Мир ротмистра Тоота - Страница 51

— Что это? — прошептал Атр, хватая лежащее на столе копье.

— Командир, — глядя в окно, закричал герцог Белларин, — корабли начинают маневрировать!

— Массаракш! Ты оповестил экипажи излучателей о сигнале к атаке?

— Обижаешь! Конечно!

— Тогда почему корабли маневрируют? На такой дистанции личный состав эскадры должен крючиться в депрессии, заливая палубу слезами.

— Какой там!

В этот миг гулкой скороговоркой взревели орудийные башни крейсеров.

— Свяжись с командирами излучателей, — Тоот старался перекричать слитный грохот орудий.

Вуд Марг стремительно бросился к бронеходу, к самой мощной из имевшихся у него радиостанций. Эта могла легко добить и до столицы, не то что до кораблей в порту. Правда, когда аппаратуру грузили на бронеход, один блок непонятного связистам назначения сняли, чтобы не загромождать и без того небольшой десантный отсек. Но хуже от этого установка работать не стала.

— Что у вас там происходит? — кричал в телефон герцог, прижимая ладонями наушники, чтобы расслышать ответ. Из разрозненных звуков достроилась фраза «на полную мощность».

Марг выругался в полный голос, но в общем гуле едва расслышал себя. Происходило что-то неописуемое, абсолютно невероятное. Если с тем, что снаряды тяжелых батарей не пробивали вражескую броню, еще как-то можно было смириться, то почему альфа-излучение не парализовало волю вражеских экипажей, понять не удавалось. Ведь казалось, что победа уже в руках. Теперь корабли у пирсов тычутся, подобно слепым щенкам, не имея единого руководства, железной руки, превращающей скопище бронированных морских чудовищ в единый флот. Но башенные офицеры не покидали своих постов и вахтенные начальники, кто во что горазд, командовали на вверенных им кораблях. Еще немного такого боя — враг окончательно придет в чувство, и что будет дальше — лучше не думать. У имперцев слишком большое превосходство в живой силе и технике.

Среди общего гула канонады герцог услышал какой-то странный хлопок. Ему, офицеру, не раз и не два бывавшему под обстрелом, по звуку взрыва и грохоту выстрела без труда удавалось определить, каким калибром и откуда стреляют. Сейчас звук был совершенно незнаком. Казалось, огромный великан с шумом втянул в себя воздух, а потом с тяжелым ревом прокашлялся, да так, что небо озарилось и в одно мгновение стало видно, как днем.

— Это еще что? — Вуд Марг выскочил из бронемашины, на стене возле древней баллисты, с усилием поворачивая тяжелые рычаги ворота, трудились солдаты. — Что они делают? — обалдело прошептал герцог.

Между тем четверо солдат подтянули на ремнях странную болванку, что-то к ней прикрутили, натянули сверху обруч с проводом…

— Что они делают? — еще раз прошептал удивленный офицер.

Не обращая на него внимания, солдаты продолжали свое занятие. Один из них, убедившись, что все готово, нажал рычаг стопора. Огромная тетива выбросила метательный снаряд. Тот вылетел, разматывая провод, вырвался из обруча, сопровождаемый длинной искрой короткого замыкания, и точно ожил — вспыхнул кометным пламенем и устремился вниз. И снова: вдох, кашель и зарево.

В этот самый миг Вал Грас ликующим жестом выбросил кулак вверх.

— Есть! Отличное попадание!

То, что он увидел, являло собой зрелище, о котором стоило рассказать внукам. Еще мгновение назад отходивший от стенки пирса ракетный линкор казался жутким порождением чьей-то больной фантазии. Огромный, неуязвимый, несущий гибель всему живому за тысячу фарлонгов. Вал Грас видел, как отходят в сторону крышки ракетных шахт, и вдруг по крутой дуге на палубу, аккурат между четырьмя шахтами, рушится снаряд баллисты и корму линкора окутывает огромный шар пламени. Когда же огонь утих… точно кто-то схватил шоколадный кораблик и запросто откусил ему корму. Носовая часть линкора продолжала двигаться полным ходом, пока с оглушительным грохотом не врезалась в скалу и не застряла в ней, подобно ножу, брошенному в дверь. Замок вздрогнул, из окон посыпались стекла, со столов от встряски слетела посуда.

— Весь ужин испортили! — возмутился лейтенант Грас.

— Погоди, — оборвал его Тоот.

— Чего ждать? Наши пристрелялись, сейчас и второй линкор испарят.

— Может быть, испарят, но только нам он целым нужен. Пусть переключаются на авианосцы. Смотри, все корабли, стоявшие на внешнем рейде, уходят в море.

— Бегут, сволочи!

— Я бы на это не надеялся. Они выходят из-под огня наших береговых батарей и возвращаются на дистанцию эффективного выстрела своих пушек. Точных координат фортов у них, должно быть, нет. Поэтому они бьют с перелетом.

— Что ты намерен делать?

— Надо дать отмашку береговым батареям на время прекратить огонь.

— Зачем?

— Возьмем этот линкор на абордаж и накроем крейсера его пушками.

— На абордаж? Аттайр, там на борту не меньше трех тысяч рыл. А нас тут не больше сотни. Герцогская армия вся в нижнем городе рубится. О каком абордаже может идти речь?

— У нас есть вот это, — Тоот поднял копье. Ему показалось, что оно слегка подрагивает в руке, а наконечник его из оранжевого стал алым, точно раскалился в кузнечном горне. — Есть циклон-адмирал, и есть оркестр.

Первый снаряд лег с перелетом, взметнул столб воды, всей массой обрушившийся на палубу лидера. Сокире-рэ вскочил с койки, и та моментально поднялась и ушла в стену, чтобы не загромождать и без того узкое пространство каюты.

«Прицельно бьют, — мелькнуло в голове, — и калибр изрядный. Не иначе как береговая батарея. Но почему? Ведь форты захвачены этим самозванцем герцогом! — Он вспомнил угловатое, точно вырубленное из камня лицо метрополийца. — Неужели столичные недоумки умудрились отбить их? Да еще в одну ночь. Немыслимо!» Он вспоминал речь цунами-адмирала Марито-ри Су Винити о горстке мятежников, которые боятся высунуть нос за околицу столицы, об армии, только и ждущей пинка, чтобы развалиться и бросить оружие, и в голове его роились непрошеные мысли. Быть может, цунами-адмирал, великий флотоводец, командующий группой флотов «А», страшно подумать, ошибался?

Сокире-рэ ужаснулся своим подозрениям, но тут еще один снаряд ушел в воду, совсем неподалеку от второго борта, да так, что гасители качки взвыли на перегрузе, не давая кораблю лечь на бок. Шторм-адмирала шатнуло, и, будь на его месте какой-нибудь сухопутный недотепа, он бы точно врезался в стену, не удержав равновесия, но у старого морского волка только сонную оторопь сорвало с глаз. Распахнув дверь, он ринулся по трапу вверх на капитанский мостик. Вахтенный начальник, первый день надевший эполеты старшего офицера, вытянулся при виде командира и, тут же забыв о его аресте, принялся докладывать о положении дел на борту.

— Отставить! — рявкнул Сокире-рэ, хватаясь за ручку семафора машинного отделения. — Поднять брейд-вымпел. Всему дивизиону — полный назад! Курс юго-юго-восток. Дистанция три кабельтова. Приготовиться к торпедной атаке.

— Слушаюсь! — радуясь четким командам, развел плечи вахтенный начальник.

Сзади послышался стук костылей.

— Что такое? — повернулся шторм-адмирал.

— Ваше превосходительство! — у входа, прислонясь к стене, бледный от боли, стоял его флаг-офицер. — Бриз-лейтенант Сото-рэ Ма Сэй прибыл на пост согласно боевому расписанию.

— С ума сошел? Немедленно в лазарет!

— Ваше превосходительство! Позвольте исполнить свой долг!

Сокире-рэ мотнул головой, указывая бриз-лейтенанту на откинутое сиденье у стены, и приник к окуляру внешнего обзора. За долгие годы службы шторм-адмирал не видел подобной картины. Огромные крейсера, едва не сталкиваясь тушами, медленно покидали акваторию внешнего рейда, огрызаясь из всех башен. В ответ с фронта и флангов летели снаряды. Горизонт был озарен вспышками, и даль звучала таким грозовым рокотом, какого он не слышал ни при одной буре. С облегчением Сокире-рэ заметил, что крейсерам снаряды причиняют сравнительно малый ущерб. Но скорбным напоминанием о страшной реальности боя лево по курсу, погружаясь в воду, пылал один из его миноносцев. Шторм-адмирал едва сдержал горестный вздох, не желая показывать слабость перед молодыми офицерами. Но тут случилось невероятное. Такое, что опытный морской волк до хруста вцепился в рукояти прибора, словно подозревая, что все еще спит.