Мир приключений 1986 г. - Страница 134

— Дорогие пионеры, милиция очень рассчитывает на нашу помощь! — закончил Зарко. — Мы должны радоваться, что нам оказывают такое доверие… Вчера вечером я разговаривал с одним начальником…

— Где же этот начальник? — недоверчиво спросил высокий и худой, как щепка, Андрейко.

— Сейчас он не может быть здесь! — нахмурился Зарко. — Начальник хочет знать, видел ли кто–нибудь маленького Васко в тот день, когда он исчез. Это очень важно.

Зарко умолк и уставился на детей. Лица у них вытянулись и стали серьезными. Они переглядывались, но хранили молчание.

— Хорошенько подумайте! — сказал Зарко. — И чтоб никто не посмел врать… Соврать в таком важном деле — это все равно что встать на сторону бандитов.

При этом страшном слове, которое Зарко произнес громко и отчетливо, все вздрогнули, однако никто не произнес и слова.

— Значит, его не видел никто? — сказал с досадой Зарко. — Ну, что ж, так и скажем начальнику. Теперь другое… Видел ли кто–нибудь, чтобы Васко разговаривал с каким–нибудь взрослым человеком?.. Каким бы то ни было… Неважно, когда это было — хоть месяц тому назад…

Снова наступила глубокая, гнетущая тишина.

— Никто не видел?

— Никто! — мрачно ответил Андрейко.

— Ты не говори за всех! — осадил его Зарко. — Я и других спрашиваю…

Но и другие не знали ничего.

— Неужели же вы не видели, чтобы на вашей улице слонялся без дела какой–нибудь человек? Чтоб так просто прогуливался, поглядывал куда–нибудь, ждал чего–то? Неужели не видели?

— Я видел! — крикнул вдруг кто–то.

Сзади, из–за голов, поднялся низенький крепыш в очень коротких штанах. Зарко знал его — это был Чочко–футболист.

— Что ты видел? — спросил Зарко, почувствовав, как заколотилось у него сердце.

— Кого, а не что… Человека! — грубовато ответил Чочко.

— Что он делал?..

— Ничего не делал… Ходил себе, поглядывал туда–сюда… Минут пятнадцать…

— Ну а потом?

— Потом ничего. Мама меня позвала, и я ушел.

— А он остался на улице?

— Остался.

— Какого числа это было?

— Да в тот день, когда исчез Васко.

У Зарко зашумело в ушах от волнения.

— Чочко, то, что ты сказал, ужасно важно. Этот человек мог быть из шайки бандитов.

Дети зашумели, Чочко вытаращил глаза.

— Бандиты? — воскликнул он. — Да вроде он не был похож на бандита.

— Как он выглядел?

— Да так — обыкновенно.

— Ты должен мне сказать, как он был одет, сколько, по–твоему, ему лет?

Чочко замолчал, видимо чувствуя большое затруднение. «Угадать возраст взрослого человека — это самое трудное дело», — подумал он.

— Лет тридцать, наверное…

— А в чем он был одет?

— Как все. — Чочко порозовел от напряжения. — А, да, он был в желтых ботинках… И часы у него были — он смотрел на часы.

— А курил ли он?

— Курил… Нет, не курил… Нет, нет, нет, курил… Сейчас я точно вспомнил — курил…

Зарко засыпал мальчика вопросами, но больше этого не узнал ничего. Человек без всякого дела шатался туда–сюда по улочке, на которой жили Пиронковы, держась поближе к их дому… Выглядел он немножко взволнованным и будто чем–то рассерженным. Одет был ни хорошо ни плохо, но в новых ботинках — шикарных желтых ботинках. Что еще?.. Да, волосы… И кажется, без галстука… В котором часу? Часов в девять или одиннадцать — точно оп не может сказать, ведь у него нет часов.

— Если ты увидишь его на улице — узнаешь? — спросил Зарко.

— Конечно, узнаю! — решительно ответил Чочко. — По другой стороне будет идти — все равно узнаю…

Один малыш нерешительно привстал.

— Зарко, я, кажется, тоже видел этого человека… — сказал он. — Такой, в желтых ботинках…

— А что он делал?

— Ничего… Должно быть, ждал кого–то.

— Видел ли ты, чтобы он с кем–нибудь разговаривал? С кем–нибудь встретился?

— Нет… А может, просто не обратил внимания, — ответил мальчуган. — Разве я знал, что это бандит…

Подробные расспросы почти убедили Зарко, что оба мальчика видели одного и того же человека. Под конец он уже слушал одним ухом, представляя себе, как будет выкладывать начальнику эти важные сведения и как тот похвалит его, удивленный проявленными им способностями. Ребята, о которых Зарко позабыл на минуту, вдруг расшумелись, начали сами, теряясь в догадках, строить разные предположения.

— Тихо! — опомнившись, крикнул Зарко. — А ну–ка вспомните, не случилось ли еще чего особенного в тот день… Может, кто из вас что–нибудь видел, слышал или нашел… Все равно что.

Но дети почти не слушали его и продолжали оживленно разговаривать между собой.

— Значит, ничего такого не было? — снова спросил Зарко.

— Нет, нет! — ответило несколько голосов.

— Подумайте еще! — повысил тон Зарко. — Это очень важно… Важна любая мелочь, любая подробность.

Но дети были заняты своими разговорами. Только маленькая Лили, стоявшая перед ним, казалось, ловила каждое его слово. Она робко, с каким–то виноватым видом таращила на Зарко свои черные бусинки и то и дело краснела. Сначала он не обратил на девочку внимания, но затем и сам уставился на нее.

— Что, Лили? — вспомнил Зарко ее имя. — Что ты на меня смотришь?

— Ничего! — вздрогнула девочка.

— Ну зачем врать? Я же знаю: ты мне хочешь что–то сказать.

Лили покраснела до корней волос. Дети стали прислушиваться и поглядывать на них с любопытством.

— Зарко… я нашла…

— Что ты нашла? — перебил ее Зарко.

— Два лева нашла…

Дети залились смехом.

— И что же ты сделала с двумя левами? — спросил Зарко.

— Да ничего…

— Как так — все ничего да ничего! — воскликнул с раздражением Зарко. — Бросила их опять, что ли?

— Да нет… я на них… конфет купила…

Дети снова захохотали.

— Эй, тише вы! — прикрикнул на них Зарко. — Значит, конфет купила… Молодец, молодец! Этому ли тебя мама учила?

Девочка стыдливо опустила глаза.

— Найденные деньги — все равно что украденные… Ты, значит, воровкой хочешь стать?

Глаза Лили наполнились слезами.

— Они не краденые… — голос ее дрожал. — Я же не знала, чьи они… Если бы знала, то вернула бы их. А я ведь не знала…

— Раз так, надо было отнести их в отделение милиции. Поняла? Когда что находят, всегда туда сдают… А взять себе то, что ты найдешь, это все равно что украсть… А воровок, если хочешь знать, в пионерскую организацию не принимают.

При этих словах девочка не выдержала и разревелась. Зарко понял, что переборщил. Он смотрел на нее в замешательстве и смущении, не зная, что сделать, как ее утешить.

— Ну, ладно, ладно, перестань!.. Подумаешь, большая беда!.. Ты же не знала… Потому и… Разве ты воровка… — бормотал он, переступая с ноги на ногу.

Но Лили продолжала плакать. Две девочки, подойдя к ней, стали гладить ее по волосам. Даже Андрейко возмутился.

— И не стыдно тебе? — сказал он с раздражением. — Ребенка маленького до слез довел…

Наконец Лили, всхлипнув еще раз, отняла руки от своего заплаканного личика.

— Я… я верну эти три лева! — проговорила она сквозь слезы. — Я отнесу их в милицию…

Зарко ушел от ребят пристыженный и очень недовольный собой. Действительно, почему он поступил так с бедной девочкой? Хотя то, что он сказал ей, сущая правда… Но так ли следовало сказать это?.. Можно быть строгим, но не жестоким.

— Ты иди домой, — сказал он братишке. — Я сейчас приду. Зарко несколько раз прошелся по улочке, на которой жил

Васко, словно там мог неожиданно появиться таинственный человек в желтых ботинках, и остановился на углу. Какой–то голос подсказывал ему, что незнакомец не случайно стоял на этом месте в тот день. Может быть, он следил за Васко, а может, хотел приманить его к себе… Желтые ботинки… Не так уж часто встречаются люди в желтых ботинках… Если собрать всех пионеров Софии, то его за полчаса обнаружат. Конечно, таких, как он, окажется немало… может, сто, а может, и триста… Но ведь Чочко видел его — он узнает его из трехсот.

«Мы отыщем его, — думал взволнованно Зарко. — Лишь бы он только не сменил ботинки… Лишь бы не надел другие…»