Мир Приключений 1955 г. №1 - Страница 18

Мерно капала вода, просачиваясь сквозь свод тоннеля, уходящего из водосборника. Первое время Сердюк слушал эти звуки настороженно ему казалось, что кто-то тихо ходит на носках по тоннелю. Вот и сейчас ему почудилось, что кто-то идет. Он прислушался. Да, это шаги.

И Теплова услышала их. Вскочила и потушила фонарь. В тишине комнаты щелкнул предохранитель пистолета.

— Зажигайте свет, это я, — сказал, входя, Сашка.

Валя чиркнула спичкой, зажгла фонарь. Крайнев заметил: рука её дрожала.

— Что случилось? спросил Сердюк.

Парнишка приходил обычно ночью, а сегодня ускользнул с работы и пробрался в подземелье прямо с территории завода.

— Радио. И передали, что срочно.

Сердюк распечатал бумагу, прочел и не поверил своим глазам. Это был ответ на его радиограмму, посланную позавчера, где он просил сообщить фамилию хирурга из соседнего района, на которого можно было бы положиться. В ней значилось:

«Молния. По нашим данным заводской аэродром пустует. Проверьте сообщите число час когда забрать больного. Опознавательные знаки три красных огня. Четвертый в направлении посадки. Огни расположить в ямах чтобы видеть их только сверху. Действуйте без промедления вашим описаниям гангрена. Вам вылететь вместе с больным. Повторяю вам вылететь вместе с больным».

Сердюк отдал радиограмму Тепловой. Она вскрикнула от радости, прочитав первые строки, и поникла головой, прочитав остальные.

Сердюк сказал Крайневу:

— Начальник штаба требует, Сергей, чтобы мы с тобой вылетели ночью на самолете. А ты говорил… Эх, ты!..

Лицо Крайнева ожило. Он счастливо улыбнулся и, преодолев боль, приподнялся и сел.

Теплова расцеловала Сашку, Крайнева, бросилась к Сердюку, но остановилась. Он всегда был очень сдержан в проявлении своих чувств, и это невольно удержало её.

— Ну, поцелуйте, снисходительно разрешил Андрей Васильевич и подставил ей небритую, колючую щеку.

— А где же мы достанем красные огни? — забеспокоилась Валя. — Не костры же разводить — это не в лесу.

— Саша достанет, — сказал Крайнев. — У железнодорожников красные фонари всегда есть.

— И правда. В яму коптилку поставить, сверху красным стеклом накрыть…

— Деньги есть? — спросил Сердюка Сашка.

— Есть.

— Завтра на базаре электрические куплю у итальянцев. Они всё продают. Говорят, даже пистолеты купить можно.

— Но-но!

— Можно. Гоните только гроши.

Переправа Крайнева на аэродром началась в половине двенадцатого ночи. Пронести его на носилках по всему тоннелю не удалось. В нескольких местах, где тоннель делал крутой поворот, больного приходилось снимать с носилок и переносить на руках. Сердюк шел, вобрав голову в плечи — для него тоннель был низким, — и то в нескольких местах задевал головой свод.

Наконец выбрались к ставку, остановились отдышаться. Подошла Теплова — она заранее вышла, чтобы осмотреть дорогу, — и присела у изголовья Крайнева.

Ночь была темная, безлунная. Сердюк с тревогой посмотрел на небо. Прилетит ли самолет? Что делать, если они останутся днем в открытой степи? Куда деваться, где укрыться?

«В землю зароемся», решил он, вспомнив, что на аэродроме есть лопата, которую оставил Петр, заблаговременно выкопавший ямы для огней. Саше повезло: ему удалось купить пять фонарей вместо четырех на случай, если один выйдет из строя.

— Какая свежесть! — вымолвил Сергей Петрович, вдыхая полной грудью воздух.

— Пошли, — скомандовал Сердюк и взялся за носилки.

Сзади носилки несли Теплова и Павел.

У кромки воды земля была влажная, скользкая. Ступали осторожно, боясь поскользнуться.

Крайнев думал, успеют ли донести его во-время. Сейчас двенадцать, самолет должен приземлиться в два. До аэродрома четыре километра. Если будут продвигаться с такой скоростью, то не доберутся и к трем. Сергей Петрович чувствовал, что Валя идет шатаясь. Она обеими руками держала ручку носилок и действительно напрягала все силы, чтобы не выпустить её и не упасть.

— Отдохнем, предложил Сердюк.

Постояли и снова в путь. Обогнули ставок, пошли по степи. Почва стала суше, двигались уже быстрее, но Крайнев этого не ощущал.

— Не дойдем в срок, — со страхом сказал он.

Три дня назад Сергей Петрович был готов к тому, что умрет. Но радиограмма из штаба воскресила в нем жажду жизни. Нога? Бог с ней, с ногой! Лишь бы жить, лишь бы можно было творить. Он целиком посвятит себя изобретательской работе. Вот только очень плохо выглядит Валюша… Дотянет ли она до наших?

У большой каменоломни остановились. Тотчас, словно из-под земли, выросли силуэты двух человек.

Крайнев вздрогнул всем телом.

— Это свои, успокоил его Сердюк.

Подошли Петр и Саша.

Носилки снова поставили на землю. Петр поцеловал брата, которого не видел с тех пор, как тот поселился в подземном хозяйстве, упрекнул:

— Мать по тебе глаза выплакала — не верит, что жив, да и только. Думает — успокаиваю просто. Сейчас же записку напиши!

Павел присел на колено, на другое положил блокнот и принялся писать, не различая в темноте букв.

— Прощайтесь, Валя, — тихо сказал Сердюк и отошел в сторону.

Теплова опустилась на землю, прильнула к груди Крайнева.

— Крепись, Серёженька, любимый, единственный! — прошептала она, целуя его горячие, очень горячие губы.

— Я всё выдержу. Выдержи только ты, женуля. Как жить будем!..

Крайнев почувствовал слезы Вали на своей щеке.

Теперь носилки понесли Петр и Сашка. Сердюк оглянулся. Теплова продолжала сидеть на земле. Он возвратился, поднял её, повернул к заводу:

— Ступайте, не задерживайтесь.

Валя плакала:

— Я в эту могилу не могу одна…

— Саша! — окликнул Сердюк.

— Не надо, не надо, пусть идет с вами, я как-нибудь…

Проводив её взглядом, Андрей Васильевич догнал товарищей и подменил Сашку.

Парнишка уныло плелся позади, ощупывая свои карманы, по которым были рассованы фонарики. Брать его на эту операцию Сердюк не хотел — на Сашке держалась связь с радистом, со школьниками, но слишком уж горячо просил он, и Андрей Васильевич после долгого размышления решил, что в этом ночном путешествии по степи нет ничего особо опасного.

На аэродром пришли за полчаса до срока. До войны здесь стоял заводской «У-2», служивший для связи с заводами. Гитлеровцы использовали аэродром, когда фронт был близок, а потом оставили его, взорвав небольшой ангар и спалив сторожку. У развалин сторожки поставили носилки.

Петр и Саша отправились к ямам, уложили в них фонарики, зажгли. Огней со стороны видно не было. Только лениво растекался над ямами призрачный красноватый туман.

Стрелки часов уже показывали пятнадцать минут третьего, а самолета не было. В половине третьего Сердюк приказал Прасоловым копать яму на двух человек в стенах сторожки.

— Укроемся там, если не прилетит самолет, а ночью опять ждать будем.

— Я боюсь, что мы гитлеровцев здесь дождемся, — сказал осторожный Петр. — Всё-таки отблеск красного света над ямами есть.

Андрей Васильевич посмотрел по направлению его взгляда:

— Забирай ребят и уходи. Не будем рисковать всеми. Руководство останется на тебе. Командуй от моего имени. Если но вернусь — заменишь полностью. Понял?

— Понял.

— А завтра пусть кто-нибудь наведается. Еды-то не захватили.

Сашка неохотно последовал за братьями. Что он скажет Вале? Конечно, скажет, что улетели.

Сердюк принялся углублять яму. Невольно мелькнула мысль, что он копает могилу.

Работа подвигалась плохо. В земле то и дело попадались камни, крупные и мелкие, лопата быстро затупилась, и Андрей Васильевич боялся, что не успеет выкопать эту проклятую нору до рассвета. Но в четвертом часу утра он услышал слабый гул самолета, летевшего с востока. Гул постепенно усиливался, потом надолго оборвался, и вдруг мотор взревел совсем близко. На фоне неба Сердюк увидел самолет, идущий на посадку. «Планировал без мотора, но не дотянул», — понял он и побежал к концу посадочной площадки.