Мир Нежити. Книга I (СИ) - Страница 8

— То же самое велел Эмрас, госпожа. Я живу в библиотеке, тут есть всё необходимое. Клянусь, что не ослушаюсь.

Киния уже собралась было уйти, но опять повернулась к Вистре.

— Вот ещё что… платье у тебя красивое. Но я хочу, чтобы ты всегда показывалась мне на глаза только в прозрачной ночной сорочке. Распоряжусь, чтобы тебе принесли такую. И чтоб никакой другой одежды! **

— Д-да, госпожа.

Пробудившись, Киния встала с кровати, и осмотрела спальню. Взор упал на столик с мисками, на которых были сложены горки из фруктов и ягод. После недолгих колебаний, вампирша взяла тёмно-фиолетовую виноградину.

— Просто затвердевшая глина, — произнесла Киния с горькой усмешкой, пока разглядывала плод. — И магия иллюзии.

Однако чары оказались настолько искусными, что придавали не только иной вид, но и меняли материальные свойства: Киния чувствовала пальцами упругость и влажность плода.

— Не может быть.

Она медленно поднесла виноградину к устам. Столь же медленно поместила её краюшек на зубы. И аккуратно надкусила.

Выступил сок, капельки которого попали на язык. Киния вытащила виноградину, и взволнованно посмотрела на неё. Вампирша ощутила позабытый вкус — сладкий и слегка кисловатый. Дыхание перехватило.

— Я… ах… я… дышу?!

Она прижала руку к груди, чтобы прочувствовать биение сердца, и то, как усиленно работают лёгкие. Не веря ушам, Киния намеренно громко выдыхала, слушая это с благоговением, будто её застала врасплох прекрасная музыка, трогающая до глубины души.

Опомнившись, Киния положила в рот надкушенную виноградину, и начала пережёвывать её с тем же неторопливым тоскливо-мечтательным удовольствием, с каким приговорённый к смертной казни наслаждается богатым завтраком, поднесённым по последнему желанию. Съев плод, Киния жадно схватила всю гроздь, и выбрала следующую виноградину, ничуть не заботясь об этикете. Фиолетовый сок потёк по подбородку.

Пережёвывая, вампирша — нет, уже просто Киния! — заметила, что не чувствует привычного покалывания игольчатых клыков. Проведя языком по зубам, она нащупала человеческие клыки.

Киния сощурилась, когда в глаз попал луч света. Она повернулась к стеклянной двери балкона. Солнечный свет слегка жжёт кожу высших вампиров, а уж кровососов пониже рангом может обратить в прах. Но Киния больше не боялась. Она побежала к двери, широко распахнула её, и вышла на балкон, чтобы увидеть, как громады жёлтых облаков развеиваются, словно разбитые армии, которые бегут от торжествующего победителя — дневного светила. Киния подставила лицо золотистым лучам, позволив им нежным тёплым прикосновением ласкать розовую кожу.

— Я снова жива…

Она бросила в рот новую виноградину. И поперхнулась. Выплюнув плод на ладонь, Киния увидела, что он был почерневшим.

— С гнильцой попался.

Выкинула его вниз, потянулась за новым плодом, но остановила руку на полпути. Вся гроздь чернела прямо на глазах. Сморщенные гнилые виноградины отрывались от ветви и падали на балкон.

Кожу на лице и на руках поразил нестерпимый зуд. Солнечный свет ослепил, так что даже зажмурившись Киния не могла спрятаться в спасительной темноте. Вместо вкуса винограда на языке застыла омерзительная горечь, от которой Киния закашляла.

Она выронила гроздь, и заковыляла в комнату. Но едва Киния переступила порог балкона, как сухожилья на ногах затрещали, начали рваться. Завопив, Киния упала. Её кожа стремительно чернела, как недавно виноградины, пузырилась и сползала гнилыми пластами. Невыносимая боль заставила Кинию биться на полу; она кричала и судорожно перекатывалась с бока на бок. Волосы опадали, зубы трескались и вываливались изо рта.

А восходящее солнце немилосердно жгло, будучи глухим и равнодушным к тяжёлым страданиям Кинии. Тело окутал дым — предвестник пламени, в котором сгорит погибающий вампир…

Киния вскочила на кровати и закричала так, что задрожала стеклянная дверь балкона. Вытаращив глаза, вампирша завертелась на месте. Но вокруг была только обычная темнота. Киния ощупала тело — никаких ран.

Затем вампирша спрыгнула с кровати, и осторожно, будто ловя скорпиона за хвост, взяла со стола виноградину. Твёрдая и сухая на ощупь. Окаменевшая глина. Однако пробовать её на вкус Киния не решилась.

— Госпоже снился милый сон с овечками, резвящимися на зелёной цветущей лужайке? — рядом появилась Уна.

Кошмар сбил всю сонливость. Отмахнувшись от призрака, Киния пошла в библиотеку, не сочтя нужным одеться.

____________________________________________________________________________________________

* Осуждаю такое поведение, дважды осуждаю, трижды осуждаю, на всякий случай — многократно осуждаю. Вот вам крест, товарищ старшина, никакой пропаганды запрещённого, там только вампирские игры с живой едой. Аминь.

** В библиотеке просто жарко, потому такое требование, но всё равно всячески осуждаю.

— Вистра! — зычно позвала вампирша.

После короткой паузы Киния услыхала частый топот босых ног. Маневрируя в лабиринте стеллажей, эльфийка неслась к выходу из библиотеки. Через полминуты перед вампиршей стояла запыхавшаяся девушка в прозрачной ночной сорочке — как и требовалось.

Вистра стыдливо уставилась в пол, не смея лицезреть обнажённую госпожу. И при этом стеснительно кривлялась, тщетно пробуя скрыть неуверенными движениями рук свою собственную наготу, особенно виднеющийся сквозь тонкую ткань лобок, похожий на застывший язычок рыжего пламени.

— Г-госпожа, — не выдержала молчания Вистра. — Т-твои книги, они…

— Умолкни. Я пока ничего не спрашивала у тебя.

Частое сильное дыхание эльфийки било по чувствительному вампирскому слуху как барабан, напоминая Кинии о собственном дыхании в кошмарном сне.

— Чего пыхтишь? — раздражённо бросила Киния. — Перестань.

— Да, госпожа, — Вистра попробовала умерить дыхание, отчего напряглась и задрожала ещё больше.

— Почему ты излучаешь столько тепла?! — бесилась вампирша, до сих пор не отойдя от обманчивых ощущений живости из кошмара. — Раскалилась, как сталь, которую только что вытащили из горна! А ну прекрати!

— Прости-и-и!

Доведённая до растерянности и отчаяния, Вистра чуть не плача упала на колени.

— О, мёртвые боги, — Киния потёрла лицо ладонями. — Ладно-ладно, пыхти и грейся сколько влезет, Цветочек. Так что там с моими книгами?

Всхлипывая, Вистра взяла со стола три увесистых тома.

— Вот сборники превосходных баллад, госпожа.

— Хорошо, — вампирша приняла книги, — свободна.

Киния повернулась к выходу, но Вистра остановила:

— Госпожа, тысячу извинений за то, что имею дерзость спросить, но ты сегодня не в духе? Тебя что-то беспокоит?

Вампирша застыла, как статуя, едва не выронив книги. «Сперва мне показалось, что Эмрас выдрессировал её должным образом, — удивлялась про себя Киния. — Но всё же в воспитании что-то было упущено. Как смеет лезть с расспросами к Высшей нежити? Следует ли в наказание отсечь ей язык? Выжечь глаз? Или хватит пары десятков плетей?»

— Не твоего ума дело, скотинка, — просто отрезала Киния.

И пошла в спальню читать книги.

Хоть Киния ждала нападения Витании, война так и не разгорелась. Империя и королевство сумели разрешить разногласия дипломатией. Пока установился хрупкий мир.

Киния не верила, что Вейлин смиренно принял волю императора, передавшего его противнице почти всю землю мятежника. Наверняка стоило ожидать от соседа какой-нибудь подлости. Однако и Вейлин затих, никак не напоминая о своём существовании. Так что помимо извечной политики и устройства своих владений Киния находила время для отрады — розыгрыша сценок и чтения книг.