Мир, где нет тебя - Страница 2

А она его поддерживала. Семь лет. Выслушивала, поддерживала, давала совет, если он просил. Но никогда не лезла вперёд. Она ведь идеальная жена, и свекровь учила её именно этому: мужа уважать, безмерно, и не забывать им хвастаться перед подругами. Потому что в их окружении друзей нет. Есть только партнёры по бизнесу.

Наверху лестницы встретилась с молоденькой домработницей. Та смотрела на неё заискивающе, теребила передник. Явно слышала, если не сам разговор, то повышенные тона хозяев.

– Светлана Юрьевна, ужин подавать в обычное время?

– Поинтересуйся у Вячеслава Дмитриевича, Маша. Если у него аппетит не пропал, то ужин можно подавать. Я буду у себя в комнате, и прошу меня не беспокоить.

– Принести вам чай?

– Нет!

Срываться на прислуге точно не дело.

Лана заставила себя сделать вдох, свернула в коридор и замедлила шаг. Шла по ковровой дорожке и оглядывалась. Если честно, пыталась представить свою жизнь без этого дома. Почему-то никогда не думала о том, что их со Славой брак окажется под угрозой. Она столько сил вложила в их отношения, была довольна их браком, выстраивала и планировала совместное будущее. И радовалась тому, что они в самом начале семейной жизни научились договариваться друг с другом. Как выяснилось, брак – это не так сложно, нужно лишь хотеть разговаривать с любимым человеком, слышать его и находить компромисс. Даже если тебя саму что-то не устраивает, порой необходимо уступать. В своём первом браке Лана этого не знала. Мама не объяснила, а, скорее всего, сама эту науку так и не постигла, и дочери не объяснила, и та по молодости и глупости успела наделать ошибок. Которые очень старалась не повторить. А теперь, совершенно неожиданно для себя, осталась у того же разбитого корыта. И это обескураживало. Любимая почившая свекровь наверняка бы такому исходу если не порадовалась, то выдала бы нечто сакраментальное о том, что от судьбы не уйдёшь. А её судьба – провинция. Столица не слишком добра к приезжим.

– Ты представляешь? – Лана всё же позволила себе выдохнуть в негодовании, правда, в телефонную трубку и понизив голос. Вернулась к двери супружеской спальни и повернула ключ в замке. Видеть мужа в ближайший час желания не было. – Он фактически дал мне отставку!

Фрося, в миру Афродита, именно под этим именем её знали поклонники её певческого таланта, кстати, их было не так мало, её последний хит уже которую неделю крутили все радиостанции, зловеще хмыкнула.

– У меня есть визитка хорошего адвоката. Из элиты. Но лучше наймём киллера.

Шутить у Фроси не получалось, никогда, но она наотрез отказывалась признавать этот факт. Да и сейчас она не шутила, скорее, переживала за Лану, и та это ценила. Приятельниц в Москве у неё было немало, в основном, это были жёны друзей и партнёров по бизнесу Славы. С ними приятно было встречаться за обедом, сплетничать, смеяться, ходить по магазинам, но среди них точно не было таких, кому можно было бы позвонить в трудную минуту и пожаловаться на жизнь. Просто потому, что они все были в одинаковых условиях, и обязаны были поддерживать репутацию именно своего мужа, а личную информацию могли использовать против тебя же. Лана никому из них не доверяла, даже тем, с кем прилюдно обнималась и называла лучшими подругами.

Фрося не была ничьей женой, никому ничего не была должна, на мир смотрела через тёмные очки, а не через розовые, и даже своего продюсера люто не любила. Именно так она говорила: люто не люблю. И не только его. Могла ткнуть пальцем в знакомую физиономию в ресторане и заявить:

– Пересадите нас подальше, люто не люблю того типа.

И так выходило, что Фрося в Москве была единственным человеком, кому Лана стопроцентно доверяла. И от идеи с киллером решила отговорить, подруга всё-таки.

– Нас посадят, Фрося.

– Глупости. Мы найдём хорошего.

Лана присела на постель, на несколько секунд прикрыла глаза. Вдруг ощутила насколько устала.

– Не хочу я его убивать. Фрося, я даже не расстроена. Я просто не понимаю, как это случилось.

– А как это обычно случается? Появилось свежее мясо, покрутило задницей, похлопало длинными ресницами…

– Я сразу представила пастбище, – перебила её Лана.

– Не буду спорить. Но Славочка, конечно, дурак. Променять тебя на какую-то тёлочку. Он давно на себя в зеркало смотрел?

– Он каждое утро на себя смотрит, и могу тебя заверить, себе нравится.

Фрося фыркнула, мрачно и пренебрежительно.

– Меня это не удивляет. Мужчины – существа самовлюблённые и бесполезные. Мой предпоследний муж обожал смотреть на себя в зеркало. При этом был волосат, как обезьяна. Ты помнишь Артура?

– Конечно, я помню Артура, – отозвалась Лана. – Ты развелась с ним год назад.

– Ах да. Прошёл год. – Фрося выдала печальный вздох, после чего поинтересовалась: – Что мы будем делать, воевать?

– Я хочу её видеть, Фрося. Я хочу знать, кто она.

– Ого. – Подруга, кажется, впечатлилась. – В твоём голосе я слышу угрозу всему человечеству.

– Фрося, через несколько недель мне исполнится тридцать.

– Трагическая дата. Я её пережила, ты знаешь.

– И знаю, и помню. И не хочу переживать также. У меня семья, в конце концов. И я довольна своей жизнью. Почему я должна что-то менять из-за того, что Славе шлея под хвост попала?

– Ему не под хвост попало, дорогая, а под другое место.

– Мне всё равно!

Словно подслушав или на расстоянии почувствовав, что говорят о нём, Игнатьев постучал в запертую дверь. Постучал довольно настойчиво.

– Лана, мы не договорили!

– Слышишь, – негромко пожаловалась она в трубку, – мы с ним не договорили.

– А до чего он собирается с тобой договориться?

– Судя по всему, до развода.

– Мерзавец. Лана, хочешь, я приеду? Приеду и всё ему выскажу!

– Я и сама всё ему выскажу. – Лана вздохнула, поглядела на дверь, которая вдруг начала сотрясаться под кулаком мужа. Надо же, сколько страсти и нетерпения. За годы брака она такого и припомнить не могла.

С Фросей пришлось проститься, с кровати поднялась и прошла к двери. Повернула ключ в замке. А у мужа строго поинтересовалась:

– В чём дело?

Игнатьев в спальню вошёл, огляделся, будто ожидал какого-то неприятного сюрприза. Не дождался, и тогда обратил взгляд на жену.

– Я не хочу ругаться, – сказал он.

Лана удивлённо вздёрнула брови, но Слава этого, слава богу, не заметил. Продолжал нервно озираться. Даже захотелось спросить у него, что именно он высматривает. В собственной спальне.

– Это хорошо, – решила согласиться она. – Я тоже ругаться не хочу.

– И что ты предлагаешь?

Впору было рассмеяться.

– Я предлагаю? Милый, ты пришёл ко мне и сказал, что спишь с какой-то молодой красоткой, а выход предлагаешь найти мне? Что ж, если тебе так будет легче, я могу дать тебе своё благословение.

– То есть?

Лана недовольно поджала губы, присела в кресло и повела напряжёнными плечами.

– Если у тебя период влюблённости и сексуальной активности, я могу закрыть на это глаза. Развлекись.

Игнатьев замер перед ней, обдумывал, после чего моргнул. Выглядел ошарашенным. Затем поинтересовался:

– Ты мне это так спокойно говоришь? Что я могу идти по бабам, а ты подождёшь меня дома?

– А ты собираешься по бабам? Всё так серьёзно?

– Лана, хватит! Думаешь, я не понимаю, что ты сейчас издеваешься надо мной? С Фроськой поговорила, она тебе подсказала, как выгоднее мужика на бабки кинуть?

– Ты о чём?

– Ты прекрасно знаешь о чём! Чтобы вся Москва узнала, что я тебе изменяю, чтобы ты меня потом в суде раздела догола?

Лана резко вскинула голову.

– В каком ещё суде?

– Мы говорим с тобой о разводе! – Игнатьев даже выругался, а вот Лана вскочила.

– Мы не говорим с тобой ни о каком разводе! Мы говорим о том, что у тебя крыша поехала, от новых впечатлений!

– А я говорю, говорю о разводе! И говорю, как есть, честно!

Она качнула головой.

– Ты сошёл с ума.