Мир фантастики 2010. Зона высадки - Страница 19

У бабушки Маша быстро освоилась, поступила в школу, которую закончила в девятом классе, и попыталась поступить в институт на биологический. Страсть к растениям зародилась в ней с детства. В институт Маша поступила только с третьего раза. В двадцать один год она задумалась о семье, быстро влюбилась в молодого соседа, только что вернувшегося из армии, вышла замуж и устроилась работать в областную ветеринарную клинику. Когда двадцать лет спустя на пороге ее дома появилась старуха с сединой на висках, с двумя большими клетчатыми сумками, бормочущая что-то о смерти отца, о нападении пришельцев и о трофейном Приборе, через который можно видеть, что происходит на другой планете, Маша не сразу сообразила, что встретилась со своей матерью.

Муж наотрез отказывался принять в дом неизвестную старуху, предрекая множество проблем. Но его сопротивление было сломлено Машей, которая неожиданно вспомнила свое кочевое детство, всегда казавшееся ей далеким утерянным приключением. Костлявая старуха, покрытая тонким слоем пыли, словно истлевающая заживо, напомнила ей о давно ушедших надеждах, о первой юной любви, о горячем ветре, который бил в лицо, стоило высунуться из окна автомобиля, несущегося на огромной скорости по пустой трассе где-нибудь между Владимиром и Москвой. Маша разом вспомнила молодого и красивого отца, который в редкие минуты своего душевного спокойствия рассказывал ей забавные сказки и поучительные истории. Запах прошлого, исходивший от матери, был намного приятнее запаха настоящего, в котором уже не было ни надежд, ни мечтаний, ни принцев на белом коне, а была суровая, серая, тоскливая в своем равномерном течении жизнь.

Сейчас, когда возраст Маши стремительно приближался к шестидесяти (она подкрашивала волосы и давно перестала замечать собственные морщины), в голове иногда возникала мысль, что надо было поступить по-другому. Например, послушаться мужа и сдать мать в дом престарелых. Забот Софья Николаевна подкинула намного больше, чем того стоили детские воспоминания. Хотя она старалась вести себя как можно незаметнее, давным-давно заброшенное в ее сознание семя безумия дало ростки и то и дело прорастало наружу. Чаще всего Софья Николаевна рассказывала байки о пришельцах, которых она видела собственными глазами, которые уничтожили ее мужа и скоро придут за ней. Любимый разговор старуха заводила за обеденным столом, либо подкарауливала кого-нибудь из жильцов дома, цепко хватала жертву костлявыми пальцами за локоть и начинала бурчать на ухо различного рода предостережения.

Иногда Софью Николаевну охватывала паника. Она громко кричала на весь дом, что чувствует приближение пришельцев, запиралась на чердаке, в ванной или у себя в комнате и начинала громко нести всякий бред о падении космического корабля где-то на Урале. При этом она всячески сопротивлялась, когда ее пытались успокоить, кусалась, царапалась и истерично вопила до хрипоты.

Когда же степень сумасшествия старухи-матери достигла ужасающих размеров, Маша решила запирать ее в комнате. К тому времени Софья Николаевна уже почти не ходила – по большей части из-за слепоты, но сама она жаловалась на какую-то неизвестную болезнь, которую подхватил от пришельцев ее муж, а потом и она сама. Один раз у старухи случился очередной приступ, она выбежала в коридор в старой пожелтевшей ночнушке, запнулась о порог и упала на пол. Истошно вопя о том, что пришельцы догоняют ее, старуха ползла по полу, цепляясь длинными ногтями за паркет. В таком состоянии ее увидел младший сын Маши Антон, которому едва исполнилось два года. Он пришел в такой ужас, что плакал почти целый день и еще неделю просыпался по ночам с криками. После этого происшествия Маша начала закрывать дверь на замок. Впрочем, Софья Николаевна не сразу догадалась об этом, а вскоре и вовсе слегла, чтобы уже никогда не подняться…

Несмотря на то, что Маша проветривала комнату каждое утро, в ней всегда стоял стойкий мерзкий запах. Пахло старением, морщинистой кожей, вылезающими волосами, вставной челюстью. Пахло от простыней, от утки, от старой мебели, даже рыжие жирные обои, казалось, источали какой-то противный запах. И еще эта всепроникающая пыль. Маша устала с ней бороться, потому что чувствовала, что проигрывает битву. Поэтому она ограничила свои действия, протирая стакан, тумбочку, иногда – радио, и веки старухи.

Уже несколько лет Маша старалась не заглядывать в комнату без лишней надобности. Утром она заходила, чтобы открыть окно, потом приносила завтрак, тратила двадцать минут, по ложечке скармливая слепой старухе кашу. Потом приносила стакан с водой и не возвращалась до обеда. В обед снова повторяла процесс кормления и убирала в случае необходимости заполнившуюся утку. Вечером был ужин.

В последнее время Софья Николаевна не доставляла сильных хлопот. Она целыми днями молча слушала радио, иногда о чем-то тихонько разговаривала сама с собой и много спала. Бывали дни, когда Маша, заходя в комнату в течение целого дня, каждый раз заставала Софью Николаевну спящей. Если бы не тихий с присвистом храп, то вполне можно было бы предположить, что старушка, наконец, отправилась на небеса…

– Боже, снова пыль! Всюду пыль! – бормотала Маша раздраженно, распахивая окно.

Сегодня из радио лились только негативные известия. Утром на планету внезапно напали пришельцы из космоса. Они возникли из ниоткуда. Тысячи космических кораблей, по форме напоминающих гигантские сигары, обрушились с неба на крупные города земли. «Сигары» падали без разбора и на жилые дома, и на административные здания, и на пустыри. Из кораблей тут же сыпались сотни пришельцев, которые, словно тараканы, разбегались в стороны и начинали хаотично убивать людей. А еще они их жрали. В самом прямом смысле этого слова. Армии не успевали оперативно реагировать на происходящее. Пришельцы уничтожали целые кварталы, проникали в квартиры и частные дома, чтобы сожрать всех, кого найдут.

Маша злилась на себя за то, что боится, злилась на мужа за то, что он тоже боялся. Страх зародился где-то в глубине, дикой звенящей струной впился в позвоночник, холодил пальцы и заставлял шарахаться от каждой тени.

Еще с утра муж предложил собрать самые необходимые вещи и уехать куда-нибудь подальше. Сообщалось, что пришельцы атакуют крупные города, и муж предположил, что если уехать подальше в лес, то, может быть, не достанут. Но Маша предложила подождать. Она боялась сделать что-нибудь не так, принять неверное решение, как она часто делала в своей жизни. В страхе за себя, за детей и за мужа, она совсем забыла о запертой на втором этаже старухе, а, вспомнив, разозлилась еще больше.

По радио говорили, что на Ростов тоже упало несколько «сигар». В центре идут ожесточенные бои. Пришельцы нападали на воинские части, крушили автомобили и сносили трансформаторные будки. Коммуникации были почти полностью разрушены.

С утра Маша выходила на улицу, чтобы узнать новости от других взволнованных жителей. Пригород охватила паника. Большинство людей в спешке собирали вещи и уезжали на машинах в лес. Прошел слух, будто пришельцы боятся воды. К обеду дорога была забита от автомобилей желающих проехать к Дону. По радио вроде тоже передавали о боязни пришельцев крупных водоемов.

Распахнув окно, Маша вышла в коридор, чтобы занести на подносе горячий обед. Двадцать минут назад они с мужем решили отправиться в лес. Муж настоял на том, чтобы оставить старуху в доме. Он никогда не питал к ней добрых чувств, но тут его логика и Маше показалась правильной. Старуха представлялась серьезной обузой. Ведь речь шла не о простой прогулке на шашлыки, дорога была каждая минута. Страх подстегивал Машу, терзал ее, словно зубная боль. В конце концов, Маша согласилась с мужем, который убедил ее, что другого выхода попросту нет. Все-таки жизнь детей дороже жизни девяностолетней старухи.

И вот Маша ворчала на пыль, на ветер, на вонь, забивая стыд внутри себя. Она поставила поднос с картофельным пюре и мягкой котлетой – последним обедом в жизни старухи-матери.

Обычно Софья Николаевна ела спокойно. Она давно уже не могла жевать, поэтому втягивала мягкую пищу с противным сосущим звуком. Но сегодня она неожиданно отказалась есть, замычала, вращая слепыми глазами, – это было мерзкое зрелище. Маша что-то бормотала себе под нос, стараясь засунуть ложку с пюре между приоткрытых челюстей и не обращать внимания на гнилой запах изо рта. А старуха вдруг подняла руку и указала на шкаф, что стоял напротив кровати, ближе к окну. Видимо, старухе стоило невероятных усилий сжать руку в кулак, оттопырив указательный палец. Она недвусмысленно давала понять, что хочет что-то из шкафа.