Мир Аматорио. Исчезнувшая - Страница 7

Преступления были приписаны Альберту ДеСальво на основании его признания, судебных разбирательств и экспертизы ДНК.

Следующим днем вместе с водителем Патриком я еду по шестьдесят второму шоссе. Эта дорога ведет к плотине Вачусет. Она окружена лесным массивом, среди которого проложены старые железнодорожные пути и туннель.

Почти сто лет назад по нему следовали грузовые и пассажирские поезда. Но к концу пятидесятых годов перевозки прекратились. Железнодорожные пути оказались под завалами снесенного моста, и вскоре туннель Клинтона стал излюбленным пристанищем диггеров* и любителей граффити.

И сегодня я исследую его снаружи и изнутри.

Взяв рюкзак, лежащий рядом со мной на заднем сиденье, я открываю молнию и в очередной раз проверяю его содержимое. После этого перевожу взгляд на окно, замечая, что Патрик подъезжает к спуску плотины и паркуется рядом с белым Volvo. За его рулем сидит мужчина в строгом костюме, и я опускаю взгляд на дорожные номера. Внедорожник принадлежит семье Блаунтов, а это значит, что Джек приехал раньше меня.

Как бы цинично это не звучало, но я признаю, что использую Джека. Он нравится моему отцу. Поэтому папа без особых сложностей отпустил меня, чтобы я смогла снять видео в ужасающем для него месте – заброшенном туннеле.

И я уверена, что отец бы не стал возражать против съемок ночью на кладбище или в гостях у Сатаны. Какая разница, ведь я буду с его любимчиком Джеком.

– Кимберли, – говорит Патрик, разглядывая меня в зеркале заднего вида. – Мистер Эванс сказал, что ты будешь с мальчиком, и мне нужно дождаться тебя в машине. Но если хочешь, то я могу пойти вместе с тобой.

Он тщательно подбирает свои слова, потому что его последнее предложение явно противоречит тому, что ему велел делать мой отец.

– Спасибо, Патрик, но тебе не надо переживать, – я встречаюсь в отражении зеркала с его обеспокоенным взглядом. – Я буду с Джеком.

Я набрасываю на плечи рюкзак и выбираюсь из машины. Снаружи меня дожидается Джек, одетый в синюю куртку и джинсы, заправленные в высокие ботинки. Его светлые волосы зачесаны назад, а на губах расползается улыбка.

– Поверить не могу, что наша первая встреча будет в заброшенном месте.

Ох, спасибо, что ты не назвал это свиданием.

– У нас в запасе не так много времени, – я смотрю на наручные часы. – Нам следует отправиться прямо сейчас, чтобы успеть до заката.

– Как скажете, ваше высочество, – посмеивается Джек, и мы начинаем свой путь по пустынной дороге.

Ни одна машина не движется нам навстречу, отчего шоссе кажется мертвым. Это место отлично подходит для съемок фильмов про пост-апокалипсис. Я отчетливо слышу, как хрустят мелкие камни под подошвами моих кроссовок.

Осенний ветер треплет мои волосы, посылая мурашки по шее и пробираясь через толстовку. Если бы со мной была мама, она бы непременно сказала, чтобы я надела что-нибудь потеплее. Но мне всегда нравился холод. При низкой температуре лучше работают мозги.

– Нам нужно спуститься по этому склону, – я указываю Джеку на каменные руины, находящиеся справа от дороги.

Согласно записям на форуме диггеров, рядом с каменными подпорками проходят старые железнодорожные пути. По ним легко можно отыскать вход в туннель, расположенный под небольшим уклоном.

Джек спускается первым и всячески старается мне помочь пройти через преграду из сорняков, растущих по пояс. Его рука дотрагивается до моей, но я выдергиваю ладонь. Я избегаю прикосновений и не люблю, когда нарушаются мои личные границы.

Наконец мы добираемся до разрушенных каменных опор. Среди пожелтевшей высокой травы и деревьев я пытаюсь разглядеть старые рельсы. Но моему зрению доступны лишь руины столпов, оставшихся от моста, который снесли больше пятидесяти лет назад.

Может быть, большинству эта местность покажется отталкивающей, изуродованной. Однако я вижу в ней особенную красоту. Природа не отказывается от того, что стало непригодно человечеству. Ее сложно сломать, и каждый раз она демонстрирует свою силу.

– Выглядит стремно, – бормочет Джек. – Почему ты выбрала именно это место?

– Мне хочется опровергнуть местную легенду о привидениях. Ходят слухи, что десятки лет назад здесь были жестоко убиты тринадцать подростков. Говорят, их крики до сих пор слышат водители, когда проезжают по трассе.

– Жесть, – Джек поворачивается ко мне с тревожным лицом. – Ты веришь в эту легенду?

Я улыбаюсь и качаю головой. Мама всегда говорила, что у меня странное чувство юмора.

– Я пошутила. Если идти по туннелю и смотреть вперед, то создается оптическая иллюзия, и туннель кажется бесконечным. Я хочу это проверить.

– Ф-у-у-ух, – Джек облегченно выдыхает. – Это версия мне нравится больше.

Он снова идет впереди меня, его шея напряжена. Джек вздрагивает при каждой треснутой ветке под обувью. Похоже, мне не стоило шутить про привидения.

Раздается еще один треск, и вдруг мой затылок начинает покалывать. Это похоже на лезвие, медленно рассекающее кожу. Я оборачиваюсь и застываю, вглядываясь в каменные руины и стволы деревьев, покачивающихся на ветру. Здесь так много мест, чтобы спрятаться.

– Кажется, я нашел вход в туннель.

Голос Джека отвлекает меня от тревожных мыслей. Я обнимаю собственный торс и стараюсь поскорее догнать Джека.

– Где он? – спрашиваю я, пытаясь скрыть свою дрожь.

– Вот рельсы. И они ведут вон к тому пригорку, – отвечает Джек таким тоном, словно я не замечаю очевидного.

– Отлично, – я прибавляю шагу. – Скорее всего, за ним находится туннель.

Спустя несколько минут мы добираемся по дорожке, покрытой слоем листьев и упавших ветвей, к чему-то подозрительно похожему на вход в пещеру. Его стены отделаны крупными старыми камнями, изрисованными граффити. Внутри кромешная тьма. Лишь в отдалении я вижу белый подсвечивающийся кружок – выход из противоположной стороны подземелья. В воздухе стоит влажный затхлый запах.

– Длина этого туннеля почти две тысячи мили, – я снимаю рюкзак с плеч и ставлю его на землю. – Зарядки на квадрокоптере должно хватить, чтобы снять местность с высоты птичьего полета, а затем пролететь по туннелю от начала и до конца.

– Квадрокоптер? – переспрашивает Джек, и в его тоне я улавливаю что-то близкое к облегчению. – Получается, мы не будем заходить внутрь?

– Нет. Мы останемся здесь.

Я стягиваю чехол с рюкзака, расстегиваю стропу и снимаю квадрокоптер. Расправив на нем хвосты, я устанавливаю дрон на земле и подключаю телефон к пульту управления. У меня достаточно опыта в аэросъемке, но под землей я буду снимать впервые. Поэтому я дольше обычного настраиваю режим в приложении и выбираю подходящий фильтр для видео.

Отметив отправную точку, я запускаю дрон, и он с жужжанием поднимается вверх. Несколько минут я снимаю заброшенные окрестности на уровне примерно пятого этажа. На экране телефона это запустевшее место выглядит впечатляюще.

На высоте всегда все кажется завораживающим. В этом плане я завидую птицам.

Внезапно я слышу рядом с собой щелчок. Обернувшись через плечо, я вижу, как меня фотографирует Джек на свой телефон.

– Давай, договоримся: в следующий раз ты не будешь так делать, – сердито говорю я, наблюдая, как его светлая бровь ползет вверх.

– Ты не любишь фоткаться?

– Я не люблю, когда меня фотографируют без моего согласия, – уточняю я.

– Обычно, девушкам нравится, когда их снимают. Прости, я не знал, что это расстроит тебя.

Джек убирает мобильный в карман куртки и одаривает меня извиняющейся улыбкой. Он довольно милый и в меру симпатичный по мнению десятиклассниц. Я заметила, как многие девочки в школе с интересом посматривают на него. Но для меня в нем ничего особенного. Как и во всех остальных парнях.