Мир-2 на телевидении Терры (СИ) - Страница 5

— Господин Петер, мы тут вас совсем не ждали, значится. Я староста тутошний. Извольте, я вас тут на веранде пока устрою, и своих из деревни кликну, чтоб они дом в порядок привели. Не топлено там, пыльно. Пускать вас стыдно внутрь.

— Давай, Нестор. — Я последовал за ним и уселся на скамье за столом на летней веранде, увитой диким виноградом. Крестьянин с поклоном убежал, но вернулся через пару минут с пыльной бутылью и каким-то свертком.

— Это вам, господин, вино местное, оно может не такое как с югов то привозят, но настроение тоже хорошо поднимает, — на стол рядом с бутылью он поставил глиняный стакан и положил полголовы сыра и вчерашний хлеб. А затем быстро удалился.

Через облака проглянуло солнце и начало греть мне спину. Мне определенно начинало тут нравиться. В Несторе не чувствовалось того приторного лицемерного подобострастия столичных лакеев. Я даже допускал мысль, что он действительно был рад меня видеть. Да и терпкое кисловатое вино оказалось достаточно приятным. Припекающее весеннее солнце, усталость от дороги и оказавшийся предательски крепким напиток разморили меня, и я задремал.

За пару дней дом приобрел вполне жилую атмосферу. Пара крестьянок из близлежащей деревни неутомимо вычищали комнату за комнатой от пыли и паутины. От их жизнерадостных голосов и пошловатых шуток сама собой пропадала атмосфера одиночества и запустения, окутывавшая старую усадьбу. На кухне что-то шкворчало и бурлило, распространяя по всему первому этажу дивные ароматы.

Нестор на следующий день привёл мне конюха и еще одного туповатого молчаливого паренька, рубившего сейчас дрова на заднем дворе. Нормального управляющего в поместье не было, но староста прекрасно выполнял его функции. Конечно, оставался открытым вопрос, сколько золотых десятины я недополучил за последние годы, пока не велись бухгалтерские книги, но по столичным меркам местного оброка мне бы в любом случае хватило только на один обед в ресторации. А начинать свое присутствие со скандалов не хотелось.

«Смотаться, что ли в деревеньку, глянуть, как там мои крепостные живут?» лениво подумал я, сидя на веранде со стаканом наливки в руке. «Может и крестьянку себе какую присмотреть… Нет, лень.»

— Нестор, приведи мне завтра пару девок! Горничную себе выберу, — крикнул я показавшемуся во дворе старосте. Тот хитро улыбнулся и поклонился.

Лень полностью описывала состояние моей души и тела. За последние пять лет работы в качестве интенданта столичного гарнизона, я так привык к интригам между купцами, зубами, выдирающими друг у друга контракты на снабжение армии и давлению начальства, проталкивающего свои интересы, что сейчас два дня тишины и покоя казались просто райским блаженством. Главное мне не свихнуться со скуки через месяц-другой.

А впереди было еще полгода полных сытной едой и знакомствами с местными дворянами. Наверняка где-нибудь недалеко найдется маразматичный отставной генерал, любящий вспомнить военное время и надоедающий всем своими байками. Не может быть, чтобы не нашелся. Потом будут занудные застолья с соседями, провинциальные салоны в Брюгге, где я без сомнения буду блистать своими манерами и очаровывать местных барышень…

Но боги крепко хранили мое душевное здоровье от скуки и обыденности. Уже вечером этого дня от моей ленивой неги не осталось и следа. Нестор подошел ко мне после ужина, когда я расслабленный сидел перед камином с найденным мной рыцарским романом. Его глаза бегали. В руках он мял свою бесформенную войлочную шапку.

— Барин, дозвольте обратиться?

— Говори.

— Тут, это, в наших владениях, в холмах племя охотников поселилось лет пять назад.

— Браконьерствуют на моих землях? — спросил я строго. Хотя, по большему счету, мне было ни холодно, ни жарко. Никогда не любил охоту. А большая часть моих обширных земель состояла из непролазных лесов в предгорьях, только для охоты и пригодных. Даже древесину заготавливать здесь было невыгодно — слишком далеко потом везти. После войны эти негостеприимные земли оставались пустынными.

— Охотятся, — твердо сказал Нестор. — И травы собирают. Они, конечно, вашего позволения не просили, но вместе с нами десятину платили.

— Ну, если платят, тогда Иштар с ними, — я хотел уже, было, вернуться к чтению.

— Барин, они подарки вам привезли, меха.

— Это хорошо. Прогуляемся к ним как-нибудь, как потеплеет. Покажешь их поселение.

— Так, эта, вождь ихний свою дочку прислал. С подарком то.

— А ты оперативен Нестор, хвалю. — Я поднялся из кресла и потянулся. — Показывай, подарки и дочку.

Однако Нестор начал нервничать еще больше.

— Барин вы только не серчайте…

— Что, девочка такая страшная? — Спросил я, входя в гостиную.

На столе лежали стопкой бобровые и лисьи шкуры. Неплохой товар для столичного рынка, особенно если учесть, что я смогу ввезти его без пошлины. В тени стояла хрупкая миниатюрная фигурка в плаще из вощеной ткани, с накинутым капюшоном. Большие зеленющие глаза испуганно смотрели на меня с изящного треугольного личика с тонким точеным чуть вздернутым носом и бледными сжатыми от волнения губами. Из-под капюшона выбилась прядь соломенных волос. Милая девочка, решил я и всмотрелся в глаза девушки чуть пристальнее. Бревно в камине треснуло, искры и язык пламени взлетели вверх, озарив комнату ярким светом, и зрачки гостьи сжались в тонкую вертикальную линию.

— Капюшон сняла, быстро, — приказал я, подвешивая на кончиках пальцев заклинание магической стрелы. Девчонка послушалась меня, и я увидел роскошную копну золотистых волос и два звериных треугольных уха с кисточками на концах.

Первым делом я повернулся к Нестору и отвесил ему хорошую зуботычину.

— Ах, ты, ублюдок! Ты бы еще овцу мне в спальню привел! Это же надо было додуматься попытаться мне тиерменш в постель подложить! Бистаа в дом привел! Отродье демонское, стоять! — магическая стрела сорвалась с моих пальцев и вырвала щепки из дверного косяка. Пытавшаяся сбежать девочка остановилась и затряслась.

На всякий случай я накинул на себя чары эмпатии. Девчонка боялась, ни капли агрессии. Нестор тоже. Я не заметил насмешки в его эмоциях. Неужели он такой идиот? Искренне думал, что я буду рад увидеть демонскую полукровку, зверочеловека-тиерменш в своих владениях. Стоп! Это же дочка вождя! Их там целое племя! Только обвинения в укрывательстве от инквизиции мне не хватало!

— Девчонку связать и в погреб. Головой за нее отвечаешь. Понял? Завтра меня разбудишь на рассвете. Едем в город с ней к инквизитору. Стоять, бистаа! Куда рыпнулась! — еще одно заклятье вошло в стену прямо рядом с ее ухом.

— Барин не надо! Барин, они там все хорошие, не сектанты какие-нибудь! — Нестор вытирал рукавом кровь, льющуюся из разбитой губы.

— Это вы оба завтра будете инквизитору рассказывать. Выполнять! — рявкнул я.

До города оставалось еще часа два пути, и я мучился от скуки. Читать не было ни малейшей возможности. Старую карету немилосердно трясло. Такое впечатление, что, когда ее делали, рессоры еще не изобрели. Я уж молчу про магические нулификаторы инерции.

Некоторое время я смотрел в окно на поля, покрытые молодой зеленой порослью. Вскоре показались угодья Дома Валадис. Глава этой семьи был неофициальным героем Таира. Длинноухие союзники не спешили вступать в войну с демонами и нежитью, ограничиваясь морской блокадой некромантов и магическими бомбардировками. Как, впрочем, и подгорное племя.

Во время войны Данко Валадис удалось подпольно вывезти несколько детенышей пегасов с эльфийских ферм. Только благодаря его усилиям у кайзеррейха появились свои воздушные силы. После окончания боевых действий из-за многочисленных эльфийских дипломатических нот, его отправили в тюрьму на десять лет. Я как-то побывал в его камере. Должен отметить, что покои кайзера выглядят гораздо более аскетично.

Пара маленьких жеребят породы фокке-вульф мирно щипали травку. Вдоль изгороди прогуливался тяжеловоз — дорнье цвета панцерграу. Лишь несколько светлых перьев портили экстерьер. Увидев карету, он громко заржал и захлопал крыльями. Вдалеке паслись пегие эльфийские чистокровки — поджарые и мускулистые спитфайры.