Мир-2 на телевидении Терры (СИ) - Страница 4

Демон приблизился уже почти на расстояние удара. Понимая, что сбежать не удастся, я выстрелил в него из пистолета. Пуля рассекала шкуру на морде демона и только добавила ему злости. Я спрыгнул с козел со своей парадной саблей в руке. Это не был акт героизма, всего лишь попытка умереть достойно. Простой клинок бесполезен против этой твари. Проще самому заколоться этой зубочисткой. Эх, будь у меня сейчас Sturmstabb»41[1] я бы может попробовал повоевать… Но я практически с голыми руками стоял перед порождением преисподней и ждал своей кончины. Еще одна попытка телепортации провалилась. Присутствие демона искажало течение магии рядом, а я и так был не слишком талантлив в волшебных искусствах.

Тяжелый меч демона начал свой путь к моей шее. Я рефлекторно вжал голову в плечи. Маны оставалось меньше чем ничего, и я от безысходности изменил последнюю попытку телепорта на родственное ему заклинание «удара Лобачевского-Римана», которому меня пытался научить аспирант кафедры экспериментальной магии.

Пространство передо мной вывернулось наизнанку. Как я смог сколдовать заклятье четвёртого уровня для меня загадка, у меня и второй-то не всегда с первого раза получается. Но факт оставался фактом. На месте правой руки демона плавало облачко кровавого тумана. Он испугался и начал пятиться. Я прижался спиной к карете и выставил перед собой саблю. Мана закончилась, а вместе с ней пропали и все шансы на выживание.

Топот копыт раздался сбоку, предвещая мое спасение. Тяжелая заговоренная кавалерийская пика, рассыпая голубые искры, врезалась в бок монстра и пробила его насквозь. Удар бросил демона на землю. Гусары вернулись.

Они спрыгнули на землю и принялись рубить демона в капусту своими тяжелыми палашами. Изредка посверкивали разряды боевой магии на клинках. Похоже, один из них был неплохим волшебником.

Идиоты. Я бы на их месте бежал как можно дальше. В подтверждение моих слов один из них отлетел на десяток метров от удара агонизирующего демона и с противным треском врезался в дерево. Но оставшимся удалось прикончить порождение преисподней. Один из кавалеристов направился ко мне, вытирая свой клинок тряпицей от темной демонской крови.

— Господин оберст, вы, наверное, пролили что-то… — сказал он.

— Что? Где? — удивился я.

Поручик молчаливо указал на мои штаны. Мда… Позор, конечно, зато живой! Я запрыгнул в карету и прикрыл дверь. Тут подошли остальные трое. Похоже, мертвый товарищ, проткнутый как кусок шашлыка ветвью дерева не вызывал у них никаких эмоций. Впрочем, чего еще ждать от кавалеристов. Они со смертью на короткой ноге.

Моя физиологическая реакция у него, как ни странно, смеха не вызвала. Его лицо скорее выражало понимание и сочувствие.

— Вы позволите проводить вас в расположение части? Путешествовать здесь в одиночку небезопасно, — сказал он, убирая клинок в ножны.

— Спасибо, поручик, я уже заметил, — меня трясло от запоздалого ужаса.

Один из гусар залез на передок кареты и взял вожжи. Остальные запрыгнули в седла, и мы двинулись дальше. Я сменил штаны и ополовинил залпом свою флягу с бренди. Поручик ехал чуть позади кареты. Деликатно дождавшись, когда я покажусь в окне, он поравнялся с экипажем.

— Господин оберст, вы нам очень помогли. Оторваться от него мы не могли, дать бой — тоже. Если бы не вы, то он нас всех положил…

— Вам спасибо, что вернулись, — я протянул ему флягу с остатками бренди, — надеюсь, вы не будете распространяться про некоторые подробности…

— Благодарю, — он протянул бренди обратно, — Конечно, нет!

Я постепенно успокаивался. Что меня расстраивало, так это то, что я лишился слуги. Впрочем, да что бы его там сожрали волки, как он посмел бросить своего господина в опасности?! Пускай сам выбирается, а я и без него обойдусь!

До армейского лагеря мы добрались вечером. Там я и заночевал. Ротмистр, командовавший эскадроном гусар, вошел в мое бедственное положение и оказался настолько любезен, что выделил мне унтер-офицера в качестве временного денщика и перезарядил маной мой амулет от портативного гномийского аккумулятора. Это решило множество проблем.

Он даже обещал написать письмо в столицу о представлении меня к награде. Если бы не мое вмешательство, то жертв было бы гораздо больше. Эта перспектива мне льстила. Наконец-то у меня появится хоть одна медаль, кроме как за выслугу лет.

Пару дней, пока мой путь лежал в безлюдной зоне вокруг очага прорыва Инферно, меня сопровождал эскорт из четырех гусар. Но остаток дороги мне пришлось проделать в компании с пожилым фельдфебелем, заменившим мне кучера и слугу. Несмотря на старость, унтер был на редкость расторопным, исполнительным и молчаливым. Настоящим солдатом старой закалки. Тех времен, когда никому и в голову не приходило обсуждать отмену крепостного права или, смешно сказать, конституцию на манер эльфийской.

Губернская столица, Фридрихсбург, к моему сожалению, осталась в стороне от нас. Я бы с удовольствием посетил этот легендарный город мастеров, где концентрировалась добрая половина мануфактур по производству магического оружия в кайзеррейхе. Но ради этого мне пришлось бы делать большой крюк. Так что мне пришлось наслаждаться видами на озеро Фиршес, еще не до конца очистившееся ото льда, ёжась на влажном промозглом ветре, дувшем с гор. Вдали на горизонте уже виднелись заснеженные вершины хребта Кур-саг. Мои родные края были уже близко.

По пути мы заглянули в Брюгге — небольшой уездный город, рядом с которым находилось мое семейное поместье. Местечко, несомненно, замечательное. Это был осколок старых, еще довоенных времен. Налеты костяных драконов и демонов, рейды народа зверолюдей бистаа, удары магии стратегического назначения — все это обошло этот милый пасторальный городок стороной. В его окрестностях я провел ранее детство и вот теперь, через три десятка лет возвращался…

Спустя еще четыре часа пути по тряскому тракту я оказался у своего родного дома. Поместье встретило меня покосившимися воротами на въезде в парк. Дорога к самой усадьбе заросла травой, и только узкая тропинка помогла найти путь.

Карета остановилась, я отодвинул шторку и окинул придирчивым взглядом усадьбу. Дом оказался внезапно ухоженным. Стекла стояли на месте, двери и ставни блестели свежей краской. Крыша на вид тоже была в порядке.

Я вздохнул с большим облегчением. Я был готов к тому, что за тридцать лет отсутствия хозяев холопы растащили все ценные вещи, разорили дом, и ближайшие полгода мне придется провести в гостинице в Брюгге. Но вместо руин меня встретила вполне приличная двухэтажная усадьба, построенная пускай и без архитектурных изысков, но зато готовая выдержать небольшую осаду, благодаря стенам двухметровой толщины и окнам-бойницам.

На крыльце стоял пожилой селянин в простой домотканой одежде с древним, наверное, еще довоенным магическим стрелковым посохом в руках.

— Здоровы будьте. Меня Нестор звать. Кто такие, зачем пожаловали? — спросил он меня подозрительно прищурившись.

— Барина не признаешь? — Я усмехнулся. Откуда им было меня узнать. Я уезжал отсюда еще маленьким ребенком, и ни разу не возвращался. Крестьянин побледнел, но не растерялся.

— Господин Петер?

— Он самый, — фельдфебель наконец догадался открыть мне дверцу кареты, и я ступил на землю. Покопавшись в кармане, я нашел серебряную монету в половину рейхсмарки и кинул ему. — Свободен. Передай мою благодарность ротмистру.

— Спасибо ваше высокоблагородие! Обязательно передам! — он отвязал свою лошадь от кареты и начал ее седлать.

— Господин Петер, вы, эта, может бумагу покажете какую… А то ездют тут всякие… — Крестьянин относился ко мне с подозрением и опаской. Я изобразил гнев на лице, но протянул ему свою подорожную. Реакция холопа на мой приезд порадовала. Похоже, был хороший шанс, что дом не только снаружи содержали в порядке, но и внутри не разворовали.

Нестор смешно шевелил губами, читая грамоту по слогам. Наконец, продравшись через хитросплетения юридических оборотов, он попытался сотворить верифицирующие чары. Я с усмешкой смотрел за его попытками. Наконец бумага в его руках вспыхнула желтым светом, и в воздухе над ней зависло изображение герба Таирского кайзеррейха — золотой венок из дубовых листьев. Нестор с поклоном протянул ее мне.