Миллион лун - Страница 15

— Отдай флаг, — попросил я снова.

На этот раз пальцы разжались, словно сами собой. Я выдернул флаг и побежал подальше от столпа света. А как узнать, пробежал я пятьсот метров или нет?

На бегу я обернулся и увидел дерущихся. Кристи, Толя и тот, третий, летали в воздухе и обменивались ударами. От их ударов в стороны разлетались яркие золотистые брызги.

Обернувшись обратно, я вдруг увидел перед собой темноту. Она словно отрезала пустыню от остального мира. Темнота была сплошной, всепоглощающей… живой. Я попытался затормозить, но темнота вдруг стремительно кинулась сама. Я увидел черные щупальца, ощутил мертвый холод на своих плечах… и в следующее мгновение провалился во мрак…

— Для начала… великолепно!

Кажется, голос принадлежал Кристи. Не могу сказать наверняка — в голове гудело, словно в набитом дикими пчелами улье.

Я открыл глаза и увидел пронзительно голубое небо. По небу плыли рваные белые облака, покрытые розоватыми прожилками, словно кусочки сала. Из-за облаков выглядывало белое солнце. Чуть поодаль — еще одно, бледно-розовое, круглое, как блюдце.

Ага, значит, опять на другой планете оказался…

Я лежал среди высокой зеленой травы. Над моей головой с жужжанием пролетело какое-то яркое насекомое, по коже усердно взбирался рыжий муравьишка, несколько пчелок окучивали золотистый цветок. Мир вокруг дышал равномерной микроскопической жизнью.

Кристи сидела рядом, положив руки на колени, подставив лицо под солнышко, и улыбалась.

— Отлично справился, Артем. Вставай, — сказала она.

— Ты тоже хорошо… дралась, — сказал я, присаживаясь рядом, — Кун-фу? Карате-до?

— Стандартные опции, — Кристи отломила зеленый стебелек и взяла его в рот, — это же не я на самом деле, а программа. Такие фокусы мы можем выделывать только друг с другом, а вот с окружающим миром не пройдет.

— Я вообще не понимаю, к чему все это. Играем в какую-то игру, деремся меду собой. В чем толк-то?

Кристи улыбнулась.

— Да очень просто все. — сказала она, — на планете Саура-3 ты неплохо проявил себя. В тебе заложен хороший потенциал Стража. Простые люди не смогут вколотить в песок по пояс своего соперника.

— Но ты же сама только что говорила про программу…

— Изначально мы все равны. Потом проявляются индивидуальные способности. Некоторые могут летать, другие очень сильны, как ты, третьи становятся невидимыми. Это не только опции игры. Как ты проявил себя в матричном состоянии, так сможешь проявить и в настоящей жизни. Только этот талант скрыт, и его надо развивать, — пожевав травинку, Кристи выплюнула ее и поднялась, — Игнат Викторович будет доволен. Давненько у нас не было настоящего Стража. С тех пор, как Морган взяли, никого и не было…

— Кто такой Страж? — я поднялся следом.

— Потом тебе объяснят, — Кристи огляделась, сощурившись, — вон свет. Нам туда. Осталось еще два флага.

— Опять будем драться? — мы побежали вместе. На этот раз Кристи не гнала лошадей, что позволило мне бежать рядом.

— Нет. Дерутся на первом уровне.

— А на втором?

Кристи не ответила. Будто решила говорить столовыми порциями: выдаст на завтрак несколько фраз, потом замолкает, следом — обед из коротких объяснений, и снова молчок. А на ужин я даже боюсь предположить что…

Так, в молчании, мы пробежали почти все поле. Вскоре показались первые деревья, возникла небольшая роща каких-то кустов с большими красными ягодами на макушках. А затем на горизонте возник лес.

Большие деревья, с могучими стволами и огромными зелеными шапками тянулись от одного края горизонта до другого, отрезая небо от земли. Деревья стояли плотной стеной, издалека казалось, что между ними вообще нет просвета. Но, подбежав ближе, я различил несколько утоптанных песочных тропинок. В стороне тянулась двойная полоса от колес.

— Ты уже была здесь раньше?

— На этой планете — да. В лесу еще нет.

Я поднял голову, и увидел над макушками деревьев столп света. Днем он выглядел как яркая огненная струя, ничем не похожая на тот свет, что был на другой планете. Огонь лизал столб по краям, взмывал в небо всполохами и ярко-рыжими воронками. Небо вокруг столба светилось бордовым, даже облака старились облетать его. Мрачное зрелище. Я бы тоже не рискнул приблизиться.

Возле леса Кристи перешла на шаг. Остановилась, в задумчивости, перед тропинкой, которая разветвлялась на три. Одна тропинка, широкая, хорошо утоптанная с четкими отпечатками чьих-то ног в желтом песке, вела влево и исчезала за стволами деревьев. Вторая, та, что прямо, и третья, ведущая направо, были узенькими и частично заросшими травой. Было видно, что ходили здесь давно и нечасто. Правда, на правой тропинке виднелись четкие следы с кривыми зигзагами рисунка от подошв. Тропинка хорошо проглядывалась метров на тридцать, потом делала резкий поворот и исчезала за пышными зелеными кустами.

— Куда пойдем?

— Туда, конечно, — Кристи присела на корточки и дотронулась пальцем до недавнего следа, — Толя проходил. Опережает, зараза.

— Дай, догадаюсь, — сказал я, — это у тебя такой дар. Ты Следопыт, причем с большой буквы! Умеешь определять размер ботинок, и кто прошел по следу пыли!

Кристи звонко рассмеялась:

— Шутишь? Я подарила Толику эти кроссовки на его двадцатипятилетие, неделю назад. Полгорода облазила. Уж эти узоры я на всю жизнь запомню.

Я открыл от удивления рот:

— Так вы не соперники?

— Только в состязаниях. А в настоящей жизни мы уже три года как счастливая супружеская пара, — Кристи показала правую руку, где на безымянном пальце красовалось тонкое золотое колечко.

— Поздравляю, — почему-то буркнул я, чувствуя себя безумно неловко, — а зачем ты ему тогда морду бьешь?

— Много будешь знать, до старости не доживешь, — Кристи приложила палец к губам, выпрямилась, и побежала по правой тропинке в лес.

В лесу сразу стало намного прохладнее. Сквозь большие, пышные шапки деревьев, снизу похожих на изумрудные колышущиеся волны, пробивался такой же изумрудный свет, окрашивая все вокруг в странные, мистические тона. Лес был старый, с обилием больший деревьев, стволы которых просто так руками не обхватишь. Вокруг тропинки сплошным ковром лежали темные листья, высились кусты с тонкими колючими ветками, шевелилась редкая трава. Соваться туда решительно не хотелось. Я представил себе, как схожу с тропинки, и ноги мои проваливаются в этот лиственный ковер, и липкая жидкость проникает под штаны, и холодный ветер берет за шиворот и макает лицом в траву… и тут стало по настоящему жутко. Здесь, в лесу, даже звуки чувствовались какими-то приглушенными, словно в уши натолкали огромные куски ваты.

Я чуть поотстал. Джинсовая кофточка Кристи мелькала впереди. Вскоре по земле заструился легкий туман, закрывая листья и траву, и общее сходство с болотом, раскинувшимся по краям тропинки, усилилось. Пряча руки в штаны, я почувствовал, как холодный ветер пробирается под ворот рубашки, и вдруг зубы дружно клацнули друг о дружку.

Кристи остановилась, обернулась, подозрительно щурясь:

— Чего испугался-то?

— Я не испугался, — с вызовом ответил я, — холодно. Не думал как-то, что осенью бегать придется.

— А мы уже прибежали.

Я подошел к Кристи и заглянул за ее плечо. Действительно, столп света, вблизи почти точно такой же, какой был в пустыне, находился не дальше чем метрах в десяти от нас. Я даже увидел флаги, воткнутые в туман вокруг столба. И еще увидел Толика и того самого парня, которого впечатал в песок по пояс. Они стояли ближе к столбу, но подходить что-то не решались.

— Рада видеть тебя, — окрикнула Кристи.

Толик повернул голову и заулыбался:

— Идите к нам, — сказал он и махнул рукой.

Мы подошли ближе. Я выразительно посмотрел на парня, ожидая, что он бросится на меня с кулаками или, по крайней мере, испепелит взглядом. Но тот смущенно улыбнулся и протянул руку:

— Здорово ты меня древком, неожиданно.

— Сам удивился, — сказал я, пожимая руку, — надеюсь, без обид?