Мифы и притчи классической древности - Страница 20

Ясон и Медея похищают золотое руно. Рельеф на римском саркофаге. II в. н. э.

Статуя Медеи с золотым руно в Батуми

Г. Дрейпер. Медея и аргонавты. 1904

Царевна, не переставая, брызгала на голову дракона волшебное зелье, в то время как Ясон, по ее указанию, снимал с дуба золотое руно. Затем оба поспешно ушли из тенистой Марсовой рощи, и баранье руно озаряло своим золотым сияньем чело и белокурые волосы героя и далеко вперед освещало им путь. Руно лежало у Ясона на плече, свешиваясь от самой шеи до ног, и герой время от времени сворачивал свою золотую ношу из боязни, чтобы человек или бог не отнял у него сокровища. На заре они подошли к кораблю, где их встретили товарищи, с восторгом осматривавшие руно, которое сверкало, как молния Юпитера. Каждому хотелось дотронуться до него руками, но Ясон запретил им это и покрыл руно плащом. Девушку он посадил на заднюю палубу корабля и с такими словами обратился к товарищам: «Теперь, друзья, скорей вернемся на родину. Благодаря советам этой девушки, удалось нам выполнить задачу, ради которой было предпринято плаванье. В награду я повезу ее законной женой в отчий дом. Вас же я прошу мне помочь защитить ее, как друга Греции. Без сомненья, Ээт скоро будет здесь со всеми своими подданными, чтобы помешать нашему отплытию. Поэтому пусть половина из вас сядет на весла, а другие, держа в руках навстречу врагам наши мощные щиты из воловьей кожи, пусть прикрывают отступление. В наших руках теперь возвращение на родину и честь или позор Греции!» С этими словами он разрубил канат, которым корабль был привязан к берегу, и в полном вооружении вскочил на палубу к девушке и встал рядом с кормчим Анкеем. Корабль понесся стрелою к устью реки.

Между тем Ээт и все колхидяне узнали про любовь, деяния и побег Медеи. Они все, вооруженные, собрались на городской площади и вскоре с громкими криками устремились на берег реки. Ээт ехал на своей тяжелой колеснице, в которую были запряжены подаренные богом солнца кони. В левой руке он держал круглый щит, а в правой длинный факел. Сбоку прикреплено было огромное копье. Вожжи были в руках его сына Абсирта. Но когда они прискакали к устью реки, корабль с неутомимыми гребцами был уже далеко в море. Факел и щит выпали из рук царя. Он стал взывать к Юпитеру и богу солнца, чтоб они были свидетелями злодеяния, и в гневе обратился к подданным: «Если вы не отнимете моей дочери на суше или на море и не привезете ее ко мне, чтобы он не мог наслаждаться своей местью, то вы все поплатитесь своими головами». Испуганные колхидяне в тот же день втащили в воду свои корабли, подняли паруса и поплыли в море. Их флот, под начальством царского сына, Абсирта, напоминал необозримую стаю птиц, пролетающих над морем, заслоняя солнце.

К. Воланакис. Арго

Попутный ветер надувал паруса аргонавтов, так как Юнона желала, чтобы колхидянка Медея скорее принесла гибель в дом Пелийа. Уже на третье утро они привязали корабль на берегу реки Галиса в земле пафлагонов. Здесь они принесли жертву, по указанию Медеи, богине Гекате, которая ее спасла. Тут вождь аргонавтов и другие герои вспомнили, что вещий Финей советовал им возвращаться на родину по новому пути, но никто не знал местности. Тогда Аргос, сын Фрикса, начитанный в греческих рукописях, посоветовал им направить корабль к реке Истру, потоки которой шумят далеко в Рипейских горах и несут свои воды наполовину в Ионическое море, наполовину – в Сицилийское. После указания Аргоса широкой лентой раскинулась на небе радуга в том направлении, куда им нужно было ехать, и попутный ветер не прекращал свою помощь, а небесное знамение не переставало светить, пока они благополучно не прибыли к устью реки Истра у Ионического моря.

Артемида (Диана). Римская мраморная копия с оригинала 325–300 гг. до н. э.

Но колхидяне не прекратили своего преследования и достигли устья Истра на своих легких кораблях еще раньше аргонавтов. Они скрылись в засаду по бухтам и островам и, когда герои бросили якорь в устье реки, загородили им выход. Испугавшись многочисленности колхидян, аргонавты высадились на одном из островов реки. Колхидяне их преследовали, и бой был неминуем. Греки вступили в переговоры, и стороны согласились на том, чтобы греки, во всяком случае, увезли золотое руно, обещанное царем Ясону за его подвиг, но царскую дочь Медею они должны были высадить на другом острове в храме Дианы, пока справедливый соседний царь в качестве третейского судьи не решит, вернуться ли ей к отцу или последовать за героем в Грецию. Глубокое отчаянье овладело девушкой, когда она это услышала. Она увела своего возлюбленного в такое место, где их никто из товарищей не слышал, и со слезами на глазах сказала: «Ясон! Как вы могли принять такое решение! Неужели счастье заслонило у тебя воспоминанье о том, в чем ты мне клялся, когда был в нужде. В этой надежде я легкомысленно забыла про свою честь и покинула родину, отчий дом и родителей, составлявших мое высшее счастье. Ради твоего спасения я скитаюсь вместе с тобою по морю. Благодаря моей смелости ты обладаешь золотым руном. Ради тебя я покрыла позором имя женщины, и служанкой, женой и сестрой следую за тобой в Грецию. Так защити же меня, не покидай меня одну. Не подвергай меня случайности царского решения. Если этот судья передаст меня моему отцу, то я погибну. Неужели ты спокойно мог бы вернуться тогда на родину? Как может это одобрить супруга Юпитера, Юнона, которую ты считаешь своей покровительницей? О, если ты меня покинешь, то тебе придется еще вспомнить меня в тяжелой нужде. Как сон, пусть исчезнет тогда из твоих рук золотое руно, пусть духи мести изгонят тебя из отечества, как я была изгнана из отечества твоей изменнической хитростью». Так говорила она со страстью и хотела поджечь корабль и броситься в пламя. Ясон испугался ее вида, совесть проснулась в нем, и он ласково сказал: «Успокойся, дорогая, я не принимаю серьезно этот договор. Мы только для тебя выдумали этот предлог, чтобы избежать битвы, так как мы окружены целой тучей врагов! К тому же все местные жители – друзья колхидян и хотят помочь твоему брату Абсирту доставить тебя пленницей к отцу. Если же мы примем бой, то все погибнем и твое положение будет еще безнадежнее, так как ты достанешься добычей врагу. Более того, заключенный нами договор должен послужить ловушкой, в которой погибнет Абсирт; когда же падет полководец, то соседи не окажут колхидянам никакой помощи». Так он говорил, улыбаясь, а Медея дала ему свой ужасный совет. «Послушай, – сказала она, – я однажды согрешила и, ослепленная роком, совершила преступление. Назад я уже не могу больше вернуться и должна поэтому продолжать свой греховный путь. Защищайся ты против колхидян. Я же обману брата и предам его в твои руки. Пригласи его на пир; я уговорю герольдов дать мне переговорить с ним наедине; тогда – я не могу этому противиться – ты можешь его убить и дать сражение колхидянам». Такую засаду устроили они оба против Абсирта. Они отправили ему богатые подарки и среди них роскошное пурпурное платье, подаренное Ясону лемносской царицей. Это платье было сшито богинями-покровительницами и пропитано небесными ароматами после того, как опьяневший от нектара бог спал на нем. Хитрая девушка уговорила герольда, чтоб Абсирт ночью пришел на другой остров в храм Дианы; там они должны были придумать хитрый план, как снова завладеть золотым руном и вернуть его отцу. Она сама, по ее словам, была насильно выдана чужеземцам сыновьями Фрикса. Обманув таким образом послов, она окропила воздух своими волшебными зельями; и их сильный запах мог заманить диких зверей с высоких гор. Случилось так, как она хотела. Обманутый предательскими обещаниями, Абсирт темной ночью приехал на священный остров. Наедине с сестрой сын царя стал испытывать вероломную девушку, действительно ли она готовит хитрый замысел против чужеземцев, но его старания напоминали попытку слабого ребенка перейти в брод через выступившую из берегов горную речку, через которую не решился бы переправиться взрослый мужчина. Во время их разговора, когда сестра обещала идти на все, из засады вдруг выскочил Ясон с обнаженным мечом в руках. Девушка отвела глаза и накинула на себя покрывало, чтоб не быть свидетельницей убийства своего брата. Как жертвенное животное, упал царский сын под ударами и обрызгал платье и покрывало отвернувшейся Медеи своей братской кровью. Но богиня мести, от глаз которой ничто не ускользает, своим темным взором видела из своего убежища совершенное злодеяние.