Мифы и легенды Святой земли - Страница 8

Говорят, что долгое время Нимрод видел один и тот же сон, который не давал ему покоя. Прорицатели толковали этот сон так: в скором времени родится великий пророк, который уничтожит идолопоклонничество и низвергнет Нимрода. Тиран собрал всех мужчин в огромный военный лагерь, чтобы предотвратить свое падение, и приказал умерщвлять всех младенцев мужского пола, а также зорко следить за каждой женщиной, которая собиралась стать матерью, чтобы немедленно уничтожить ее отпрыска, если родится мальчик.

Несмотря на предпринятые царем меры, жена Азара родила сына Авраама так, что об этом никто не узнал. Ангелы тайно отвели ее в хорошо спрятанную благоустроенную пещеру[48], когда подошло время родов.

По милости Аллаха она не испытывала никаких мук, а после родов оставила своего новорожденного ребенка на попечении божественных посланников и вернулась домой совершенно здоровой и полной жизненных сил.

Азар, который, подобно другим мужчинам, постоянно пребывал в лагере Нимрода, долгое время оставался в неведении в отношении того, что произошло во время его отсутствия. Его жене было дозволено навещать младенца через несколько дней, и она каждый раз восхищалась тем, насколько быстро рос ее малыш и каким он был красивым. За один день он вырастал настолько, насколько обычный ребенок за месяц, а за месяц – настолько, словно прошел целый год. Кушал ребенок самым чудесным образом. Как-то раз, войдя в пещеру, мать увидела, что ее сын сидит на земле и с большим удовольствием сосет пальцы. В полном недоумении она осмотрела его ручонки и обнаружила, что из одного пальца у малыша течет молоко, из другого – мед, из третьего – масло, а из четвертого сочится вода. Теперь ей было ясно, почему ребенок так увлекся этим занятием.

Когда малышу было пятнадцать месяцев, он уже мог хорошо говорить и, будучи необычайно любознательным, мог озадачить свою мать каким-нибудь умным вопросом. Например, один раз он спросил:

– Мама, а кто мой Господин?

– Я, – ответила мать.

– А кто твой Господин?

– Твой отец.

– А кто его Господин?

– Нимрод.

– А кто Господин Нимрода?

– Тише, – сказала женщина и шлепнула сына по губам.

И все же она так восхищалась своим чадом, что не могла более скрывать его существование от Азара. Когда визирь вернулся домой, она рассказала ему о сыне и проводила его в пещеру. Войдя внутрь, Азар спросил у Авраама, действительно ли тот его сын. Будущий патриарх кивнул и задал отцу те же самые вопросы, которые он не так давно задавал своей матери. Ответ был таким же.

Однажды вечером Авраам принялся уговаривать свою мать позволить ему выйти из пещеры. Получив разрешение, он вышел на свет и, восхитившись великими чудесами творения, произнес: «Тот, кто создал меня, дал мне все, в чем я нуждаюсь, выкормил меня, утолил мою жажду, тот и будет моим Господином. Он, и никто другой». Затем он поднял глаза к небу, на котором сияла яркая звезда, потому что уже спустились сумерки, и сказал: «Воистину, вот мой Господин!» Однако, присмотревшись, он заметил, что вскоре звезда передвинулась на запад и через некоторое время исчезла. Тогда Авраам произнес: «Я не люблю ничего непостоянного. Это не мог быть мой Господин». Через некоторое время на небосклоне показалась полная луна и залила все вокруг мягким светом. Тогда ребенок воскликнул: «Воистину, это мой Господин!» Однако прошло некоторое время, и луна тоже скрылась за горизонтом. В полном отчаянии Авраам закричал: «Воистину, это была ошибка, луна тоже не может быть моим Господином, ведь я не люблю ничего непостоянного». Спустя еще некоторое время небеса окрасились яркими красками – наступил рассвет, и солнце во всем своем великолепии взошло из-за горизонта, пробудив ото сна и людей, и птиц, и насекомых, наполняя их жизненной энергией и орошая своими золотистыми лучами. Пораженный этим великолепием, мальчик промолвил: «Воистину, это мой Господин!» Но время шло, и постепенно солнце тоже стало клониться к горизонту, тени от окружающих предметов вытягивались все больше, и наконец покровы ночи снова окутали землю. Чуть не плача от горького разочарования, мальчик вновь произнес: «Воистину, я опять ошибся; ни звезда, ни луна, ни даже солнце не может быть моим Господином, ведь я не люблю ничего непостоянного». Изнывая от сердечной тоски, он взмолился: «Господи, Великий, Неисповедимый, Вечный, яви себя своему рабу, направь меня, убереги меня от ошибки».

Молитвы его были услышаны, и Бог послал архангела Гавриила указать жаждущему истины Аврааму путь. Авраам призывал людей поклоняться одному Аллаху, еще будучи ребенком десяти лет от роду. Как-то раз он вошел в языческий храм, где никого не было, и порубил топором все статуи, находившиеся внутри, за исключением самой большой, а потом положил свое орудие на колени уцелевшего идола. Когда в храм вернулись жрецы, они пришли в негодование и, заметив Авраама, обвинили его в святотатстве. Тот сказал, что боги поссорились, и самый великий из них уничтожил всех остальных. Когда жрецы возразили, что этого не могло быть, Авраам сделал так, что они собственными устами стали изобличать глупость своих языческих верований. Тогда жрецы пожаловались на нарушителя самому Нимроду. Тот приказал соорудить огромную печь, наполнить ее хворостом, разжечь огонь и бросить в него Авраама. Но пламя было настолько сильным, что никто не отважился приблизиться к печи настолько, чтобы исполнить царский приказ. Тогда Иблис научил Нимрода, как сделать машину, с помощью которой юного мученика, связанного по рукам и ногам, можно было бросить в костер. Но Аллах уберег Авраама от смерти: огонь был для него прохладным и приятным, словно розарий, орошаемый струями фонтана. Он вышел из печи целым и невредимым.

Тогда Нимрод заявил, что Авраам должен показать ему своего Бога, иначе он убьет его. Для этого царь приказал соорудить высокую башню, взобравшись на которую он надеялся попасть прямо на небеса. Когда башня выросла до размеров десятиэтажного дома, а каждый этаж равнялся семидесяти драа, Аллах смешал языки строителей: в один момент они заговорили на семидесяти трех языках. Поднялся страшный шум, напоминавший что-то вроде «бабль-бабль-бабль», поэтому башню стали называть «Бабиль».[49]

Паломники из Мосу и Багдада утверждают, что руины этой башни сохранились в их стране до настоящего времени.

Видя, что и эта попытка не удалась, Нимрод приказал сконструировать летающую машину: простую, но весьма хитроумную. Она представляла собой короб с двумя крышками – сверху и снизу. К четырем углам этого короба привязали четырех специально обученных орлов, достигших внушительных размеров и недюжинной силы; сверху на короб установили вертикальный шест и надели на него огромный кусок сырого мяса. Орлы ринулись вверх, желая съесть мясо, а вместе с ними Нимрод и один из его стрелков, сидевшие внутри машины. Запряженные орлы, как ни старались, не могли дотянуться до мяса, и летательная машина взмывала все выше и выше. Когда они поднялись настолько высоко, что не стало видно земли, Нимрод приказал своему напарнику пустить стрелы в небо. Еще до того, как они взлетели, Нимрод предусмотрительно окунул концы стрел в кровь. Одна за другой стрелы полетели в небеса, а когда колчан опустел, Нимрод отвязал шест и просунул его в отверстие на дне короба. Увидев, что еда исчезла, изможденные птицы принялись спускаться вниз. Ступив на землю, Нимрод отыскал стрелы, которые упали там же неподалеку, и выставил их на всеобщее обозрение как свидетельство того, что он ранил самого Аллаха, в то время как тот, по словам безбожника Нимрода, не смог причинить ему ни малейшего вреда. Нимроду удалось достигнуть своей цели: его откровенное богохульство ввело в заблуждение людей. Их вера в могущество Нимрода была сильно поколеблена после того, как Аврааму удалось выйти живым из огня, но теперь они снова принялись поклоняться лукавому злодею.

Однако Господь покарал Нимрода за его беззаконие. Вседержитель использовал мельчайшее из всех живых существ с целью наказать высокомернейшего, чтобы явить свое могущество. Он послал москита, тот заполз к гиганту в ноздрю и добрался до самого мозга. Целых двести лет насекомое мучило Нимрода, пока тот, наконец, не умер. Предсмертная агония его была настолько ужасной, что для того, чтобы облегчить собственные страдания, царь приказал одному из слуг бить его по голове железным молотком.