Мифы и легенды народов мира. Центральная и Южная Европа - Страница 78

— Хотела я просить прекратить битву: довольно уж бились вы тут, и я готова вечно служить тому, кто избавит Хартмута от битвы с Вате, — отвечала Кудруна.

— Скажи же мне, благородная девушка, как тебя зовут? — продолжал спрашивать Хервиг.

— Зовут меня Кудруной, и я из рода Хагена. Как ни была я прежде знатна и богата, но теперь здесь терплю я лишь нужду и горе!

— Ну, так ты милая моя жена! — отвечал ей витязь. — Знай, я — Хервиг, и готов сделать все, чтобы избавить тебя от забот и печалей.

— В таком случае постарайся остановить битву: прекрасные девушки умоляют меня не допускать Хартмута до битвы с Вате.

— Я охотно исполню твое желание, — отвечал Хервиг и сейчас же громко крикнул своим воинам:

— Несите мое знамя навстречу Вате!

И Хервиг со своими воинами сейчас же стал усиленно пробиваться навстречу витязю из Штурмена.

— Вате, дорогой мой друг! — крикнул он, несколько приблизившись к нему. — Сделай милость, прикажи прекратить битву! О том просят тебя прекрасные девушки.

— Проходи своей дорогой, король Хервиг! — гневно отвечал ему Вате. — Я еще не выжил из ума, чтобы слушаться женщин. Если бы была нужда щадить врагов, то я сделал бы это и сам. Тебя я не послушаюсь, и Хартмут заплатит мне за свою дерзость!

Из любви к Кудруне Хервиг подскочил к ним обоим, и мечи зазвенели. Разгневался Вате, — не мог он стерпеть, чтобы кто–нибудь помешал ему биться с врагом, и нанес Хервигу такой удар, что тот упал на землю. Но воины Хервига подскочили и помогли ему подняться. Потом воины окружили Хартмута, несмотря на заступничество Хервига.

Вате пылал сильнейшим гневом. Он направлялся к залу, пройдя через высокие ворота, как вдруг со всех сторон послышались громкий плач и звон мечей. Хартмут был взят в плен, а вместе с ним потерпели неудачу и его воины: вместе с ним было захвачено восемьдесят славных рыцарей. Остальные были убиты. Хартмута отвели на корабль и крепко связали.

Но тем дело еще не кончилось. Несмотря на градом сыпавшиеся с крепостных стен камни и стрелы, Вате взял–таки замок приступом, и запоры были высажены. Только плакали при этом нормандские женщины. Хоранд вошел в замок, неся знамя Тильды; за ним последовало множество воинов.

Так был взят замок, и плохо пришлось всем, бывшим там: множество бойцов принялось за грабеж.

— Где же слуги, отчего не несут они мешков для добычи? — спрашивал грозный Вате.

Много было разбито тут богатых покоев, принадлежавших женщинам, и доносились оттуда шум и крики. Одни избивали жителей, другие забирали добро. Говорят, столько добычи захватили они в замке, что два корабля не могли поднять всех дорогих шерстяных и шелковых тканей и всего награбленного ими серебра и золота. Сильно пострадали и все жители замка и окрестных селений: победители перебили множество мужчин и женщин и даже младенцев в колыбелях.

— Довольно уже отомстил ты, — закричал могучий Ирольт старому Вате, — ради Бога, оставь в покое малых сирот!

— Ты говоришь, как младенец, — отвечал старый Вате. — Неужели думаешь ты, что я поступил бы хорошо, оставив жить младенцев, плачущих теперь в колыбелях? Если дать им вырасти, то им еще меньше можно будет доверять, чем диким саксам.

Между тем кровь потоками струилась даже из женских покоев. В горе прибежала Ортруна к Кудруне — ждала она еще больших бед и, склонив перед нею голову, заговорила.

— Смилуйся надо мной, Кудруна! — молила она. — Если ты не заступишься за меня, твои друзья лишат меня жизни.

— Я спасу тебя, если это мне удастся, — отвечала ей Кудруна. — Стань здесь, поближе ко мне, со своими девушками и женщинами.

Послушалась Ортруна и стала около Кудруны со своими тридцатью тремя девушками. Вместе с женщинами стали под защиту Кудруны и шестьдесят два воина — иначе не избегнуть бы им смерти.

В ту же минуту, к ужасу их, появился Вате, скрежеща зубами, с длинной окладистой бородой и сверкающими глазами; весь он был в крови, от которой промокло даже его платье. Как ни обрадовалась Кудруна, но все же предпочла бы она, чтобы он подходил к ней не столь грозно. Однако она все–таки пошла к нему навстречу.

— Привет тебе, Вате! — сказала она. — Как же обрадовалась бы я тебе, если бы не погибло здесь от тебя столько народу!

— Благодарю тебя, благородная девушка, — отвечал Вате. — Не ты ли Кудруна, дочь Хильды, и кто эти женщины, что так теснятся к тебе?

— Вот это знатная Ортруна, — отвечала она, — ее, Вате, должен ты пощадить. Она и ее женщины страшно боятся тебя. А это вот девушки, привезенные воинами Людвига вместе со мною из земли хегелингов. Но ты весь в крови, не подходи же к нам слишком близко.

Вате пошел дальше и встретился наконец с Хервигом и Ортвином, королем Ортланда, с Ирольтом, Морунгом и Фруте из Дании. Много дел совершили они своим мечом и перебили много славных рыцарей.

Между тем прибежала к Кудруне молодая герцогиня Хергарда и стала просить ее заступничества, но Кудруна отвечала ей:

— Мало жалости выказывала ты к нам, когда мы здесь терпели нужду и горе, — теперь и мне нет дела до того, останешься ли ты жива или умрешь!

Прибежала к ней и злобная Херлинда и просила Кудруну принять и ее в число своих слуг.

— Защити нас, королева, от Вате и его воинов! — говорила она. — Все зависит от тебя, и если ты не заступишься за меня, я погибла!

— Приятно слышать мне, что пришла ты искать у меня защиты, — отвечала ей Кудруна. — Не следовало бы мне прощать тебе все то зло, которое ты мне сделала, но, так и быть, стань около меня между моими девушками!

Тем временем Вате продолжал разыскивать своих врагов и особенно хотелось ему найти злобную Херлинду. Еще раз грозно вошел он в зал.

— Выдай мне сейчас же Херлинду и ее друзей, — сказал он Кудруне, — она должна заплатить мне за то, что посылала тебя стирать, а также и за воинов, убитых у нас в тот раз дома.

— Их тут нет, — отвечала Кудруна.

Вате в гневе подошел ближе.

— Если ты сейчас же мне их не покажешь, — сказал он, — то все погибнут: и свои и чужие!

Видели девушки, что был он в сильнейшем гневе, и одна из них глазами указала ему на злобную ведьму.

— Скажи–ка мне, Херлинда, не хочешь ли ты добыть себе еще новых прачек? — спрашивал Вате, хватая ее за руку и выволакивая из толпы. — Помни, королева, — наши девушки не будут больше стирать тебе платья, — продолжал он, не помня себя от гнева, и, несмотря на ее слезы и мольбы, доволок ее до дверей

зала и тут, схватив за волосы, отрубил ей голову. Все женщины в ужасе закричали. Но Вате опять вернулся к ним.

— Ну а где тут еще те, что приходятся ей сродни? Покажите–ка мне их! — продолжал он.

Со слезами сказала тогда ему Кудруна:

— Пощади тех, что стояли тут около меня, — у меня искали они безопасности и защиты: то благородная Ортруна и ее свита.

Одну только Ортруну и ее свиту и помиловал Вате, остальных же преследовал и убивал, несмотря на заступничество Кудруны.

Тем временем бой повсюду уже прекратился. Хервиг, весь еще в крови, пошел со своими воинами в зал Людвига. Там увидал он Кудруну, и она ласково встретила его. Хервиг отстегнул меч, снял все вооружение и, черный от панциря и шлема, подошел к Кудруне. Из любви к ней в этот день не раз прошел он с мечом все поле битвы из конца в конец.

Потом пришел и Ортвин, король Ортланда. Ирольт и Морунг сняли кольчуги, чтобы прохладиться после битвы; потом, отложив оружие, и они подошли к женщинам. Легко стало тогда на душе у Кудруны.

И король мавров тоже был принят радушно, как и следовало после горячего дела.

Затем витязи стали совещаться, что им теперь делать. Раз удалось им захватить в свои руки такой славный замок, как Кассиана, то они могли бы подчинить себе и всю землю. Старый Вате советовал поджечь башни и дворец. Но против этого возражал Фруте из Тенеланда.