Мифология Британских островов - Страница 37

сделано единственно ввиду теории и ни на чем не основано.

Мы скорее согласны с Хольцманом, «что “Жизнь Мерлина”

древнее Гальфрида и написана еще в XII в. — это предполо

жение совершенно произвольное. Она позднее прозаичес

кого романа, в котором увоз царицы рассказан в существен

но тех же чертах».

И здесь, стало быть, как в вопросе о Mabinogion, древ

нейшими оказались не кельтские редакции, а французские, из которых первые заимствовали. После этого и происхож

дение их нельзя искать в тесных границах кельтской народ

ности. Рассказ барда XIV в. Давида ап Гвиллима о похище

нии Маеl’ем Артуровой жены мы приводим только для пол

ноты: он позднее романов, и к нему еще в большей мере

может быть приложено сказанное о биографии Гильды. По

этому рассказу, молодой Маэль узнает, что любимая им Гвен

хвивар должна гулять в лесу; сбрасывает с себя платье и, ус

троив себе пояс из листьев, сторожит ее в этом виде, спря

тавшись в кустарнике. Он похищает ее и уносит в свое цар

ство, тогда как дамы, сопровождавшие царицу, бегут в страхе

от воображаемого сатира.

Таким образом, Ланселот, или Анcелот, снова ускольз

нул из рук кельтологов, и мы можем спросить его, почему

он так назван? В романе о нем нет ничего, что б отвечало его

необъяснимому прозвищу: слуга, служитель; разве понимать

это определение в более широком смысле: раба, пленника?

Он в самом деле в плену у Мелеагантa, откуда его освобож

дает сначала жена сторожа, в другой раз царевна; французс

кий роман, обработанный Ульрихом фон Цацикхофеном, обстоятельно рассказывает, как он томился в неволе у

Лимерa и Мабузa. Мерлин лучше отвечает тому и другому

значению слова: он пленник, которого приводят насильно, 192

К О Р О Л Ь Б Ы Л О Г О И Г Р Я Д У Щ Е Г О

в узах; затем он становится действительно слугою, помощ

ником царя. Анцелот, похищающий жену Артура, — не есть

ли это пленник Мерлин, вымещающий за свое долгое раб

ство, как Китоврас и Асмодей в соломоновском сказании?

Если образы и легенды теперь разделились, то причину тому

мы уже указали в постоянно дружелюбных отношениях

Мерлина к Артуру, как представляет их себе роман. Мерли

на и Ланселота заставляют еще сблизить между собой их

общие связи с Вивианой: как она обольстила своей красо

той Мерлина и, выведав у него тайну его чар, пользуется ими, чтоб приковать его к себе навеки, так она уводит молодого

Ланселота, чтобы воспитать его в царстве фей. Заметим, наконец, что в циклических обработках сказаний Круглого

Стола Ланселот обыкновенно следует за Мерлином и что, наоборот, краткое изложение последнего романа служит

нередко введением к отдельным редакциям романа о Лан

селоте.

Вместе с Ланселотом романы Круглого Стола часто упо

минают о Клижесе (Cliget, Cliges, Giles, Eliges, Eljes, Elis).

И с другими лицами романов Круглого стола он сопостав

ляется часто. Например, с Персевалем; его любовь к Фенисе

напоминает анонимному труверу нежные отношения Трис

тана и Изольды. Он вообще тесно связан со всем этим ро

мантическим родом и с семейством Артура: его мать — Сор

дамур (Sore d’Amors)1, племянница Артура, сестра Гаванa; отец Александр — сын императора, царившего в Констан

тинополе и Греции. Устраненный от престола дядей своим

Алисом2, Клижес сопровождает его в Германию, где Алис

1 Сестра любви ( фр.).

2 Т. е., вероятно, Alexius. Во французском романе «Jourdaiu de Вlа vies», вероятно, византийского источника, так назван сын

константинопольского императора.

193

М И Ф О Л О Г И Я Б Р И Т А Н С К И Х О С Т Р О В О В

сватается за дочь немецкого императора, Фенису (Fenice).

Клижес и Фениса страстно влюбляются друг в друга; пос

ледняя поверяет тайну няньке — Тессале; та советует своей

питомице не противиться свадьбе, а со своей стороны обе

щает помешать совершению брака волшебным напитком, который следовало поднести мужу. Пока молодые едут в

Афины, Клижес удаляется ко двору короля Артура; но ни

блестящие подвиги, ни далекие странствия не могут заглу

шить в нем любви к Фенисе, и его снова тянет в Грецию, посмотреть на нее. Принятый с большими почестями при

дворе дяди, он успевает открыться Фенисе, и оба составля

ют план к побегу. Тессала должна изготовить зелье, приняв

которое, Фениса заболеет и станет точно мертвая; ее похо

ронят, и тогда Клижес с помощью верного своего слуги Жана

похитит ее и увезет в Германию. Фениса так и поступает; обман удается, несмотря на вмешательство трех докторов

из Салерно, которые наливают ей на руку расплавленный

свинец, чтоб удостовериться в ее смерти. Клижес увозит

ночью мнимо умершую, которую Тессала снова приводит в

себя и заживляет ее раны. По прошествии двух лет Алис

открывает убежище любовников, еще не успевших выбрать

ся из Греции; они бегут в Англию искать помощи у короля

Артура; готовится борьба, когда приходит весть о смерти

Алиса, и Клижес возвращается с Фенисой, чтобы вступить

во владение дедовским царством. Так рассказывает Креть

ен де Труа в своем «Клижесе». Подробности романа напо

минают легенды о Тристане и Изольде, о Ланселоте и Жи

невре, но еще более знакомую нам апокрифическую повесть

об увозе Соломоновой жены. Это убеждает нас, что и источ

ник сказания о Ланселоте и Тристане следует искать в том

же направлении. Если в романе, содержание которого мы

передали, Клижес играет роль Китовраса, а стало быть, 194

К О Р О Л Ь Б Ы Л О Г О И Г Р Я Д У Щ Е Г О

«первого Морольфа» в предполагаемом древнейшем содер

жании его саги, то в английской балладе «Sir Cleges» он —

комическое лицо, напоминающее второго Морольфа и его шу

товские выходки при дворе Соломона. Эта параллель много

знаменательно протягивается и на Мерлина, потому что и

Cleges приводится в связь с королем Утером. Он хочет под

нести последнему подарок, но привратник и управитель дома

допускают его к королю лишь под условием, что он поделит

ся с ними наградой, какую за то получит. Cleges просит себе в

награду двенадцать ударов палкой, которыми и делится по

уговору. Сближение Клижеса с Морольфом и Мерлином де

лает вероятной связь романа и баллады, на которую указыва

ли уже Франциск Мишель («Roman de la Violette») и Грассе

(«Sagenkreise») и которую отрицал Холланд.

Но это сближение не единственное. «Во французской

литературе встречается много рассказов, в которых нельзя

не признать стиль греческого романа или обработку роман

тических сюжетов из греческого мира, — говорит Герви

нус. — Так, например, в романе о Раймонде дю Бусге (du Bousguet), в легендарном сборнике Бернара, во “Флоре и

Бланшефлер”, в “Гильоме Английском” Кретьена де Труа, в

“Parthenopeus” и родственном ему “Florimond”, который и

написан был по французски природным греком (1188)».

Прибавим к этому «Jourdain de Blaivies», оригиналом кото

рого Хофман считает византийскую повесть об Аполлонии

Тирском. Но византийцы, со своей стороны, были большей

частью лишь посредниками, пересказчиками восточных по

вестей; торговые сношения, крестовые походы были путями

распространения; к ним мы присоединили еще еретическую

пропаганду и широкое влияние апокрифической литерату

ры. Пути эти должны были коснуться прежде всего южно

европейского побережья, Италии и Прованса. Не разделяя

195

М И Ф О Л О Г И Я Б Р И Т А Н С К И Х О С Т Р О В О В

всех мнений Фориэля, мы тем менее склонны разделить то

общее отвержение, с каким современная европейская наука

относится к его гипотезе о первенстве провансальского ро