Миссия сдвига на Фа# - Страница 18

– Угу! – отозвалась Анна.

– Костя, вы только не торопите меня, хорошо? Я ещё не совсем здесь. Боюсь, как бы вместо похода на ресепшн, не пришлось бы мне на карачках ползти к унитазу.

В комнате воцарилось молчание.

Они сидели, прислонившись спиной к спине. Такая взаимная опора вполне устраивала обоих.

– Ань, а скажи, ты тоже двуликой была, словно мы слились воедино, в одно существо? – первым нарушил тишину Константин.

– Была. Двуединой. По-другому и не скажешь. Что это было, Костя?

– Что, что… Не что, а кто?! Это амиго, дон Хулиан, учитель Хауна Матуса. Его проделки!

– Дон Хулиан? Хм, странно, мне это имя ни о чём не говорит. А ведь там, во сне, у меня была полная уверенность, что я его давно знаю, и тебя знаю, только откуда? – Анна соединила свои руки с руками Константина, как в старой квартире, в которой оказалась по воле загадочного индейца. Костя, машинально, сжал её ладони. Энергия пошла по позвоночному столбу, накрыла голову тёплым капюшоном, снимая спазм с глаз. Зрение восстановилось. Вернулось цветовосприятие. Шум в ушах исчез.

Через полчаса Снопов позвонил на ресепшн и сообщил, что к нему обратилась хозяйка номера 525 с просьбой заказать второй электронный ключ от её номера. Анна выхватила трубку из его рук и добавила:

– Я извиняюсь! У меня сквозняком захлопнуло дверь. Помогите, пожалуйста!

Они не успели положить трубку, когда за дверью уже возник, вызванный в номер Константина метрдотель. В руках он сжимал новую карточку-ключ для мадам из 525го. Вместе с одетой в халат и тапочки, на босу ногу, Анной провожатый проследовал по коридору до двери её номера и, справившись о желаниях мадам, испарился.

«Вот это сервис! Видать, мы для них дорогие гости! – подумал наблюдавший за действиями прислуги Константин. – Хм, а она чертовски привлекательная женщина! И чего я сплоховал? Старею!»

Сидя на переговорах в составе делегации «Ойлэнерго», Константин старался не смотреть в сторону Поспишиловой.

«Надо же так вляпаться! – думал он. – Ну, какая может быть у меня в её адрес, теперь, после случившегося, отстранённая объективность? Хорош ревизор! А что, если позвонить Штольцу и всё рассказать? Мол, имел с чешской стороной полёты во сне и наяву. Так ведь он сразу слово «имел» по-своему истолкует».

В голове у Снопова всё ещё теплилась тающая с быстротой апрельского снега надежда на Сашкин первоапрельский розыгрыш. Потому, он время от времени бросал короткие прямые взгляды на Анну.

Чем черт не шутит? Может, всё же, она дрогнет, даст слабину в исполнении морочащей его роли? Но лицо, закованной в строгий деловой костюм, мадам Поспишиловой выглядело, скорее расстроенным и ужасно усталым, нежели собранным или игривым. Она тоже не смотрела на него. Наоборот, по всякому маломальскому поводу, Анна отворачивала голову в противоположную сторону.

«Да, худо ей придётся, если мужу кто из персонала отеля или из чешских сотрудников, разместившихся в «Истамбул Плаза» стуканёт! Илья Пастухов говорил мне, что Вацлав Поспишил скор на расправу. А, если в номерах стоят камеры, то Аньке точно не позавидуешь!

Кто поверит в сказки о Силе Карлоса Кастанеды при зафиксированном видеоматериале? Стоп. А что я всё о ней?.. Я же, получается, тоже в этом замешен. Поехал голых девок по номерам таскать! Да-а, бедная Иришка! Будем надеяться, что Штольц – могила. Иначе…»

В памяти Снопова всё чаще всплывали слова жены – выхваченные цитаты из фильма «Бриллиантовая рука»: «Значит, Анна Сергеевна… в девять, ровно в девять!.. Я видела твоё спецзадание! Эх, Семён Семёныч!»

«Про что это я? – спохватился потерявший начало мысли Константин. – Ах, да! Про камеры. Так они, сто процентов, стоят в переговорке, где мы сидим. Молодец Поспишилова! – Старый подпольщик. Наш человек! Сразу просекла фишку, и ни разу на меня даже не взглянула. Надо сдвинуть брови и недовольно оттопырить губу. Вот так, по горилло-генеральски: «У! У! Мать вашу!» Пожалуй, сойдёт. Вон их финансовый, Сметана, как сразу напрягся. Аж, пот его прошиб. Вся лысина засияла».

Сколько не юлила чешская сторона, уклоняясь от прямо поставленного вопроса о внесении требуемых средств, для отделки отстоящих от моря отелей, всё же, ей пришлось дать прямой ответ. Уставший от дипломатии Сметана вскипел и выложил в одной фразе всю правду-матку:

– Да поймите же вы! Мы имеем информацию, что добыча на Интинском и Богородском месторождениях может быть приостановлена из-за выездной проверки комиссии по вопросам экологии Государственной Думы. Где тогда мы, бедные посредники, оставшись в одиночестве как финансовая сторона, сможем найти средства для оплаты штрафов по срокам поставки нефтепродуктов, прописанных в контрактах с администрациями городов Чехии и Словакии? И, второе, даже если мы их и найдём, то кто будет осуществлять дальнейшее финансирование совместного строительства такого количества отелей, если само «Ойлэнерго» будет не в состоянии платить?

Снопов решил вмешаться в спор двух финансовых директоров и дать чешской стороне ясный и аргументированный ответ.

– Господа, хвала господу, что вы наконец-то высказали напрямик суть проблемы. Возможной, – я подчёркиваю, – только возможной, на наш взгляд, проблемы. Я подозреваю, что, именно, из-за неё вы предоставили нам, скажем так, не совсем верные данные о лифтах, имеющихся в наличии на складах чешской «Электросилы». По нашим сведениям, вами, господа, в спешном порядке именно в марте месяце, а сегодня, если мне не изменяет память только 1 апреля, были заключены договора с новыми контрагентами на поставку этих самых лифтовых кабин. Значит, вы решили перестраховаться и продать ту технику, которая не понадобится вам, в том случае, если вы останетесь, как вы говорите, одни. Хорошо. Как видите, теперь, всё сходится. Получается очевидное – в марте месяце вам стало известно о возможной неплатёжеспособности нашей стороны, по какой-то, известной одним вам, причине. Ну, а если всё будет по-другому? Как бывало уже не раз. Срач на буровых окажется в пределах нормы. Буча уляжется в заложенные в контрактах допустимые сроки. Или, если мы и выйдем за временные рамки, то совсем не с такими огромными финансовыми потерями, которые вы нарисовали в своём воображении. Мы что, Иржи, первый раз за столом переговоров сидим или первый раз нефть вам решили поставлять? Но нет, многоуважаемый господин Сметана помнит, как мы встречались ещё в те времена, когда говорили друг другу «товарищ». Значит, «кредит доверия» – для нас всех пустые слова?!

Сделав многозначительную паузу, Снопов продолжил: – Или вы нам просто опять говорите не всё, что знаете? Может кто-то пробашлял выездную комиссию на буровые, и этот кто-то прекрасно знает дальнейший сценарий событий? А почему он делится с вами, господа-товарищи, этой информацией? – Да потому, что уверен в том, что сменит Штольца, став основным учредителем «Ойлэнерго. Всеми доступными ему средствами, он стремится отобрать бизнес у Александра Викторовича. И вы ему в этом помогаете! Зачем? А затем, мои дорогие, что он, полтора года назад, вывел деньги со счетов «Ойлэнерго» и отдал их вам на развитие новых технологий. Я правду говорю, Анна Сергеевна? – при этих словах Снопов резко повернулся к Анне и строго посмотрел ей в глаза. Та, опешив, с минуту, заворожено смотрела на Константина, затем покраснела, и отвернулась.

– Что и требовалось доказать! – многозначительно произнёс Снопов. Передайте вашему вору-инвестору, что земля у него под ногами будет гореть и в прямом, и в переносном смысле, если он со своим двоюродным братцем-депутатом не откажется от задуманного. Ведь это его родственничек возглавляет проверку, верно? Но они ошибаются, проводя аналогии с известными событиями десятилетней давности. Им не дадут отобрать бизнес у Штольца.

Александра Викторовича давно знают в высшем эшелоне как профессионала, взвалившего на себя добычу нефти на малорентабельных месторождениях – с одной стороны, и как надёжного единомышленника – с другой. Смею вас заверить, что на самом верху сидят далеко не глупые люди, которые прекрасно понимают, что нельзя ломать работающий как часы механизм, исправно приносящий доход в казну там, где его может не быть вовсе. И тем более, делать это ради прихоти депутата, имеющего двойное дно со стороны гражданства. Ведь, не секрет, что ни «Газпромнефть», ни «Лукойл» не проявили интереса к проблемным месторождениям, не видя в них лакомого куска. До Штольца эти участки нефтедобычи вообще считались убыточными. Словом, вы как, господа, – с нефтедобывающим муравьём или со стрекозлом, возомнившим себя Юпитером?! Будем ждать с опустевшими за лето нефтехранилищами, когда зима станет у порога, и начнёт «катить в глаза»?! Вы этого добиваетесь?