Миссионер - Страница 10

Поздно ночью услышал Андрей грохот входной двери. В его дверь постучались. Он открыл. Света позвала его на кухню.

– Ну, как тебе мой новый ухажер?

– Кто он? – устало поинтересовался он.

– Охранник на рынке. Царицей, говорит, сделаю! Не то что мой пьянчужка.

– Светик!.. Твой, как ты изволила выразиться, «пьянчужка» – муж твой перед Господом! Имеешь ты такого, какого заслужила по своим грехам и добродетелям. Ты любить его обязана, а не гонять из дома. Вот когда ты вернешь его и сможешь восстановить вашу любовь, только тогда ты станешь счастливой и Богом любимой. Прошу тебя, подумай об этом.

– Вот еще! Да этот Хоттабыч для меня все, что хочешь, сделает! Он любит меня!

– Уверен, что этот предаст тебя при первом удобном случае. Ты для него даже не человек. Игрушка живая. Когда натешится – выбросит. И не говори потом, что тебя не предупреждали.

– Замолчи, замолчи, я все равно не слушаю! – замотала она головой.

В ближайшую пятницу после ликвидации попытки покушения Юрий заехал за братом и повез его на дачу. Как только Андрей пристроил свою сумку в обширном багажнике и сел справа от брата, Юрий сунул ему газету со статьей о покушении. Андрей прочел ее внимательно и произнес только: «Значит, подействовало». В это время Юрий выруливал на трассу, забитую машинами, и ругал какого-то «чайника», подрезавшего его справа. Когда они вырвались на загородное шоссе и «Ауди» стремительно и почти бесшумно понеслась по левому ряду прочь от городской суеты, Юрий оживился, обмяк и даже с улыбкой шлепнул брата по плечу:

– Вот так! Мы им еще покажем, у кого козырь старше.

– Не сомневаюсь… – откликнулся Андрей, любуясь легкими перистыми облаками, следующими за машиной по голубому небу над лесом, обступающим трассу лесом.

– А ты знаешь, что моя хозяйка пригласила свою кузину. Так что скучно тебе не будет. Впрочем, что это я? Тебе же скучно не бывает, я и забыл.

– Это точно. Всегда есть о чем поразмыслить. Одна проблема – найти покой.

С Аленой, двоюродной сестрой Юриной жены, Андрей однажды уже имел беседу, которая надолго обострила отношения Андрея с его ревнивой супругой.

Девица сия из нового «поколения любителей пепси» не признавала авторитеты и традиции, ломила напролом своей мужской логикой, не выходя при этом из образа ласкового мурлыкающего котенка. Работала девушка журналисткой в шумной газете, и это сказалось не только на ее независимом статусе и поведении, но и на манере вести себя с людьми. Судя по тому, как беззастенчиво Алена разглядывала фигуру Андрея, она была не против предложить свою кандидатуру в качестве альтернативной подруги. После развода с женой Андрей с Аленой еще не виделся. Уж, конечно, девушка обрадуется вакансии, подумал Андрей.

А вот и поворот на узкую дорогу, ведущую через два поста охраны к даче. Через несколько минут машина въехала в распахнувшиеся ворота и замерла перед въездом в гараж. Андрей вышел наружу, хлопнул дверцей и прислушался к навалившейся тишине. Это первое впечатление после шума и суеты города всегда его ошеломляло. Зная это, брат не приставал к нему с разгрузкой багажа, выставляя из багажника сумки тихо, без суеты. Андрей прошелся в сторону высоких охристых сосен, обступивших двухэтажный дом. Жадно слушал щебетанье птичек и вдыхал аромат разогретой солнцем хвои.

На этой даче не выращивали овощей. Кроме цветов здесь лишь высокая кустистая малина посажена руками хозяев. А основное богатство – вот эти вековые мачтовые сосны, подпирающие стрельчатыми кронами высокое небо.

– Девчонки, наверное, на речке. Может, и мы сразу искупнемся? – предложил Юрий, открывая ключом дверь дома.

– Конечно, – отозвался созерцатель.

На песчаном берегу реки с широкой запрудой для купания, крашеными лавочками и кабинками для переодевания играли в волейбол, бадминтон, загорали и читали в шезлонгах с полсотни загорелых дачников.

Братья отыскали трех своих «девчонок» и подсели к ним на громадную махровую простыню. В центре этой черной подстилки красовалась большущая долларовая купюра с портретом президента. Вот на улыбающийся рот этого портрета и устроил свои откормленные чресла Юра.

Дамы подняли шум и засыпали их вопросами. Андрей поприветствовал их, подхватил на руки свою любимую племяшечку и понес ее к воде. В своем желтом купальнике на худеньком загорелом тельце Иришка напоминала тощего цыпленка. Она смело прыгнула в воду и, резво перебирая ручками, поплыла в плеске и брызгах на глубину. Дядя догнал ее и подставил под ее животик свою руку, поддерживая начинающую пловчиху. Когда она продемонстрировала свои успехи в плавании, они предались излюбленному занятию: стоя по грудь в воде, брызгались и, жмурясь и отплевываясь, звонко смеялись. Нахлебавшись воды и вдоволь нашалившись, они доползли до лежбища и рухнули на простыню, подставив заходящему теплому солнцу спины.

– Ну все, друзья сошлись – обо всех забыли, – улыбнулась из-под солнечных очков Лида, мать девочки и жена Юры.

– Дядя Андрей, правда, я уже научилась плавать? – звонко похвастала Иришка.

– Да, Ирина Юрьевна, вы определенно делаете успехи! – лениво откликнулся разомлевший от жары дядя.

– Когда же и мы, недостойные, дождемся вашего внимания? – промяукала Алена из-под широченных полей соломенной шляпки. Из широкого своего арсенала она выбрала позу задумчиво сидящей копенгагенской русалочки, по ее мнению, максимально выгодно и по возможности скромно демонстрирующую изящные лекала ее фигурки. Купальник и головной убор тоже, вероятно, тщательно выбирались на совместном заседании-штабе по разработке операции.

– В порядке очереди, господа-товарищи, как говорится, все лучшее – детям… Ириш, ты согрелась? Пойдем, побродим по лесу.

– Пойдем! – девочка резво вскочила. – Я уже грибы собирала, набрала больше сотни белых, вот!

– Надевай шлепки, фантазерка.

Андрей совсем не был готов к разговору с Аленой и решил его отложить.

…Под их подошвами пушистый ковер из разогретой душистой желто-коричневой хвои мягко прогибался и пружинил. По лесу носились и ошалело перекликались птицы. Комаров в этих местах не водилось: за этим следили соответствующие службы. Во время прогулки Иришка выложила все новости своей дачной жизни: и про соседскую кусачую собаку, и про зеленую лягушку, и про грибы, а в конце вдруг спросила:

– Дядя Андрей, тебе Алена нравится?

– А почему она должна мне нравиться? – удивился тот.

– Ну, как же, она ведь красивая, – совсем уже дамским тоном аргументировал ребенок.

– И она первая, кто об этом знает, – проворчал он себе под нос, а ребенку сказал уже громко: – Красота, милая девочка, на моей памяти еще никому не приносила счастья. Совсем, даже наоборот.

– А я буду красивой?

– Будешь обязательно, только никогда не хвастай этим. Вот немного подрастешь, и мы с тобой обязательно вернемся к этой теме. А пока радуйся, что ты маленькая и все тебя любят. Не торопись взрослеть.

Но вот они завершили свою прогулку и вернулись к реке. На том же портретном месте президентской простыни, подставив холеное округлое тело последним лучам розовеющего солнышка, сидел один Юрий и рассеянно глазел вокруг.

– Я отправил дам готовить ужин.

– Это правильно.

После шумного ужина с обменом новостями и сплетнями Алена все-таки утащила Андрея на кухню для допроса. Она устроилась с ногами на диванном уголке, старательно повторив пляжную позицию, и промяукала:

– Говорят, у тебя произошли некоторые изменения. Может, расскажешь?

– О каких тебе известно?

– Ну, говорят, что ты в религию ударился…

– Скажем так: я долго искал истину и пришел к ней.

– Ты считаешь теперь, что истина в религии?

– Господь есть истина.

– Ой, что-то не верится мне в такие резкие перемены.

– Почему резкие? Я лет двадцать шел к этому, всегда хотел понять смысл жизни. И вот нашел. Тут недавно среди своих записей разыскал стихи и рассказы, написанные еще в пятнадцать-семнадцать лет. Так вот, темы все те же: неприятие мещанства, мысли о вечности, стремление к небесным тайнам, рассуждения о монашестве, желание любви, высоких отношений. Так что никаких революций. Я недавно понял, что для обретения веры нужны две основные вещи: во-первых, стремление к правде, во-вторых, просто быть честным.