Международная Академия ЗВЕЗДЕЦ 4: Что-то драконическое - Страница 4

– Вы отдаете себе отчет, с кем разговариваете? – прищурившись, спросил он.

– Вполне! Я действовала из лучших побуждений, так что вы не имеете права на меня рычать! А если это еще раз повторится, я уволюсь!

Я вылетела из кабинета в приемную, громыхнув дверью. Внутри все кипело, пламенело и переворачивалось, а стоящая на подоконнике машинка (как она сама туда запрыгнула?) звучно клацала клавишами в приступе артефакторного хохота.

Артуан

Артуан шагал по парку академии и натурально пыхтел от возмущения: вырывающийся изо рта пар явно не имел отношения к резкому похолоданию, первому предвестнику зимы. Во-первых, из-за ослабленной магии ему приходилось передвигаться между корпусами пешком – предписание целителей.

– Вы ведь не хотите потерять дракона и навсегда остаться без крыльев, господин ректор? – строго поинтересовался главный целитель в академии, когда он впервые появился в целительском крыле. Пришлось забежать домой, чтобы одеться и не светить больше драконьей задницей и передницей. Не говоря уже о том, что даже речи не шло послать за костюмом помощницу: одна мысль о том, что Тьеррина будет выбирать ему трусы, заставляла кипятиться! Поэтому все сам, все сам.

Ректор не имел ничего против прогулок, к физическим упражнениям привык, но еще больше он привык все дела делать быстро, а с этими перебежками он терял уйму времени. Просто кучу, нет, гору времени!

Во-вторых, его до глубины драконьей души возмутили слова помощницы. Даже не слова – ультиматум! Уволится она, как же. Да кто ее вообще отпустит?! Это его прерогатива – увольнять сотрудников за невыполнение или плохое выполнение их обязанностей. А Тьеррина все замечательно выполняет, иногда даже перевыполняет, как с этой ссадиной на его жо…

Нет, ректор совершенно был не готов к тому, что их отношения перейдут в такую плоскость, но сейчас его выбешивал сам факт, что идеальная во всех смыслах помощница, к которой он привык, которую принял в свою команду, может его оставить.

Дракон внутри зверски взревел, не имея возможности вырваться наружу, полетать и поджечь пару елок, настроение портилось, а тут еще и ходить надо. Словно он не дракон, а обычный человек. Без магии.

– Неделя, господин ректор! – вынес ему приговор главный целитель. – Всего семь дней, и снова будете летать. В отличие от… – Он с грустью покосился на отделенную ширмой постель Грошека.

Друг и учитель Артуана так и не пришел в себя, но ему прочили быстрое выздоровление. Целители в академии были самыми лучшими, поэтому обещали, что профессор придет в себя в течение суток. Увы, гарантию по возвращению магии старому дракону никто не давал.

– Он потратил слишком много сил. Выгорел, и этого не отменить. Плюс возраст и анамнез. Профессора Грошека не просто так  отправили преподавать сюда: ему уже опасно было продолжать свою службу в армии.

А кто-то взял и устроил войну в ЗВЕЗДЕЦе! В то, что лавина – случайность, даже студенты не верили, не то что сам ректор. Осталось послушать мнение Грошека, и вот полчаса назад Артуану позвонили и сообщили, что дракон пришел в себя. Ректор сразу же отправился к нему, но по дороге успел проклясть все на свете! Пока дошел, вспотел, так еще и ту самую гору времени потерял. Поэтому зашел к Грошеку без предисловий.

– Кто на вас напал?

– Да гоблин его знает! – рявкнул бывший вояка, и ректор понял, что могло быть хуже прогулок по академии. Могло, как Грошека, приковать к постели.

К слову, старый дракон выглядел неплохо, отдохнувшим и посвежевшим, если бы не одно «но»… он чувствовался человеком. Его зверь погиб там, сдерживая мощь лавины и спасая студентов. И Артуан, который был таким же драконом, испытал горьковатый привкус сожаления. Одновременно с этим пришло понимание: если сейчас он покажет жалость, то сделает только хуже. Унизит этим бравого вояку, который потерял суть всех драконов – саму магию.

Поэтому ректор прочистил горло и сел на стул, стоящий рядом с постелью Грошека.

– По крайней мере, ты, как и я, не веришь в несчастный случай.

– Несчастный, – рвано хохотнул Грошек. – Действовал профи, поэтому это и выглядит, как внезапный сход лавины. Никто даже взрывов не услышал, ректор! Заглушили, ресурсов не пожалели. Я же говорю – профи! Вопрос в другом: кому понадобилось нападать на студентов?

– Есть мысли?

– Принц Кристана, – подтвердил догадку Артуана Грошек. – Кто-то решил добраться до мальца. Хороший он парень, умный, дракон с большим сердцем. Настоящий боец и талантливый целитель. При этом непокорный балбес. У меня за всю жизнь только два таких балбеса было: ты и Фабиан!

Ректор даже поперхнулся от такого сравнения. На одну ступеньку с принцем Я-заноза-в-заднице его еще не ставили.

– Если он такой замечательный, почему не позволил принцу помочь тебе? – поинтересовался он ревниво.

– Чтобы мальчишку выжгло, и он потом лежал на соседней со мной койке? Обижаешь, ректор. Не для того ты мне студентов доверил, чтобы я их в расход ради своей шкуры пускал!

Артуан его понимал. Поступил бы так же.

– Кому это нужно? – решил увести разговор в другое русло ректор.

– Это уже мало похоже на шалости с украденной одеждой, да? – тяжело вздохнул Грошек и устало потер переносицу. – Все очень серьезно, Артуан. Не хотелось бы, чтобы у парня беззаботную юность, студенческие годы, отбирали, но если до Фабиана доберутся, его отец не побоится пойти войной на Алузию. Ты моего совета, конечно, не спрашивал…

– Тем не менее всегда ценил твое мнение, – перебил его ректор, чувствуя себя странно. Вроде у него статус повыше, а он словно сам вернулся в собственную юность, когда Грошек натаскивал его еще мальчишкой. Когда у отца не было времени заниматься с наследником, он скидывал его на учителей. Артуану повезло, что ему всегда доставались самые лучшие.

Старый дракон тепло улыбнулся.

– Я бы на твоем месте окружил Фабиана защитой. Только не явной, его монарший папочка наверняка пришлет ему телохранителей, от которых он будет сбегать, как нормальный молодой дракон, жаждущий свободы. А тех, кто сможет приглядывать за ним со стороны. Не тех, кто полезет в бой, а кто сразу сообщит тебе в случае чего.

Артуан кивнул, соглашаясь с такой мыслью. У него даже был кое-кто на примете, кто сможет вот так сообщить…

– Они не остановятся, – выдохнул Грошек. Видимо, не так ему было получше, как профессор хотел показать. – Будут еще попытки.

– Попытка, – отрезал ректор. – Последняя для них, кто бы это ни был.

– Мне кажется, это дело уже касается самого короля.

– Король в курсе, его гвардия уже прочесывает горы, но все, что касается ЗВЕЗДЕЦа, касается меня и моих подопечных.

– Моя школа, – усмехнулся Грошек. – Рад, что ты стал именно таким. Великим драконом. А станешь великим ректором.

– Если доживу, – проворчал Артуан, по-мужски скрывая неожиданное смущение от похвалы. – Поседеешь тут со студентами.

И с помощницами, угрожающими уволиться, если он не перестанет вести себя как дракон. А он, между прочим, и есть дракон!

– Прости, ректор, больше рассказать мне нечего, – качнул головой старый дракон и поморщился. – Разве что… Но это так, домыслы.

– Говори уже, – рыкнул Артуан от нетерпения. – Ты сказал, что королевская гвардия прочесывает горы, но снова без толку.

– Да, он как сквозь землю провалился.

– Или ушел в сторону академии.

Драконы посмотрели друг на друга, не мигая, и каждый сделал свои выводы. В случае Артуана неутешительные. Потому что одно дело защищать ЗВЕЗДЕЦ извне, но как защитить студентов, если враг давно внутри? Есть над чем подумать. Если придется, он Фабиана в собственном кабинете поселит, будет у него домашку делать. Нет, лучше в приемной. Нет! Там Тьеррина, только этого не хватало.

– Можно последнюю просьбу, ректор?

Артуан сделал вдох-выдох, усмиряя собственную тревожность, а заодно и возникшие на ровном месте собственнические инстинкты, и ответил Грошеку:

– Хоть десять. Все, что угодно.