Между небом и землей (СИ) - Страница 165

Северус был учтивым и галантным, легко покорял сердца, но не менял девушек как перчатки. Эти качества затмили Снейповскую нелюдимость и, конечно же, достались в наследство от матери. В конце концов, все признали, что Северус хороший парень, и, несмотря на то, что он принадлежал Слизерину, имел много друзей из Гриффиндора и других факультетов. Что ж, первые впечатления, когда он только пересек порог Хогвартса, были обманчивыми. Парень просто приглядывался ко всему с дельной осторожностью. Новое место… А возможно, та улыбка не была саркастичной, когда шляпа отправила его на Слизерин, скорее всего, это был признак радости, ведь его отец тоже учился там... просто он так выражает свои эмоции, а все привыкли сравнивать его с холодным монстром, который когда-то обитал в этих стенах. Мальчику позволили общаться с картиной отца, висевшей в кабинете Сириуса, который никогда не присутствовал на этих встречах, удалялся еще до прихода Северуса.

В середине шестого курса, как и ожидал Сириус, он покинул школу и вернулся только к седьмому, проходил обучение на дому. Все знали, что с ним случилось, Северус вернулся в Хогвартс уже без волшебной палочки и с возможностью управлять четырьмя стихиями. Что ж, Анна превосходно научила его контролировать силу. В нем ничего не изменилось, и даже его девушка приняла его таким, какой он есть…

*

Вручение аттестатов проходило на свежем воздухе. Родители смущали своих повзрослевших детей поцелуями и поздравлениями. Счастливые выпускники щеголяли в парадных мантиях и демонстрировали дипломы, перевязанные разноцветными лентами, в зависимости от факультета. А Сириус искал в толпе её… Надеялся, ждал… Она же не сможет пропустить выпуск своего сына, хотя Северус, очевидно, понимал нежелание матери появляться в местах, связанных с его отцом. Её боль была невыносимой, но надежда не оставляла Сириуса — мужчину с вечно усталыми глазами. Гарри положил руку на плечо крестному, но ничего не сказал.

— Я в порядке, — произнес директор спокойно.

— Оно и видно, твои глаза то и дело исследуют территорию Хогвартса, — с улыбкой произнес Гарри.

Внезапно вдалеке, у самой кромки леса, там, где лежит Дамблдор и Северус Снейп, Сириус заметил фигуру.

— Сириус…

Но он уже не слышал Гарри, его правая нога сделала непроизвольный шаг... И вот, он уже шел сквозь толпу, стараясь не упускать из виду серебряные длинные волосы, бликующие на летнем солнце.

*

Улыбка, странная, неуместная, и почему она так плотно обосновалась на моем лице? Я стояла, глядя на надгробный камень, холодный, бездушный камень, под которым был похоронен Северус. Нет, я не имела права писать эпитафии, ему бы это не понравилось, снял бы с Гриффиндора баллов двести, если бы узнал…

«Северус Снейп: 9 января 1960 — 29 февраля 1998» — Вот и всё, что было написано на серой плите.

— Северус, ещё недавно я боялась, что больше никогда не смогу прийти сюда, не выдержу, — негромко сказала я. — Оправиться? Нет, я никогда не оправлюсь, никогда не смогу засыпать и не видеть во сне твое лицо.

Нужда в отдыхе практически отпала, но человеческие рефлексы остались, мне нравилось спать…

— Мне было трудно найти в себе силы жить дальше. Прости, что так долго не навещала тебя…

Улыбка не исчезала с моего лица, и я опустилась на траву у могилы и посмотрела в голубое небо без единого намека на облачко. Странно было сидеть вот так – казалось, повернешь голову налево, а там Северус, тоже наблюдает за синевой или пристально смотрит на меня. Я не старалась отогнать от себя это ощущение, было приятно немного пофантазировать.

— Я едва не сошла с ума от горя. Первое время было особенно тяжелым, всё, что я могла делать — это лишь дышать. Я не замечала происходящего вокруг. Северус, я так хотела смерти, я забрала с собой кинжал… — наконец, голос начал приобретать нотку сдавленности, но я не позволила чувствам вылиться наружу, ведь, отправляясь сюда, я пообещала себе, что не буду плакать. — Я искала остатки воды из Шаруши, обошла всех гоблинов, которые и согласились бы мне помочь, да не могли — та бутыль по легендам была единственной… Что ж, я всё же нашла смысл жизни… Совсем скоро я поняла, что беременна. Северус, наш сын, он замечательный и так похож на тебя. Нет, я не обижаюсь, что от меня он принял только цвет волос… Твой характер… Он такой же строгий, тянущийся к знаниям, он стремится быть похожим на тебя, стремится заниматься зельями, — мечтательная улыбка заставила мои глаза на мгновение закрыться, руки обхватили колени, а лицо подалось навстречу прохладному ветерку.

— Сегодня отличная погода… Прости, я не смогла бы прийти в дождь, он угнетает меня. Северус, спасибо, что не дал мне умереть, иначе не было бы нашего сына… А знаешь что? Я, наконец, понимаю, что произошло тогда… Это именно сын заставил меня вернуться на землю, чтобы он смог появиться на свет.

Я втянула свежий шотландский воздух полной грудью, затем сорвала ромашку, росшую недалеко от надгробия, и поднесла к носу. Горьковатый терпкий аромат сразу напомнил мне о зельях и о том, как они в свою очередь пахнут Северусом.

— Мир изменился после падения Лорда, даже погода стала лучше, словно вселенная избавилась от концентрированного зла, — я усмехнулась. — Прошло девятнадцать лет, эти годы были для меня полны смысла, — я на мгновение снова прикрыла глаза, предаваясь воспоминаниям. — Я помню слезы на своих глазах, когда впервые взяла сына на руки и посмотрела в его крохотное личико, коснулась крохотных пальчиков. Уже тогда я была уверена, что он вырастет твоей точной копией. Во сне маленький Северус сдвигал брови, в точности копируя твою мимику – это вызывало отнюдь не расстройство. Живая улыбка была со мной с тех пор, как он появился на свет… Ты оставил мне частичку себя, не бросил… Я хочу, чтобы ты знал, что он знает о тебе всё, — вдруг мой голос приобрел серьезность. — Не могу врать ему, он этого не заслуживает. Северус, прости, но теперь мы живем в доме твоих родителей, иногда мне кажется, что это плохая затея, воспоминания еще живы, но… — я задумалась. — Мне действительно стало легче после переезда, спасибо Северусу младшему, это он уговорил меня переехать, тащил силой…

Я посмотрела на руку: золотое колечко, совсем простое, но невероятно изящное красовалось на безымянном пальце.

— Северус, оно просто прекрасно, прости, но я должна была забрать его, просто… Просто мне нужно было это самоутверждение. Сколько раз я представляла, как ты ведешь меня под алтарь и надеваешь его. Ладно, не буду о грустном, — я сделала движение рукой, словно отмахнулась от мыслей. — Знаешь, я не бросаю попытки найти Мёртвую Воду, только теперь я ищу её в другом месте, в своей голове. Кажется, я близка к тому, чтобы синтезировать зелье с подобными свойствами, которое сможет подействовать на меня. Правильный путь найден, только не хватает чего-то. Восемнадцать лет я ищу способ уйти из этого мира, чтобы воссоединиться с тобой… Нет, только не ругайся, я сделаю это, когда буду уверена, что больше не нужна сыну… Поверь, это будет еще очень нескоро, — интонации в моем голосе напоминали оправдания.

Диалог с собеседником, которого никто никогда больше не услышит, вызывал во мне бурю эмоций, я представляла его реакцию на каждое мое слово. Сидя на земле, наблюдала за ровным дыханием ветра, когда почувствовала его приближение…

*

Он уже перешел на бег, боялся упустить, боялся, что эта иллюзия растворится, что он не успеет и мираж исчезнет. Видеть её после стольких лет... сердце зрелого мужчины неистово билось. Силуэт девушки становился всё ближе и ближе. Сириус несся со скоростью молнии, чтобы снова заглянуть в эти глаза цвета весенней зелени и… внезапно остановился…

«Куда я иду? Зачем?» — заиграли нотки здравого смысла. Сириус понимал, что совсем не нужен ей, но его влекло слишком сильно. Нет, просто так он не отпустит это видение, не посмеет… Слишком много времени прошло, он не должен бояться. Издалека он смотрел на то, как Анна садится рядом с могилой. Его сознание вело неистовый бой с сердцем, которое рвалось туда, но разум отказывался заставлять его ноги шевелиться. Сириус застыл, когда до цели оставалось совсем немного. Сколько он так простоял, наблюдая, как шевелятся её губы... Анна вела беседу с погибшим Северусом, изливала душу, но на её лице была улыбка, такая искренняя и нежная.