Между нами пахнет небом - Страница 4

Я понимаю, что это всего лишь сон, но он был таким реальным, что бросало в дрожь.

Мои ноги вели меня к этой двери, но разум в тоже время кричал: «Не ходи!»

Я осторожно ступала, словно продумывала каждый свой шаг. Добравшись до двери, я медленно протянула руку и открыла ее. Меня обдало горячим жаром, и я увидела одну из жутчайших картин в своей жизни.

Тысячи людей мучились, горя в пламени огня. Они издавали протяжные, мучительные стоны и крики.

Мои глаза расширились, по телу пробежалась волна страха, который сразу же спрятался где-то за затворками разума, я ожидала, что будет дальше.

По гнилой и раскаленной земле были разбросаны кости, которые хрустели при каждом моем шаге.

Я попала в Ад. Другого объяснения нет. Развернувшись я попыталась вернуться назад, но двери уже не было. Я крутилась во все стороны, вокруг меня были только обугленные тела и крики мучеников. Страх, что ненадолго исчез появился вновь, только гораздо сильнее.

Я осторожно попятилась назад, но что-то твердое помешало мне ступить дальше.

Мое тело медленно развернулась, и я заглянула в такие хороши знакомые голубые глаза. Глаза моей умершей матери.

– Мама, – крикнула я, обнимая ее.

Мое руки образовали крепкое, неразрывное кольцо вокруг нее, в эти объятия я вложила всю любовь и необъятную тоску. Через несколько секунд я поняла, что она не обнимает меня. Я отпрянула и взглянула на нее. Ее лицо выражало страдание, оно выглядело измученным и очень постаревшим.

– Мам, – снова произнесла я.

По ее щеке покатилась слезинка.

– Спаси меня, спаси нас, – ее плач превратился в громкие рыдания, – спаси нас.

Мои глаза в свою очередь наполнились океанами слез.

– Что мне сделать? – крикнула я

– Спаси нас, – вновь повторила она, – спаси нас.

Затем ее очертания начали блекнуть и исчезать. Я запаниковала.

– Нет, не уходи, – я пыталась схватить ее и удержать, но уже было поздно, я обнимала горячий, раскаленный воздух.

– Мама! Мама!

Глава 6

Я никогда не была на похоронах до сегодняшнего дня. Никогда не понимала какого это: стоять и смотреть, как твоих родных закапывают в землю. Теперь я знаю, что это такое. Это пустота в душе, огромная черная дыра, которая постепенно и мучительно поглощает каждую клеточку твоего тела. И ты словно метаешься в маленькой комнате, стремишься выбраться и убежать, но выхода нет. Рано или поздно она настигнет тебя.

Мой ночной кошмар не выходил у меня из головы. Мамино лицо больное боли и отчаяния. Она была сломлена и умоляла помочь ей.

Я не знаю является ли это истинной или просто фантазии моей сломленной психики. Я уже ничего не знаю. Я просто хочу убежать и лечь под одеяло. Я не хочу думать. Мне больно. Я не хочу жить. Мне тяжело. Я не могу дышать. Моим легким больно. Я хочу забыть все это, потерять память, сбежать. Но увы то, что произошло навсегда останется в моей памяти. Лишь бы был способ, который помог бы мне нормально вздохнуть…

Прохладный летний ветерок дул мне прямо в лицо, теребя мои волосы. Я закрыла глаза и старалась сдержать слезы, которые готовились выйти наружу. Я должна быть сильной и преодолеть все препятствия, страдания и те сумасшествия, которые ворвались в мою жизнь.

Неподалеку от могилы стоялая одиночная осина с прогнившими суками и сухими листьями. На ней сидела целая стая ворон, которые каркали и каркали не замолкая.

Их похоронили вместе, в одной могиле. На надгробии была надпись: «Преданные друзья и любящие родители». Когда гробы скрылись под землей, стая ворон резко взлетела вверх, шелестя своими черными крыльями и какое-то время кружила над могилой, словно провожая их в загробный мир.

Проститься с родителями пришли все, кто их знал. Каждый говорил о них хорошее, о том какими потрясающими они были. Не выдержав все эти слова, я отдалилась от этих людей и встала около массивной статуи ангела, наблюдая за тем, как они обнимают моего брата и говорят соболезнования.

– Вот ты где, не принимаешь соболезнования, – сказал знакомый голос.

Я повернула голову и увидела Джейка, того парня, который отнес меня к Алексу.

– Я устала их слушать. Еле сдерживаюсь, чтобы не заплакать, – ответила я.

Он кивнул и прищурил свои серые глаза, которые от солнечного света стали еще светлее. Запустив свои руки в карманы черных брюк, он облокотился на статую сбоку от меня и кивнул в сторону брата:

– Он хорошо держится.

– Да, – согласилась я, – в отличие от меня.

– Все будет хорошо. Поверь, ты свыкнешься. Это наша жизнь, Тея. Рано или поздно мы все равно умрем. Это лишь вопрос времени. У каждого своя судьба, – он пожал плечами.

Я кивнула, соглашаясь.

– Я не поблагодарила тебя за помощь, – сказала я, – спасибо.

Он слегка улыбнулся одними губами, хотя эта улыбка больше напоминала ухмылку.

– Не стоит благодарности. Знаешь, будь это кто-то другой, я бы прошел мимо.

Мои глаза расширились от удивления, а рот приоткрылся. Он говорил об этом так непринужденно, словно для него это обычное дело. «Тогда, как ты помогаешь людям, если тебе наплевать?» Этот вопрос крутился в моей пульсирующей голове.

– Я лучше пойду к Алексу, – пробубнила я и направилась в сторону брата.

Подойдя к нему, я заглянула в его заплаканные глаза. Он был полностью уничтожен и отстранен. Я крепко обняла его за шею. Видеть брата таким разбитым также причиняло огромную боль. Я была не права, когда обвинила его в том, что он держится слишком спокойно. На самом деле он хотел быть сильным.

– Алекс, мы должны преодолеть это, – прошептала я, – не держи в себе слезы. Если не будешь плакать, то душа твоя будет страдать.

Он кивнул и уткнулся в мое плечо.

– Алекс мы уже можем ехать, машина готова, – прозвучал громкий мужской голос.

Я разжала объятия и посмотрела на того, кто это произнес.

Черные, как ночь глаза смотрели на меня не отрываясь. Это продолжалось не долго, всего несколько секунд, но этого хватило, чтобы по моей коже бегали мурашки со скоростью света. Его черные густые волосы цвета воронова крыла спадали ему на лоб и завивались под ушами, прямой нос, красивые губы, причем нижняя была больше верхней, волевой подбородок, скулы, щеки, покрытые двухдневной щетиной. Боже, да он был мечтой каждой девчонки, было в нем что-то пугающее. Его вид словно кричал: «не подходи ко мне ближе». А внутри он словно погибал или же сопротивлялся чему-то. Не знаю, как, но я чувствовала это.

– Да, мы уже идем, – сказал Алекс.

Парень кивнул и ушел по дорожке в сторону выхода.

– Кто это? – Спросила я.

– Это Маркус. Наш друг, он тоже живет с нами.

– Почему я его раньше не видела?

– У него были дела, он приехал только сегодня, на похороны.

– Алекс, он меня пугает, и этот его взгляд – я заглянула в бледно-голубые глаза брата.

– Что ты имеешь в виду?

Я пожала плечами.

Брат невесело засмеялся, взял меня за руку и повел к машине.

– Не говори глупостей, Тея. Просто он необщительный и всегда держится настороже. Вот и все. К тому же на него можно положиться и ему можно довериться. Он спас мне жизнь три года назад. Я случайно нарвался на демона. Если бы не он…

Алекс закрыл припухшие от слез глаза.

– Возможно, ты прав, – согласилась я.

Меня ужаснула мысль о том, что, если бы не Маркус, брата бы сейчас не было. Алекс – это единственное, что у меня осталось. Он моя опора и поддержка, он единственный близкий мне человек, не считая дедушки.

Но я все равно придержусь своей позиции, потому что от этого человека так и веет опасностью.

После похорон мы и близкие друзья нашей семьи поехали к нам домой. В тот дом, где все случилось.

Я сидела за столом, за котором расположилось ровно пятнадцать человек. Да, я всех посчитала, мне нужно было хоть как-то отвлечь себя. Люди здесь либо молчали, либо вновь начинали говорить о том, какими замечательными были родители. Каждый раз одно и тоже. Я уже не могла это слушать. Стены, голоса давили на меня, сжимали мою грудную клетку, перекрывая путь кислороду. Я глубоко задышала и перевела взгляд на стены. Кровь, большое количество крови всплыло в моей памяти. Я вспомнила, что я чувствовала, когда их кровь была на мне и когда я их увидела. Челюсть словно сдавило и мне захотелось заплакать. Нет. Я не могу при них плакать. Нет. Нет.