Между меридианами или "Мы не братья! Мы - любовники..." (СИ) - Страница 28
Его колено оказывается у меня между ног, а когда Джон поднимает его и начинает упираться в мой пах, я еле сдерживаю стон. Из-за таблеток мои ощущения гораздо улучшились, и это начинает сводить с ума. Парень целует меня в шею, не обращая внимания на мои вялые попытки сопротивления, его руки скользят по моему телу, заставляя выгибаться, а проворное колено так и давит на мой член. Возбуждение накрывает меня, и я больше не могу думать ни о чём, кроме как о желании избавиться от него.
Пространство искажается, и я перестаю воспринимать мир как единую картинку. Всё кружится и ускоряется, иногда замирает или вовсе появляется передо мной кадрами. Руки раздевают меня, губы целуют, дыхание сбивается и уносит с собой остатки моего разума.
Мы оказываемся на диване, и только когда я понимаю, что стою на коленях со спущенными штанами, а крепкая рука сжимает мой член, едкая и проворная мысль о том, что я всё-таки не собираюсь быть пассивом из-за своих принципов и взглядов на жизнь, проникает в мою голову и начинает усердно тащить меня обратно. Я пытаюсь ухватиться за её руки, уцепиться за спасительную надежду, но у меня не получается. Я ничего не чувствую, кроме лёгкости в теле и жгучего возбуждения. Моё внимание сконцентрировано только в области моего члена, который сжимает крепкая прохладная ладонь, и в области зада, куда настойчиво проникают пальцы Джона.
Мне хочется возразить, сказать хоть что-нибудь, чтобы потом у меня было оправдание, что я хотя бы сопротивлялся, но мой язык заплетается, а рот набивается невидимым песком. Кроме стонов я больше ничего не могу издать.
Перед глазами появляются круги, и я начинаю воспринимать лишь какие-то вспышки. Поцелуи на спине, задетая простата, ловкие пальцы и, наконец, твёрдый член, проникающий в меня, рука, сжимающая волосы и оттягивающая их назад, мои хриплые стоны и мощные толчки. Сейчас мне хочется только одно: чтобы эта лёгкость и головокружение никогда не проходило. Ради этого спокойствия я даже готов продать душу Дьяволу.
Я не наркоман. И я не хочу им быть. Но в этот момент я всем сердцем завидовал и понимал тех, кто принимает таблетки или вкалывает в вены героин. Эти глупые мысли, которые, надеюсь, никогда больше не посетят мою голову, проследуют меня сейчас по всем тёмным углам моего затуманенного разума.
Я не знаю, сколько это продолжается, но следующее, что я помню, это то, как я сижу на коленях у дивана, и меня рвёт прямо на пол. Я кашляю и вытираю рот, пытаясь найти взглядом Джона, но не могу.
А потом я отключаюсь, падая в пустоту и темноту своей безысходности. Я падаю туда с мыслями о Томе и том, что он никогда не полюбит такого человека, как я. И это противное слово «никогда» утаскивает мне всё дальше и дальше, забирая все надежды на спасение.
24 октября. 2013. Воскресенье. 13:19.
Bang Gang – It's All Right
POV Bill
Настойчивые лучи солнца пробиваются сквозь незанавешенное окно, вытаскивая меня из плотной темноты сна. Я чувствую, как подрагивают мои веки в попытке открыться, но у меня долго это не получается. Здесь тепло и приятно – мягкая постель и лёгкое воздушное одеяло охватывает меня в кокон и не позволяет пошевелиться, словно оковы. Хочется спать, но я понимаю, что больше не смогу отправиться в приятное путешествие, но и проснуться окончательно я тоже не могу, потому что такое чувство, что мои веки налиты свинцом. Они тяжёлые, как и всё моё тело. Я пытаюсь вспомнить, что вчера было, но кроме расплывчатых обрывков в голову ничего не лезет. Всё как в тумане.
Я тихо вздыхаю – по коже пробегает дрожь и прячется прямо в моих костях – и осторожно открываю глаза. Свет ослепляет, и мою голову пронзает острая боль. Мне приходится прищуриться, чтобы видеть хоть что-то, потому что мне кажется, что если я снова закрою глаза, то открыть уже их не смогу.
- Проснулся?
Тихий голос плавно опускается на моё сознание, и мне приходится повернуть голову вбок, чтобы увидеть того, кому он принадлежит. Тело ломит, и я морщусь.
На краю кровати сидит Джон и смотрит на меня – я не вижу его лица из-за солнечных отблесков, но, кажется, что он легко улыбается.
- Где я? – мой голос хриплый – я осекаюсь и прокашливаюсь, пытаясь сесть, но тело меня не слушается, и я падаю обратно на подушку.
- У меня дома, - Джон смотрит на меня спокойно, и мне даже становится не по себе.
Я сглатываю и облизываю сухие губы, прежде чем снова попытаться приподняться на локте. Парень вздыхает и надавливает мне на плечи.
- Лежи, - говорит он. – Голова болит? Я принёс таблетку.
Я отмахиваюсь от него, пытаясь скинуть его руки, но движения получаются вялыми и немощными. Что же вчера было? Что я опять вчера сделал, что оказался в квартире этого придурка? Так, мы пошли в клуб, потом я сбежал к одногруппнику, который предложил мне какие-то безобидные стимуляторы. А что было потом? Ни черта не помню.
Джон тянется к тумбочке, а потом протягивает мне стакан с водой и таблетку.
- Выпей, - его голос такой заботливый, что меня сейчас стошнит.
Я снова приподнимаюсь на локте – на этот раз у меня получается это сделать без особых усилий – и беру стакан, закидывая в рот таблетку. Я делаю несколько глотков, возвращаю стакан и падаю обратно, чувствуя пульсирующую боль в висках.
- Ты помнишь, что вчера было? – спрашивает парень, поставив стакан обратно на тумбочку.
Я прикрываю глаза предплечьем, чтобы свет не попадал на лицо, и качаю головой.
- Частично. Я принял какую-то дурь, а потом… - я замолкаю, пытаясь разобрать в тумане моих воспоминаний хоть что-то.
Джон хмыкает – мне кажется, что сейчас на его лице появляется какая-то зловещая ухмылка, но я не хочу проверять, так ли это. Мне хватает и своей головной боли.
- Я нашёл тебя у туалета, - вкрадчиво говорит парень, и я вспоминаю, что да, я был там. Я даже до сих пор чувствую, как по моим волосам стекает холодная вода. – А потом мы пошли в приват.