Месть Ведьмака (ЛП) - Страница 17

Затем я очень медленно погладил его, от головы до конца длинного хвоста.

В ответ на это домовой перестал мурлыкать и замолчал.

Я был не в силах сдержаться, хотя и понимал что рискую, но я все же повторил свое действие; я снова погладил его от головы до хвоста.

На этот раз домовой зашипел; когда я сделал это в третий раз, то понял что его шерсть стала дыбом, и он выгнул спину.

Какой же я глупец. Что со мной происходит? Что вынудило меня сделать это? Я вспомнил, что у домового очень скверный характер. В мое первое утро в доме Ведьмака я спустился на кухню раньше положенного и получил удар по затылку. Мой учитель предупредил меня, что могло бы быть и хуже.

Что произойдет сейчас? Он нужен был мне, чтобы помочь в моем деле.

Постепенно домовой начал светиться во тьме, пока я четко не видел его глаза. Его левый глаз пересекал бледный шрам: след борьбы с демоном, которого называли Лихо. Его второй, целый глаз, был похож на вихрь оранжевого огня.

Казалось, он становиться больше. Мое чувство опасности росло вместе с ним. Соль и железо может быть эффективным против него, но у меня в карманах его нет. Я оставил свою сумку в Чипендене. Я преследовал ведьм лишь со своим посохом в руках, и мечами героев в ножнах.

Внезапно домовой атаковал меня, и я упал навзничь. Я был ошеломлен, почти потеряв сознание от боли. Ударная волна прошла прямо сквозь меня.

Я лежал на правом боку, протянув вперед руки. Я чувствовал нависающего надо мной домового. Теперь он выглядел гораздо большим, чем когда появился.

Затем он нанес удар по моей левой руке. Я почувствовал его когти, впивающиеся в мою кожу. Боль разразила мое тело, и я чувствовал что мое сердце может не выдержать такого.

Я испытывал жестокую агонию. Наверное, моя рука разорвана, а кости раздавлены. Но в свете луны, я увидел, что она целая, лишь с моего мизинца стекает кровь на мое запястье.

Почему домовой напал на меня? Смогу ли я когда-то понять его мотивы? Это может быть реакция на мой поступок, на то, что я его погладил – хотя все могло быть и гораздо хуже. Я все еще не мог шевелить руками. Возможно, он решил пересмотреть наш договор?

Вдруг я почувствовал, как домовой начал слизывать кровь с моего пальца своим большим, шершавым языком. Когда он лакал кровь, боль отступила; я закрыл глаза и провалился во тьму.

Меня вернула к сознанию вибрация, от глубокого урчания, которое казалось, сотрясало землю подо мной. Я лежал на спине, а на моих ногах лежало что-то холодное.

Я очень медленно приподнял голову, и увидел, что домовой положил свою огромную голову и лапы на мое тело; вибрация была мурлыканьем – звуком, который обычно означал что он доволен. Долго время я не решался пошевелить ногами, хотя их уже сводило: любое движение которое может нарушить спокойствие домового может стать причиной очередной бурной реакции.

Наконец я больше не мог терпеть. Я немного передвинул ноги. Вес сразу пропал, вместе с домовым.

Я поднялся на ноги и сделал глубокий вдох. Он вернулся в Чипенден? Я задумался над тем, что он меня бросил.

Но затем я услышал голос, резкий и шипящий, который звучал внутри моей головы.

Я голоден! прошипел он. Спасибо тебе за кроликов, но этого мало. Я хочу утолить жажду человеческой кровью! Я сдержал свое обещание и прибыл на твой зов. Теперь ты должен выполнить свою часть договора, дать мне то, чего я жажду!

Раньше я общался с домовым другим способом: я говорил, а он выцарапывал ответ на деревянной поверхности. Почему сейчас все было по-другому? Это еще один подарок от моей мамы?

Я подумал, что это может быть связано с тем, что он пил мою кровь.

Чего же мы ждем? требовательно спросил домовой. Прежде ни один человек не осмелился прикоснуться ко мне. Ты смелый! Ты достоин того, чтобы находиться рядом со мной. Давай будем убивать вместе!

Казалось, он выглядел довольным. Вот почему он мурлыкал.

- Да, мы вместе пойдем в башню на холме, где скрываются мои враги, – ответил я. – Помоги мне победить их, и их кровь станет твоей.

Сказав это, я взял свой посох и отправился в путь. Домовой был по-прежнему невидимым, но я слышал, как он идет рядом со мной, когда мы поднимались на холм. Я остановился только возле каменной лестницы, и вонзил посох в землю.

- Я поднимусь вверх и буду сражаться с ними, - сказал я домовому, - затем я начну медленно отступать, и они выйдут за мной. Пока я буду жив, не ступай дальше чем за этот посох. Если я и упаду, то ты можешь атаковать. Но когда мое отступление зайдет так далеко, что я окажусь за посохом, ты можешь свободно нападать на них. Ты можешь убить всех, кто будет снаружи и внутри этой башни – за исключением одного человека. Девушки, Алисы, которую ты знаешь, ты не причинишь ей вреда. Ты понимаешь, и принимаешь это?

Я знал, что домовой может в секунду оказаться внутри башни и убить ведьм, но в пределах башни, у них слишком много объединенной магии, чтобы отбить его атаку. Вот почему мне нудно выманить их наружу.

Да! рявкнул домовой. Это хороший план. Они будут легкой добычей, когда выйдут наружу. Я быстро утолю свою жажду.

Я посмотрел на темную башню, на длинную, узкую лестницу.

В правой руке я держал меч; в левой руке я держал клинок, Режущий Кости.

Я начал подниматься.

На ступенях бы поместилось с трудом два человека в ряд, и это должно хорошо мне послужить. По обе стороны – на земле лежали камни, так что мои враги не станут рисковать, и пытаться меня окружить, потому что падение будет фатальным. То, что они превосходят меня в численности, сейчас не играет никакой роли.

Я поднимался средним темпом, думая о том, наблюдают ли за мной. Сквозь двери, щели для лучников, с окон, может они предвидели, что я приду? Я не ожидал что меня обстреляют с луков – ведьмы не использовали их сами, хотя иногда нанимали слуг, которые будут выполнять таки задачи, кроме готовки пищи… и открытие железных ворот, вроде тех к которым я поднимался (прямой контакт с железом для ведьмы был болезненным). У них так же могут быть в башне люди, которые будут сражаться за них – но я надеюсь, что среди них нет лучников.

На полпути к дверям, я задумался о том, находиться ли сейчас Алиса к комнате за балконной дверью. При мысли о ней и усатом незнакомце во мне вспыхнул гнев. Я попытался прогнать эти мысли из головы. Если я хочу успешно завершить то, что задумал, моя голова должна быть свободна от таких мыслей.

Я подошел к двери, и некоторое время просто стоял, собирался с мыслями.

Затем я ударил по двери три раза. Сильно, рукояткой своего меча.

Звук каждого удара был достаточно громким, чтобы разбудить мертвого, он разлетелся эхом по холмам. Но ответа не последовало. Внутри словно никого не было.

Я снова постучал три раза – еще сильнее, чем в первый раз.

Все оставалось неподвижным и спокойным. Может они собрались за дверью, и готовы атаковать? Если это так, то у них не получиться застать меня врасплох. Дверь слишком большая, и чтобы ее открыть, требуется время.

Я в третий раз постучал рукояткой меча по дверям. На этот раз я закрепил стук криком:

- Выходите и сражайтесь, трусы! Выходите и умрите! Чего вы ждете?

Возможно, они наблюдали за мной сквозь щели для лучников – они наверняка решили, что я сошел с ума. Либо я достиг глубин отчаяния, либо жаждал умереть. Что может сделать один человек против такого количества ведьм? Но они не знали, что я не один.

Домовой защищал сад Ведьмака в течении многих лет. Вначале моего ученичества меня преследовали ведьма Костлявая Лиззи и нелюдь Клык – но когда они вошли за мной в сад, домовой прогнал их прочь. Даже такой могущественной ведьме как Лиззи, пришлось в ужасе убегать прочь. Он так же сражался с могущественным демоном, Лихо, и сравнительно недавно с румынскими ведьмами. Он был силой, с которой приходилось считаться.

Я надеялся, что он застанет ведьм врасплох. Маловероятно, что они смогут обнаружить такую опасность – хотя некоторые из них без сомнений унюхали приближающуюся смерть. Если это так, они проигнорируют мой вызов и останутся внутри башни. Тогда мне придется приказать домовому войти внутрь. Он сможет убить многих, прежде чем они воспользуются своей магией. Но не сможет открыть для меня дверь. Голова Дьявола так и останется вне моей досягаемости.