Месть русалок - Страница 9

– Вы лжете! – прошипела она.

– Боюсь, что нет, миледи. Этого письма здесь нет.

Кайла колебалась одно мгновение. Он видел, что ей нестерпимо хочется заглянуть в шкатулку на столике, из которой выглядывал кончик какого-то документа.

– Это пустой лист, – сказал он мягко, проследив за ее взглядом.

Кайла резко развернулась, рванувшись с места так стремительно, что тяжелая масса волос хлестнула ее по лицу. И Роланду с неожиданной силой захотелось коснуться их, погрузить в них пальцы, почувствовать, каков на ощупь этот огненный каскад. Из-за этого неуместного сейчас желания он едва не пропустил момент, когда она бросилась к окну.

В последний миг Роланду удалось перехватить ее, правда, не без борьбы, и он беспокоился, что они наделали слишком много шума. За неимением лучшей идеи, он силой заставил ее сесть на свое спартанское ложе и опустился рядом, крепко прижимая ее к себе.

И снова он почувствовал ее дрожь – дрожь отвращения или бессильной ярости, – но сейчас он не мог, не имел права расстраиваться по этому поводу, как бы сильно его это ни задело. Он должен спасти ее, хочет она того или нет.

Роланд прижал губы к ее уху:

– Отведите меня к своему брату. Я обещаю, что в целости и сохранности доставлю вас в Лондон. И я попытаюсь склонить короля в вашу пользу.

Она ни слова не ответила, но он почувствовал, как Она задрожала еще сильнее.

– Я могу помочь вам, леди Кайла. Вы знаете это. Я могу помочь вам обоим.

Он чувствовал, как с каждым мгновением нарастает напряженность между ними, как разрастаются неконтролируемые эмоции, готовые выплеснуться наружу.

– Порождение дьявола! – выкрикнула она громко. – Отпусти меня! Или я тебя убью!

В то же мгновение он повалил ее на кровать, придавил своим тяжелым, мощным телом, зажав ей ладонью рот. Он увидел, как расширились в паническом ужасе ее глаза, почувствовал, как изогнулось с неожиданной силой ее тело. К счастью, он смог удержать ее, не дав ей выскользнуть из рук, когда открылась дверь и в щель просунулась голова стражника.

– Милорд? – послышался грубый голос. – У вас все в порядке?

– Да, Гилкрист, – отозвался Роланд, стараясь придать своему голосу лениво-насмешливый тон. – Просто мы с этой девицей занимаемся кое-какими упражнениями. Она, знаешь ли, дерзкая штучка.

Роланд старался по возможности загородить своим голом Кайлу, так чтобы стражнику было не видно ее лица и густой копны рыжих волос.

– Ага! – воскликнул Гилкрист и понимающе хмыкнул. – В таком случае, желаю вам хорошенько потренироваться.

– Можешь не сомневаться, – хохотнул в ответ Роланд.

– Бог в помощь, милорд, – ответствовал Гилкрист, закрывая дверь.

В этот момент Кайла укусила Роланда за руку.

– Вы явно не стремитесь завоевать мое расположение, миледи, – заявил Роланд в том же полушутливом тоне, в котором только что разговаривал с солдатом.

Он прекрасно понимал, что ей нет дела до того, как он к ней относится. Ее глаза раскрылись на мгновение еще шире, хотя ему казалось, что это невозможно, а затем сузились, и в них с прежней силой сверкнула ненависть. Она попыталась высвободиться, изо всех сил пихнув его в бок.

Каким бы соблазнительным ни казалось занимаемое им положение, Роланд все же намеревался сделать все от него зависящее, чтобы успокоить леди. Ему вовсе не хотелось, чтобы она каким-то образом навредила себе, уж не говоря о нем. Он должен постараться уговорить ее.

– Леди Кайла, – сказал он тихо. – Я действительно могу помочь, и это не пустые слова. Позвольте мне сделать это. Я отвезу вас и вашего брата в Лондон под своей защитой. Клянусь, что вам обоим не будет причинено никакого вреда. Я сумею убедить короля.

Он отнял руку от ее лица.

Ее удивительные глаза чуть поблескивали во мраке, негодующие и прекрасные, губы чуть припухли от борьбы, словно от поцелуев. И внезапно он осознал, что она не просто красива – она невероятно, просто ошеломляюще прекрасна.

И хотя ее лицо казалось изможденным, рот – слишком чувственным, брови – излишне прямыми, а шея – слишком длинной – все это не имело никакого значения для облика в целом, который казался совершенным. Это было какое-то колдовство, наваждение. Роланд почувствовал, что невольно поддается ее очарованию, и готов быть поклясться, что она это поняла и ничуть не возражает, напротив, это льстит ее самолюбию.

Роланд чуть потряс головой, чтобы прийти в себя.

Это было вовсе не в его духе – изображать из себя влюбленного мальчишку; и совершенно неважно, насколько очаровательна сама девушка. Он был ее защитником, а не возлюбленным.

И даже не ее женихом с некоторых пор.

Но при тусклом свете едва краснеющих углей очага он увидел, как она облизала губы кончиком языка, и почувствовал, что кровь закипает в его жилах.

Он приподнялся и сел, нахмурившись. Этого не должно было случиться.

– А где же тогда настоящий документ? – вдруг охрипшим голосом спросила Кайла. Она лежала, не двигаясь, необыкновенно соблазнительная, с волосами, разметавшимися по кровати, в черной тунике и рейтузах, которые без утайки открывали его взору все изгибы ее стройного девичьего тела.

Вопрос повис в воздухе как укор, он требовал честного ответа. Роланд не гордился тем, что сделал, хотя и считал это необходимым. Но сейчас ему вдруг захотелось нежно обнять ее, и если уж придется говорить правду, то сделать это как можно мягче. Вместо этого он резко ответил:

– Никакого документа не существует. Я все выдумал.

Ее губы чуть приоткрылись в молчаливом изумлении. Несколько мгновений она смотрела на него, затем медленно покачала головой, словно отказываясь верить.

– Это был всего лишь трюк, чтобы завлечь вас в ловушку. – И сами слова, и тон были совершенно безжалостны, словно таким образом он стремился избавиться от внезапной нежности – чувства, совершенно ему не знакомого, которое тревожило его, ибо он считал его слабостью. И он достиг цели.

Кайла закрыла глаза. Казалось, она была совершенно сражена этими словами.

Слабость продолжала все больше овладевать его сердцем, и он вдруг сам ужаснулся своему бездушию. Она выглядела сейчас такой ранимой, такой беззащитной. Как же он мог так поступить с ней?

– Кайла, теперь все кончено. Отведи меня к своему брату. Поверь, так будет лучше для вас обоих.

Она наконец открыла глаза, но не взглянула на него. Взгляд ее был направлен куда-то за его плечо, в угол комнаты.

– Столько загубленных жизней, – прошептала она отрешенно. – А это была всего лишь ложь. Они все умерли из-за лжи.

В нем все взорвалось в новом остром приступе слабости, которую он всячески старался подавить. Слабость еще никогда ему не помогала. Слабость делала его уязвимым, а Роланд провел последние тяжелые годы жизни, уверяя себя, что никогда больше не позволит себе быть уязвимым. Он резко поднялся.

– Нам надо возвращаться в Лондон. Я знаю, ваш отец мертв. Отведите меня к Алистеру, и мы можем сразу же уехать.

Кайла вновь пришла в себя, взгляд ее уже не был таким отрешенным, когда она прямо взглянула на него.

Он увидел отвращение в ее глазах. И это показалось ему таким разительным контрастом по сравнению с женственностью ее нежного тела, которое он ощущал под ой всего несколько минут назад.

– Вы знали, что я приду к вам, попавшись на вашу ложь, – с горечью произнесла она.

– Ну да, – признался он, – только я предполагал, что скорее придет Алистер. Я считал, что он более импульсивен, чем вы.

Со дня резни в Гленкарсоне Роланд не получал никаких сведений ни о Кайле, ни об Алистере. Целая деревня вместе с ее жителями бесследно исчезла с лица земли. Тот, кто выжил, а их, по-видимому, было немного, разбрелись или уехали. К тому времени, как туда прибыл Роланд, мертвые были мертвы уже слишком долго, чтобы можно было кого-нибудь узнать. Но у него было интуитивное убеждение, что Уорвиков среди них не было. Поиски по близлежащим холмам и долинам были бы пустой тратой времени. Местные жители гораздо лучше его собственных людей знали, как следует выживать в горах. И он вернулся обратно, в этот приграничный городок, чтобы как следует продумать свои дальнейшие действия.