Месть или любовь? (СИ) - Страница 19

- Ребят, давайте позже это обсудим. Нам выбираться надо, - вмешалась Юля, внимательно вглядевшись в лицо Оли.

- Согласен, - поддержал ее Игорь. Чем вызвал всеобщее удивление. Чтобы этот поддержал! Да он скорее наоборот скажет, давайте останемся тут.

Игорь же, будто и не замечая нашего потрясения, направился к двери, попытался ее открыть, но не смог, да еще и руку отдернул, обжегся что ли?

- Что еще? Решил устроить очередной спектакль? - недовольно буркнул Роман, ведя Белякова.

- Дверь не открывается, - обернулся к нему Игорек, глядя на ладонь - Не веришь, попробуй сам. И будь осторожен - дверь горячая.

Передав подопечного Игорю, Роман попытался открыть дверь. Бесполезно. Достал телефон и ругнулся:

- Связи нет.

Судя по всему, тряхнуло нас не слабо. Что же там наверху случилось?

- И что теперь делать? - испугано глядя на нас, спросила Юля. Мало кто знал, но Юлия безумно боится замкнутых пространств, где нет выхода. Психологическая травма, оставшаяся с детдома.

И тут Игорь опять нас поразил. Передав заключенного Роману, он просто подошел и прижал ее к себе, что-то шепча на ушко, от чего она как-то сразу обмякла и успокоилась, прильнув к нему.

- Надо отсюда выбираться и поскорее, - буркнул мужчина, обнимая свою женщину и глядя то на мою Олю, то на свою Юлю.

Мне не надо было читать его мысли, чтобы понимать, что его беспокоят наши девочки и хочется быстрее их вывести.

- Надо обыскать тут все. Наверняка же где-то есть запасной выход или какое-то большое окно. Не завалило же нас, в самом деле, - пытаясь шутить, предложил я. Сам же надеясь, что это просто заклинило дверь, а нагрелась она от батареи, висевшей возле нее. Глупо, конечно, но думать о чем-то другом было страшно. Был бы один, тогда ладно, но тут Оля и для нее я желаю лучшей участи, чем быть погребенной в этом подвале.

- А с этими что? - подал голос Никольский, кивнув на троих задержанных.

- Будем стеречь по трое, пока остальные обследуют помещение, - предложил Толик, косясь на часы - У нас мало времени.

- Так и скажи - у тебя его мало, - улыбнулся Роман, глядя на друга. Все понимали, насколько важна для друга встреча с его Аней.

- Ладно, у меня его мало. Ужин с восемь и я не хочу опоздать, - улыбнулся в ответ Толик, а глазки-то горят.

Все рассмеялись, даже я не выдержал. Таким оживленным Толика мы уже лет десять не видели.

- Кто первый? - спросил я и тут же ощутил, как Олина рука вцепилась в мою рубашку. Взглянул на нее.

- Останься, - в глазах мольба, а верхняя губа дрожит. Будто расплачется сейчас.

- Хорошо, - нежно погладил по щеке и присел на пол, усаживая свою принцессу на своих руках. - Ром, боюсь, идти тебе придется с Толиком. Думаю, Игорь свою леди тоже одну не оставит, а кроме вас никого не остается.

- Хорошо, - кивнул начальник, проверяя фонарь и батарейки из своего боевого комплекта. Как же хорошо, что мы уже давно решили, что в запасе всегда должны быть фонари с батарейками и у каждого отдельно. Вот и пригодилось.

- Я с вами, - подал голос Никольский.

- Нет, остаешься тут, - решительно отказал ему Толик. - Сначала прикуем этих к балкам, а потом пойдем.

На то, чтобы приковать подельников, много времени не ушло. Благо запасные наручники тоже всегда были при нас. Вот и разместив их по разным стенам, отдельно друг от друга, и рассевшись так, чтобы каждый следил за одним, мы остались сторожить парней, а наши начальники пошли обследовать подвальные помещения.

Стояла тишина. Только капли воды и, то и дело, шорохи от пробегающих крыс нарушали ее. Я прижимал к себе Олю, с тревогой поглядывая на бледное личико, и думал о том, насколько же любит ее отец, если готов взять на себя все ее грехи. И ведь доказал ее непричастность. Мне вдруг вспомнились слова Ромки после долгой беседы с ним:

- А у нас что, есть выбор? Никольский предоставил такие улики, против которых ни один прокурор не пойдет, даже будучи в курсе как дело на самом деле обстоит. Мы все можем знать что угодно, но убийство твоей Инги и еще семерых человек, официально на его совести. А значит сидеть ему лет двадцать, а тут он еще и за свои грехи явку написал. Короче, пожалуй, единственное, что можно предъявить твоей Ольге - это статья 125 УК 'Оставление в опасной', или попытаться 105 пункт 3 'убийство по найму', но доказать, скорее всего, не удаться. Но если и удаться - получит по минимуму, с учетом раскаянья и беременности.

Тогда я порадовался его словам, а сейчас, прижимая любимую к себе, вдруг понял, как же далеко зашел, чтобы ее потерять и мысленно вознес богу благодарность за существование Никольского.

- Кость? - тихий голос Оли вторгся в мои мысли - Ты сердишься на меня?

- Нет, - покачал головой и поцеловал в висок. - Как я могу сердиться, когда чуть не потерял тебя. Прошлое это прошлое и оно не должно влиять на будущее. Ты нужна мне как воздух, а значит, хочу я того или нет, но я буду с тобой.

Она помолчала, теснее прижавшись ко мне, а затем тихо спросила:

- Игорь передал тебе мои слова?

- Нет, сказал, что если захочу, спрошу сам, а так это ты должна сказать сама, - я, наверное, час его пытал, пока он в открытую не назвал меня дураком, и не велел катиться к черту. А когда немного успокоился, пообещал, что мы ее найдем, и она все это скажет сама.

Вздохнула, после чего заговорила:

- Пожалуй, он прав. Я сказала ему, что если бы могла вернуться туда, я бы ни за что не убила бы ее. Скорее бы сошла с ума, или умерла, но никогда бы не причинила тебя боль.

- Оля ... - но она приложила руку к моим губам.

- Нет, дай сказать! Я сказала, что прошу прощения и что безумно ...

И вдруг еле слышный стон боли сорвался с губ.

- Оля? - даже в полутьме заметил, как она побледнела. - Игорь!

Мужчина уже был рядом, явно тоже услышав ее вскрик.

Чужие руки стали осматривать мою девочку. Не знал бы я, что у него познания в медицине, счел бы за приставания, но я сам его позвал. Только Оля этого не знает и, даже сквозь явно острую боль, попыталась остановить его руки:

- Позволь себя осмотреть, - заговорил он тихо - Я могу помочь, просто разреши.

- Костя? - еле узнал надломленный от боли голос.

- Все хорошо, ему можно доверять,- глажу по волосам, не зная как помочь.

И она поверила. Все время пока он ее осматривал, Оленька глядела на меня, будто черпая силы.

- Кто бы ею не занимался, он хорошо сделал свою работу, - наконец сказал Игорь - Ребенка я проверить не могу, но судя по тому, что нет крови и боль в груди, он цел. А боль из-за сломанных ребер. Ей бы в больницу и принять обезболивающее.

- Врач что-то оставил, - тихо сказала Оля.

Игорь встал и очертил фонариком помещение. На столе, стоявшем в комнате, нашлись лекарства. Быстро просмотрев их, Игорь покачал головой:

- Ей опасно их давать.

- Почему? - подала голос Юля.

- Могут вызвать выкидыш.

- А если не дать? - это уже я, видя, как она до крови закусила губу.

- Опасно болевым шоком, а это может привести к смерти обоих. - Игорь устало потер вески, а потом взял упаковку со шприцом и, разорвав ее, начал заполнять шприц жидкостью из банки с лекарством.

- Нет! - начала отползать Оля, видя, как приближается со шприцом мужчина. - Не надо!

- Оля, я дам чуть-чуть. Так, чтобы немного притупить боль и не навредить малышу.

- Нет! - замотала головой.

- Костя, - обернулся ко мне.

Кивнул, подошел к ней и, поймав ее прижал, к полу.

- Пожалуйста! - поняв, что я затеял, разрыдалась моя девочка. - Мой ребенок.

- Успокойся! - вдруг вмешался Никольский и, развернув лицо дочери к себе, добавил - Сейчас вопрос стоит так - или вы оба, или попытаться вас обоих сохранить. Это мы и делаем! Даже если ты и потеряешь этого малыша, будут и другие, главное чтобы ты живая была!

- А если потом я не смогу? Если этот ребенок последняя частичка, оставшаяся от Кости? Он же уйдет. Не простит! Не любит меня! Сейчас им движет долг, но мне это не нужно! Не хочу, чтобы он был рядом из-за чувства долга! - рыдала моя малышка - Он самое лучшее, что было в моей жизни! Его ребенок это моя жизнь!...