Мешок с костями - Страница 28

Я думаю, в каждой семье есть хоть одна похожая история. Выживание в таких ситуациях маленьких мальчиков и девочек – более чем убедительное свидетельство (во всяком случае, для родителей) существования Бога.

– Я так напугалась! – Мэтти вновь выглядела на четырнадцать лет. Максимум на пятнадцать.

– Все уже в прошлом, – успокоил ее я. – И Кира больше не будет выходить на шоссе. Не будешь, Кира?

Она замотала головой, не поднимая глаз. Я предположил, что девочка заснет, прежде чем Мэтти доберется до трейлера.

– Я и представить себе не могла, что такое может произойти. Один из моих любимых писателей появляется, как джин из бутылки, и спасает мою девочку. Я знала, что у вас в Тэ-Эр усадьба, старый бревенчатый дом, который все называют «Сарой-Хохотушкой», но люди говорили, что вы не приезжали сюда после смерти вашей жены.

– Я действительно давно не приезжал. Будь «Сара» моей супругой, а не домом, вы бы могли назвать мое появление здесь примирением по решению суда.

По ее лицу пробежала улыбка, но мгновение спустя исчезла.

– Я хочу попросить вас об одном одолжении.

– Просите.

– Пожалуйста, никому об этом не говорите. Это может повредить и мне, и Ки.

– Почему?

Они прикусила губу, уже собираясь ответить на мой вопрос, но в последний момент передумала.

– Не важно. Но я буду вам очень признательна, если в городе не узнают об этом инциденте. Более чем признательна.

– Нет проблем.

– Вы серьезно?

– Конечно. Я обычно приезжал сюда летом, в последние годы вообще не приезжал… так что знакомых у меня здесь немного. – Разумеется, я хорошо знал Билла Дина, но судачить с ним не собирался. Это, однако, не означало, что он остался бы в неведении. Если юная дама думала, что от местных жителей останется тайной поход ее дочери на пляж, она сильно заблуждалась. – Мне представляется, что мы уже находимся в центре внимания. Взгляните на автомастерскую Брукса. Не поворачивайтесь, посмотрите как бы невзначай.

Она посмотрела и вздохнула. Два старичка стояли на асфальте в том месте, где когда-то торчали бензоколонки. Один, похоже, сам Брукс: мне показалось, что я разглядел венчик рыжих волос. Второй, гораздо старше, опирался на трость с золотой ручкой, хищно, как мне показалось, наклонившись вперед.

– Тут уж ничего не поделаешь. – В ее голосе слышалась тоска. – Никуда от них не денешься. Наверное, я должна полагать за счастье, что сегодня – праздник и их лишь двое.

– Кроме того, – добавил я, – они скорее всего ничего не видели.

Я сознательно опустил два момента: во-первых, пока мы стояли на обочине, мимо проехало с полдюжины автомобилей, во-вторых, если Брукс и его пожилой спутник чего-то и не видели, они могли с радостью навыдумывать с три короба.

Кира уже сладко посапывала на плече Мэтти. Она поглядела на дочь и одарила ее улыбкой, полной любви.

– Жаль, что мы встретились при таких обстоятельствах и в ваших глазах я выгляжу дура-дурой. Я, между прочим, ваша давнишняя поклонница. В книжном магазине в Касл-Роке говорят, что этим летом у вас выходит новый роман.

Я кивнул:

– Он называется «Обещание Элен».

Мэтти улыбнулась:

– Хорошее название.

– Спасибо. Вам бы отвезти ребенка домой, пока у вас не затекла рука.

Есть люди, которые умеют задавать лишние вопросы, причем в самый неподходящий момент и, как говорится, не корысти ради. Для этого нужен особый талант, и он у меня есть. Тут уж ничего не попишешь. Этот вопрос я задал, когда мы шагали к «скауту». Я хотел открыть дверцу со стороны пассажирского сиденья, чтобы она могла положить на него малышку. Однако я не мог винить себя в том, что хотел еще больше огорчить Мэтти. В конце концов, я же видел на ее руке обручальное кольцо.

– Мужу вы скажете?

Ее улыбка поблекла. Губы затвердели. Если я бы мог снять вопрос, как снимают букву, слово, строку с дисплея компьютера, нажав на кнопку «Delete», я бы его снял.

– Он умер в прошлом августе.

– Мэтти, извините меня. У меня язык что помело.

– Вы могли и не знать. Девушкам моего возраста еще рано замуж, не так ли? И если она и замужем, то муж должен быть в армии или где-то еще.

Открыв дверцу, я увидел розовое детское кресло-сиденье, скорее всего тоже из «Кей-марта». Мэтти попыталась усадить в него Киру, той не хотелось отлипать от матери. Я подошел вплотную, чтобы помочь, протянул руку, чтобы ухватить девочку за пухлую ножку, и в этот момент тыльная сторона ладони коснулась груди Мэтти. Она не могла отпрянуть, не рискуя уронить Киру на пол, но я чувствовал, что она отметила мое прикосновение. Муж мертв, угрозы нет, вот известный писатель и думает, что имеет полное право полапать молоденькую женщину. А что я могу сказать? «Мистер Известный Писатель появился как нельзя вовремя и увел мою дочь с дороги, может, даже спас ей жизнь».

Нет, Мэтти, мне, конечно, еще сорок, а не сто, но лапать тебя я не хотел.

Разумеется, ничего такого я не сказал. Зачем усугублять и без того щекотливую ситуацию? Но почувствовал, как зарделись щеки.

– Сколько вам лет? – спросил я, когда ребенка усадили в кресло и нас разделило безопасное расстояние.

Она быстро глянула на меня.

– Достаточно, чтобы знать, что к чему. – Она протянула руку. – Премного вам благодарна, мистер Нунэн. Господь послал вас нам в самый нужный момент.

– Нет, Господь только сказал, что я должен съесть гамбургер в «Деревенском кафе», – улыбнулся я. – А может, его вечный оппонент. Скажите, пожалуйста, Бадди по-прежнему стоит за прилавком?

Улыбнулась и она. Улыбка сразу согрела ее лицо, чему я искренне порадовался.

– Он будет там стоять, даже когда дети Ки смогут покупать пиво, не показывая фальшивого удостоверения личности. Если только не приедет кто-нибудь из большого города и не закажет креветочный тетраззини. Если такое случится, он скорее всего умрет от сердечного приступа.

– Это точно. Ладно, когда я получу новый роман, одну книжку завезу вам.

В глазах Мэтти тут же появилась настороженность.

– Это не обязательно, мистер Нунэн.

– Не обязательно, но я завезу. Мой агент присылает мне пятьдесят экземпляров. И с годами мне все труднее раздаривать их.

Возможно, она уловила в моем голосе то, чего там не было и в помине. Такое, знаете ли, случается.

– Хорошо. С нетерпением буду ждать.

Я еще раз взглянул на ребенка, сладко спавшего в кресле, свесив голову на плечо, пуская слюни. Меня всегда поражала детская кожа. Такая гладенькая, без единой поры. Бейсболка Киры съехала набок. Мэтти наблюдала, как я протянул руку и поправил ее, чтобы тень от козырька падала на глаза.

– Кира, – проговорил я.

Мэтти кивнула:

– Звучит благородно.

– Киа – африканское имя, – пояснил я. – Оно означает «начало сезона».

С тем я и отбыл, помахав Мэтти рукой и направившись к «шеви». Я ощущал на себе ее любопытный взгляд, и почему-то мне казалось, что я сейчас заплачу.

Чувство это оставалось со мной и после того, как «скаут» и обе его пассажирки скрылись из виду; я держал путь к «Деревенскому кафе». Я въехал на земляную автостоянку слева от ряда новеньких бензоколонок, посидел, думая о Джо и тесте для домашней проверки на беременность, который стоил двадцать два доллара и пятьдесят центов. Маленький секрет, которым она не хотела делиться со мной, не убедившись наверняка, что у нас будет ребенок. Должно быть, так оно и было. Разве могло быть по-другому?

– Киа, – вырвалось у меня. – «Начало сезона».

И вновь мне захотелось плакать, поэтому я вылез из кабины и со всей силы захлопнул дверцу, словно желал запереть тоску в салоне.

Бадди Джеллисон действительно ничуть не изменился: те же измазанные, но когда-то явно белые куртка и фартук, те же черные волосы, торчащие из-под бумажного колпака в пятнах то ли крови, то ли брусничного сока. Даже, по внешнему виду, те же крошки овсяного печенья в топорщащихся усах. Выглядел он и на пятьдесят пять, и на семьдесят, а этими пределами, как известно, большинство мужчин ограничивают средний возраст. И габариты его не изменились, и рост, шесть футов четыре дюйма, остался при нем, и вес – добрых триста фунтов. Как быстро выяснилось, четыре года нисколько не отразились ни на его манерах, ни на остроумии.