Мертвых не судят - Страница 67

— Тогда у тебя все впереди, — пообещал Емельянов.

— Мне так не кажется. Сегодня вечером нас тут быть не должно.

— А их мнение ты на этот счет спросил? — Емельянов кивнул в сторону двери.

— Их мнение будет отрицательное, — сказал Быков. — Сегодня вечером они из нас попытаются выжать, что можно, а потом… В общем, времени у нас с тобой не много.

— Хоть много, хоть мало, — проговорит Емельянов с отчаянием и позвякал за спиной наручниками. — С этими железками далеко не упрыгаешь.

Быков встал на колени, осмотрелся.

— Ну-ка, подвинься!

Он прислонился к стене и принялся ощупывать пальцами неровности. Емельянов с недоумением следил за его движениями.

— Ты что?

— Подожди, подожди, — бормотал Быков, — вот она!

Шпилька была там, где он ее и оставил. Но дальнейшее выглядело куда сложнее. Они встали на колени спиной друг к другу, и Быков попытался нащупать шпилькой замок наручников Емельянова. Замок, однако, находился с внутренней стороны, Емельянов принужден был отвести скованные руки далеко от туловища, выворачивая их в плечевых суставах. Быков же, изогнувшись в немыслимой позе, старался попасть шпилькой в крохотное отверстие замка. Ничего не получалось. Дважды шпилька выскакивала из его пальцев, и они, замирая от страха этой потери, шарили по полу, отыскивая маленький согнутый стерженек.

— Стой, — сказал Емельянов. — Дай я попробую. Зубами. Зубы у меня крепкие, не все вышибли.

Осторожно приняв ртом шпильку из пальцев Быкова, Емельянов лег на спину, а Быков поднес скованные руки к его лицу. Невыносимо медленно текли минуты. Емельянов невнятно ругался сквозь стиснутые зубы и нелепо елозил по полу, но когда замок щелкнул, этот слабенький звук они услышали оба.

Быков с усилием вытащил руки из-за спины. Напряжение этих минут отозвалось резкой болью в плечах. На короткое время он расслабился, отдыхая, а потом легко и быстро освободил Емельянова.

— Что дальше? — спросил тот, массируя кисти.

— Пока все. Хозяев жди ближе к вечеру, сейчас им недосуг. Тогда и встретим.

Быков достал из-под рубашки кинжал и обнажил лезвие.

— Откуда? — поразился Емельянов.

— Добрые люди помогли, — буркнул Быков. — Помогай чаще, и тебе тоже помогут. Знакомая моя сумела незаметно передать, дай ей Бог всяческого здоровья.

— Ты сам откуда? — спросил Емельянов. — Вроде мы с тобой не встречались.

— Ниоткуда, — горько усмехнулся Быков. — Я бывший мент и сюда влип только по собственной глупости. Ты зарплату получаешь, а я так, на оптимизме. Расслабился. Ну, как не помочь бывшим коллегам! Только все напрасно. Ушел груз-то. Я его сам полторы тысячи километров вез, а ведь не видел даже; как грузили. Шкурки каракулевые! Это они мне так лапшу на уши вешали. Даже пощупать я его не сумел, так что даже в свидетели в случае чего не гожусь. А куда ушел груз — и подавно не знаю.

— Если выберемся, то не напрасно, — возразил Емельянов. — Теперь-то уже многое ясно. База у них в степи, между Аральском и Актюбинском.

— Я там был, найду это место, — кивнул Быков.

— А здешний склад в заброшенном саду. Там сарайчик есть такой, а под ним — хранилище. Я сам разгружать помогал.

— Знаешь ли, — усмехнулся Быков, — я там тоже был. Только сегодня. Разгружать, правда, не пришлось. Они меня гораздо раньше раскололи.

— Не могу понять, где был прокол, — помрачнел Емельянов. — Так все хорошо началось. И проверочку ихнюю я прошел, и вдруг — на тебе!

— Это я тебе растолкую, — сказал Быков. — У них связи хорошие, вплоть до Москвы. Меня они даже через архив кадров прокрутили. Неужели твои начальники не могли тебе настоящее прикрытие организовать?

— Какое прикрытие! Ты же сам бывший мент, неужели не знаешь, сколько нужно бумажек подписать, чтобы хотя бы новый паспорт организовать! Хорошо хоть, билет на самолет достали. Да и то чуть не за взятку.

Емельянов немного помолчал.

— Ты посмотри, как у них все лихо налажено, — горько произнес он. — Оружие волокут через столько республик, склады кругом. Вот тебе и суверенные государства. Бандиты суверенитетов не признают. Они за интернационализм и братскую солидарность. А мы — как слепые котята.

— Суверенитеты, Володя, это изобретение местных начальников, специально чтобы открыть зарубежные посольства и пристроить туда свою многочисленную родню, — со злостью сказал Быков. — Вот и хлебаем… И еще долго будем расхлебывать. Вот мы все так хорошо выяснили, а ведь оружие отсюда еще взять надо, даже если выберемся. Местная милиция — она…

— Не дай Бог! — воскликнул Емельянов. — Местная милиция если и включится, то только чтоб в долю войти.

— О том и речь.

— Как тебя зовут? — вдруг спросил Емельянов.

— Константин.

— Давай сначала выберемся, Костя.

Они замолчали, прислушиваясь к доносившимся снаружи звукам. Они слышали, как с негромким урчаньем во двор въехала легковушка — проводив Озода, вернулись Джамал с Рахимом. Спустя некоторое время подъехали еще две или три машины. Захлопали дверцы, зазвучали голоса.

— По нашу душу приехали, — прокомментировал Емельянов, — Большая сходка.

— Я тебе вот что хочу сказать, Володя, — быстро заговорил Быков. — Ты запомни, мы сейчас будем драться не за идею — за свою жизнь. Если оплошаем — нам конец. И просто так не убьют, помучают немного. Так что, обо всем прочем, просто забудь.

— Поучи еще меня, — отозвался Емельянов, злобно скривился и сплюнул.

Шум во дворе стих — приехавшие ушли в дом. С этого момента Емельянов и Быков не обменялись больше ни одним словом. Они ждали. Все должно было случиться очень скоро.

Наконец вновь зашумели автомобильные моторы: уезжали гости. Уезжал широколицый с телохранителем Рахимом, уезжала Гульбахор. За дверью раздались близкие шага. Звяканье засова больно ударило по натянутым нервам.

— Эй, менты, выходите!

В дверном проеме стоял Мурат. Лицо его раскраснелось, глаза блестели, через плечо болтался автомат. Мурат был немного пьян и весел предстоящей забавой

Емельянов с Быковым, руки за спину, понуро вышли наружу. Вместе с Муратом за ними пришли еще двое: Имран — он был без оружия, и незнакомый худенький парень с жестокими глазами и открытой кобурой на широком поясном ремне. Мурат лениво поднял автомат одной рукой и ткнул Быкова в солнечное сплетение.

— Хорошо подумал, собака? — осведомился он.

— Хорошо, — выдохнул Быков и снизу воткнул кинжал, одновременно вырывая левой рукой автомат.

Безмерное удивление разлилось по лицу Мурата. С хриплым бессвязным возгласом он повалился вперед, мимо отпрянувшего Быкова. В ту же секунду Емельянов прыгнул и ударил Имрана наручниками в висок. Тот без звука осел.

— Ай-йа-аа! — завизжал парень, пытаясь сбросить непослушными пальцами застежку кобуры, но Быков в упор выпустил в него две пули.

Они бросились к воротам мимо стоящих рядком машин. Быков на бегу глянул через стекло крайней — ключей в замке не было, везение их не было беспредельным.

Из дома на крыльцо с криками выскакивали люди, Быков полоснул длинной очередью. Он не целился, но расстояние было слишком малым, он увидел, как пошатнулся и покатился по ступенькам старик, как Джамал схватился за плечо, как выбежала из дверей седая женщина, с воплем отчаяния бросилась к старику и взметнула руки в проклятии к убийце мужа…

Они мчались без дороги, продираясь сквозь низкий колючий кустарник. Позади все еще хлопали запоздалые выстрелы, но погони пока не было. Оба они знали, что короткое замешательство их врагов скоро пройдет и начнется настоящая охота в этих горах, совершенно чужих пришельцам. Кусты расступились, и они оказались на грунтовке. Совсем рядом зашумел мотор машины, и прежде чем они успели прыгнуть обратно в кусты, из-за поворота вылетели знакомые голубые «жигули». Быков вскинул автомат и тут же опустил: за рулем сидела Гульбахор. Почти не сбавляя скорости, она развернула машину, взметнув град сухих земляных комьев.

— В машину! — крикнул Быков Емельянову, прыгая в распахнутую Гульбахор дверцу.