Мертвых не судят - Страница 51

— Долго спишь, Озод, — неодобрительно заметил Быков. — Открывай гараж.

— Дочку в совхоз отправлял, — оправдывался Озод. — Хлопок собирать поехала.

Он извлек из сумки связку ключей и принялся возиться с многочисленными тугими замками, продолжая бормотать под нос какие-то оправдания. Наконец массивные железные створки распахнулись, Быков выгнал «КамАЗ» из гаража и принялся за детальный осмотр машины. Движок был сравнительно новый и работал ровно, хотя зажигание стартера включалось с какими-то щелчками, что вынудило Быкова осмотреть и основательно почистить контакты. Оказалось к тому же, что запаска спущена. Отравляться в дальний рейс с неисправной запаской Быков не желал. Почти час он потратил на то, чтобы сменить камеру. Озод крутился рядом, пытался помогать, но на самом деле больше мешал, и Быков послал его от греха в контору оформлять проездные документы.

Время подбиралось к полудню, когда Быков решил, что машина готова к рейсу. Он запер гараж и пошел вслед за Озодом. В конторе его встретил Роберт. Сегодня он выглядел приветливее.

— Здравствуй, мастер, здравствуй, — сказал он. От вчерашней агрессивности вроде бы не осталось и следа. — Как дела?

— Машина в порядке, — кратко доложился Быков. — Можно ехать.

— Вот и отлично. Тогда распишись за командировочные.

Роберт вытащил из кармана пачку десяток в банковской упаковке и небрежно бросил на стол.

— Товар возьмете в совхозе имени Фрунзе. Это шестьдесят километров от города, Озод знает. А потом — на север, в столицу. Может, мимо своего дома проедешь. Ты сам откуда родом?

— Живу в Москве, а вообще из Твери.

— Из Твери? Где такая Тверь?

— Этот город раньше назывался Калинин, — объяснил Быков. — Теперь переименовали.

— Да-да, — кивнул Роберт, — знаю. Сейчас мода такая все переименовывать. Озод! Эй, Озод!

Из соседней комнаты прибежал новый напарник Быкова.

— У тебя все в порядке? — нахмурив брови, спросил Роберт.

— В порядке, в порядке. Все в порядке, — закивал Озод.

— Ну так что ты ждешь? — удивился Роберт. — Ты знаешь, где уже должен быть?

Озод засуетился, изображая немедленную готовность отправиться в дальний путь хоть бегом.

— Все сделаем как надо, Роберт Ганиевич, все будет хорошо.

Он выбежал из конторы первым. Быков направился за ним, но в дверях задержался.

— Можно вопрос? — сказал он.

— Конечно, мастер, — поощрительно кивнул Роберт.

— Зачем вчера ваш человек весь вечер за мной ходил?

Судя по мгновенной смене выражений на лице Роберта, тот вначале хотел отпереться, но отчего-то передумал.

— Коммерция — сложная вещь, Константин, — мягко сказал он, внимательно глядя на Быкова. — Кругом конкуренты, недоброжелатели, завистники… Приходится быть осторожным. Ты меня понимаешь?

— Отчасти, — сказал Быков.

— Ну и порядок. А ты бдительный. Где научился?

— Жизнь научила, — ответил Быков. — Коммерция — вещь сложная.

Роберт засмеялся несколько искусственно.

— Это хорошо, что ты такой бдительный. Мне нужные такие работники. Но об этом мы еще поговорим. А пока — счастливого пути!..

В кабине уже сидел Озод. На лице его читалась неистовая жажда странствий. Быков запустил двигатель и вывел машину на дорогу. Когда отъехали пару кварталов, Озод осторожно потрогал Быкова за плечо.

— Слушай, Костя, зачем так торопиться? Какая дорога на пустой живот! Сейчас направо свернем, там есть такая хорошая чайхана!..

После обеда, включившего в себя густейший суп-лагман, плов и палочку шашлыка, Быкову не ехать хотелось, а завалиться на пару часов поспать. Озод, по всему, думал о том же; глаза его сочились грустью, а когда он залез в жаркую кабину, из груди вырвался тяжелый вздох.

Еще час был потерян в длиннющей очереди на автозаправке, потом Озод попросил Быкова подъехать к его дому — в сущности, это было почти по пути, — чтобы забрать какие-то вещи в дорогу.

Постепенно Быкову все это начало надоедать. Он не собирался растягивать рейс до бесконечности. Однако возражать не стал, не желая спорить с напарником в самом начале пути.

Озод жил рядом с центральным проспектом, рассекавшим город, словно скальпельный надрез, с севера на юг. Раньше, кажется, проспект этот носил имя вождя, а сейчас, насколько было известию Быкову, его переименовали. Озод занимал квартиру в огромном панельном доме с застекленными лоджиями. Такие дома — шедевры интернациональной архитектуры — Быков видел по всей стране, от Мурманска до Ашхабада.

Быков ждал своего напарника минут десять-пятнадцать, от нечего делать посвистывая и таращясь по сторонам. С высоты кабины, поверх сплошного потока машин, непрерывно сигналящих, исторгающих дым и чад, который висел над проспектом синеватым маревом, Быков видел через дорогу небольшой скверик окруженную невысоким кустарником площадку почвы, превращенной в камень солнцем и ногами прохожих. Девушка с прямыми длинными волосами, в слишком короткой по местным правилам юбке и с объемистой спортивной сумкой через плечо нетерпеливо прохаживалась по этому маленькому плацу, часто поглядывая на часы. Быков со своего места не мог в точности разглядеть ее лица, отметил только, что фигурка у девушки была ладная.

Парня, которого ждала девушка, Быков заметил даже раньше ее. Невысокий и худенький, в огромных очках, он шел по тротуару быстрым и нервным шагом. Под мышкой он держал тонкую черную папку из кожзаменителя. Из-за этой папки и очков Быков решил, что парень скорее всего студент.

Парень увидел девушку и ускорил шаг. Она тоже увидела его, однако навстречу не пошла, а принялась пристально и внимательно озираться вокруг. Нет, встреча их не была обыкновенным свиданием. Приблизившись, парень немедленно принялся что-то говорить девушке, горячо и быстро жестикулируя руками. Она слушала, изредка кивая в ответ. Быков вдруг понял, что они даже не поздоровались. Парень на секунду приоткрыл свою папочку, девушка взяла оттуда что-то и тут же спрятала в сумку. После этого разговор у них пошел несколько спокойнее, на лице парня Быков угадал улыбку. Наконец девушка, прощаясь, легко коснулась плеча собеседника, повернулась и пошла прочь.

И как раз в этот момент у тротуара рядом с местом встречи резко затормозил автомобиль. Из распахнувшихся дверок выскочили три здоровенных мужика. Продравшись сквозь кустарник, они бросились к девушке с парнем, и намерения их не оставляли никаких сомнений. Несмотря на численное превосходство противника и явную разницу в комплекции, юноша повел себя весьма решительно. Оттолкнув девушку в сторону, он прыгнул навстречу ближайшему из нападавших и довольно умело ударил его в челюсть, заставив отшатнуться. Двое других были уже рядом, но юноша, увернувшись от ответного выпада и не ввязываясь больше в схватку, бросился бежать. Все его три противника дружно пустились в погоню. Они неслись, сшибая прохожих, но скорее всего остались бы ни с чем, если бы не случай. На свою беду, юноша споткнулся о какую-то выбоину в асфальте и грохнулся оземь. Папка его вырвалась из рук и отлетела далеко вперед, Быков ожидал, что сейчас начнется расправа, и уже приоткрыл дверцу кабины, готовый вылезти и вмешаться, однако нападавших, оказывается, не очень интересовал сам юноша. Они бросились к папке, и лишь один — тот, кому досталось по физиономии, — торопливо ткнул на бегу парня под ребра.

Юноша не стал дожидаться развития событий. Пока его враги торопливо ворошили содержимое папки, он подобрал слетевшие очки и скрылся в ближайшем дворе.

Происшедшее уложилось в какие-то полминуты, и в следующий момент трое нападавших уже лихорадочно озирались, пытаясь отыскать девушку. Но она как-то незаметно исчезла, и даже Быков с высоты своей кабины ее не видел. Зато он с немалым удовольствием наблюдал за бестолковыми метаниями троицы по тротуару.

Внезапно один из них поглядел через улицу и, встретившись взглядом с Быковым, на секунду застыл, захваченный какой-то мыслью. Не спуская с Быкова глаз, он шагнул к краю тротуара, готовясь перейти на другую сторону, но, точно стена, перед ним вырос длинный двойной троллейбус, остановившийся на светофоре. В это время кто-то открыл дверцу «КамАЗа» со стороны тротуара. Быков повернул голову. У подножки стояла та самая девушка.