Мертв только дважды - Страница 16

Полпроцента проводил очередного клиента из кладовки. Толстяк в рокерской жилетке и штанах вонял нестираной футболкой.

– Сколько с меня?

– Ну, так чтобы не обидеть вас, Гёза, так давайте тысячу.

– Форинтов? Устраивает… – толстяк полез в карман.

– Что вы, Гёза, кто говорит о форинтах? Конечно же, евро.

– Яша, ты сдурел?

Гёза хоть и выражал недовольство, но агрессии не проявлял. На такой случай у Полпроцента было трое охранников, один вид которых отбивал охоту создавать проблемы. Но и без торга клиент – не клиент.

– А как иначе, Гёза?

– Хорошо, давай двести, и по рукам.

– Какие двести! – Полпроцента трагически вскинул руки. – Такого размера! Такая вещь! Девятьсот, не меньше.

– Слушай, я тебе так скажу: это грабеж. Даю триста.

– Триста – это я называю грабеж! Восемьсот и ни слова больше, Гёза!

– Я этого не слышал. Четыреста – или я ухожу в другое место.

– Идите, куда хотите, Гёза! Семьсот – или уйду я!

На жесткую торговлю охранник взирали с полным спокойствием. Такие скандалы всегда заканчивались к взаимному удовольствию сторон.

Гёза почесал затылок.

– Ладно, только из уважения. Пятьсот – и точка. Больше не могу, честно, – он протянул руку.

Полпроцента всегда тонко чувствовал, когда клиент называл цену, которую действительно готов заплатить. Дальше торговаться не имело смысла. Печально кивнув, он пожал мясистую ладонь дурно пахнущего человека. Контракт был заключен. Пять синих купюр перебрались из рокерской жилетки в его карман.

– Мой человек заглянет на днях. Запомни его хорошенько, – Гёза показал экран смартфона со снимком анфас.

Полпроцента изучил внимательно. Лицо простое, европейское. Он запомнил так надежно, что мог бы поздороваться на улице. Если бы встретил.

– Больше ничего? – некоторые клиенты любили оставить пароли. На удивление одинаковые.

– Ничего, – ответил Гёза. – Только человека не перепутай.

Это можно было расценить как грубость. Чтобы Полпроцента перепутал человека и отдал сохраняемое не тому? Да за кого его принимают!

На прощание Гёза крепко хлопнул его по плечу.

– Яша, надеюсь на твою память. Смотри в оба, кому отдаешь…

9 мая, понедельник

VI округ Будапешта, улица Изабелла

18.24 (GMT+1)

Ошибку труднее всего не повторить. Карлос так же верно знал, что сейчас надо отправиться к другой тетушке Шандора, как и то, что делать этого нельзя. Дама, старшая в семье, жила в большом старинном доме в центре Будапешта. Этот район он знал как свои пять пальцев: выбраться из каменного мешка будет невозможно. За каждым углом могут дежурить полицейские патрули, кругом камеры наружного наблюдения. Повторить героическое отступление не получится. Чтобы потянуть время, Карлос сел на желтый трамвай.

Сведений о госпоже Котани удалось найти чрезвычайно мало. Она давно овдовела, жила на пенсию, которую оставил муж, инженер-строитель, двое детей выросли и разъехались. Скорее всего, госпожа Котани прожила тихую жизнь домохозяйки. Вряд ли у нее были политические взгляды. Про партийную принадлежность ее мужа ничего не было известно.

Трамвай добрался до остановки, на которой надо выходить или ехать дальше. Вышли одни пассажиры, зашли другие, Карлос стоял у открытых дверей. Вежливый голос в динамике предупредил, что двери закрываются. Он заставил себя спрыгнуть на тротуар. За спиной хлопнули дверцы. Вагон позвонил и тронулся. Оставалось пройти квартал. Карлос привычно выбрал большую дугу. Он дважды прошел мимо дома. Сначала по противоположной стороне, чтобы издалека оценить обстановку, на обратном пути – рядом с парадной.

– Таранга!

Квартиру на домофоне он выбрал наугад. Женский голос спросил: «Кто там?». Карлос назвался газовой службой, проверка домового счетчика. Дверной замок ответил гостеприимным звуком. Карлос вошел и быстро закрыл за собой дверь. Лестница с широкими проемами огибала лифт. Он поднимался, прижимаясь к стене, глядя вверх. Площадки этажей обходил по периметру, как можно ближе к дверям. Перед последним, шестым этажом, задержался. Карлос осторожно дошел до ступеньки, с которой его трудно было заметить, а он мог видеть низ двери.

Все повторялось: входная дверь приоткрыта. Он прислушался: из квартиры доносились негромкие звуки, как будто кто-то ходил по пустой квартире. Из оружия у него имелся жесткий диск полицейской машины. Карлос перехватил его поудобнее, чтобы использовать как метательный снаряд, приготовился и совершил рывок на лестничную клетку. Дверь сильно толкнул и метнулся в сторону, чтобы успеть оценить обстановку. Карлос ждал, что столкнется с мебелью или вешалкой, что сильно уменьшало его шансы. Вместо этого проскочил в пустоту. Он успел ткнуться плечами в стену и занес руку в пружинном замахе.

На него взирал мужчина в строгом костюме. Деловой портфель болтался за спиной. И руки его не были стянуты пластиковым жгутом.

– Вы кто такой? – с глубоким изумлением проговорил он.

Карлос понял, отчего из квартиры доносились странные звуки. Она действительно была пуста. Никакой мебели и занавесок. Сияла свежим, модным ремонтом. Новым хозяевам оставалось только въехать.

Так что Карлос спрятал метательный диск и улыбнулся самой мирной и очаровательной улыбкой.

– Приношу свои глубокие извинения! Увидел, что дверь не заперта, подумал, что воры забрались.

Мужчина, наверняка риелтор, все еще посматривал с сомнением.

– Вы господин Штайнц? – спросил он. – Кажется, мы договорились на час позже? Разве не так?

Карлос еще раз пустил в ход улыбку.

– Нет-нет, что вы, я не Штайнц… – и он назвал себя.

Сомнения не рассеивались.

– Карлос? – проговорил риелтор задумчиво. – Не помню, чтобы мы договаривались смотреть эту квартиру. Она практически продана… Если только вы слишком сильно не захотите ее купить.

– Еще раз приношу свои неисчерпаемые извинения! – воскликнул Карлос с излишней пышностью иностранца. – Квартира чудесная, поздравляю вас. Но, увы, я совсем не хочу ее купить. Я ищу госпожу Котани. Не знаете, где могу ее найти?

Риелтор, не скрывая подозрительности, поинтересовался:

– Зачем вам нужна госпожа Котани? Кто вы такой?

Он держал наготове телефон, чтобы вызвать полицию.

Карлосу пришлось рассказать историю, как его отец с родным братом госпожи Котани сражались за свободу и демократию. Здесь он должен был встретиться с племянником госпожи Котани, месье Шандором.

Открытость и добродушие, с которым история была рассказана, убедили. Риелтор смягчился, протянул руку и представился господином Верчаком.

– Госпожа Котани давно живет в доме престарелых под Эстергомом. Там чистый воздух и покой. Все, что нужно для счастливой старости.

– Квартиру продают дети?

Верчак кивнул.

– Бумаги в порядке, оформлена дарственная на сына.

Карлос хотел спросить, не было ли вестей от месье Шандора, но раздался звонок домофона. Риелтор посмотрел на часы и немого удивился:

– Кто бы это мог быть?

Карлос предложил узнать.

Верчак по-хозяйски нажал кнопку ответа.

– Слушаю вас! – радушно сказал он.

Возникла небольшая пауза.

– Я ищу госпожу Котани… – мужчина говорил с сильным акцентом.

Карлос метнулся к уху риелтора и прошептал:

– Это он, впустите, хочу сделать сюрприз!

– Да, конечно, заходите! – радостно сказал Верчак, нажимая кнопку. – Добро пожаловать, господин Шандор!

Если бы мог, Карлос спрыгнул с шестого этажа. Все, на что хватило человеческих сил, – прыгать через пролет. Он прыгал и прыгал, не жалея себя. Ударил коленку, повредил ладонь, когда тормозил о перила, и одолел лестничные пролеты чуть медленнее, чем успело бы его тело при прямом падении. Карлос бросился к входной двери и рванул створку.

Никого не было. Он посмотрел в обе стороны улицы. Глупо рассчитывать, что Шандор гуляет с рюкзаком. Но почему бы и нет. В отдалении Карлос заметил нечто похожее на высокий рюкзак. Догнать туриста труда не составило.