Merry dancers (СИ) - Страница 8

Северус почувствовал мощный всплеск адреналина. Осталось двадцать минут до свершения, всего лишь двадцать минут — и девушка перенесется в далекие сороковые…

— Надо привести старого болвана, — предложил Антонин.

— Да, Лавгуд еще понадобится для шантажа, хотя Ксенофилиус уже целиком и полностью под нашим контролем, — согласился Эйвери, который именно над этим заданием и работал.

Это было нормально, что никто даже не подумал вернуть дочь отцу. Внезапно дверь в крытую оранжерею распахнулась, а Долохов, нашедший в ней опору, сильно получил по затылку и едва не грохнулся вперед лицом, над чем все бы непременно посмеялись, если бы не человек, появившийся в проеме. Тёмный Лорд не церемонился с ручками, а взмахом волшебной палочки отворял все двери, и сила его магии сдула Долохова, как пушинку.

— Мой Лорд, — одновременно сказали Белла и Эйвери.

Беллатрисса вскочила с кресла, приветствуя Хозяина, и низко поклонилась ему. Никто не склонился для поцелуя мантии, с таким количеством человек в комнате это заняло бы некоторое время, а Тёмный Лорд не любил проволочек.

— Ведите Лавгуд! — резко приказал он, игнорируя присутствие всех собравшихся.

— Мой Лорд, — начал Эйвери. — Лавгуд еще может понадобиться, её отец…

— Эйвери! — рыкнул Тёмный Лорд в сторону мужчины, который вздрогнул от страха. — С каких пор ты оспариваешь мои приказы? Что из фразы: «ведите Лавгуд» тебе непонятно?

— Простите, мой Лорд, — дрогнувшим голосом отозвался тот, стараясь не глядеть в страшные красные глаза.

— Северус, объясни, почему нам не подходит старик? — не сводя глаз с Эйвери, приказал Лорд.

— Его сердце может не выдержать, а нам нужен тот, кто…

— Достаточно, — прервал Хозяин. — Ты всё понял?

— Д-да, мой Лорд, — заикаясь, ответил Эйвери и, поклонившись, исчез за дверью вместе с потирающим затылок Антонином.

Люциус про себя усмехнулся: его забавляло, как Пожиратели дрожат и лебезят перед Тёмным Лордом — сам он никогда не использовал такой стиль поведения, даже в тех случаях, когда Лорд был в ярости. Статус и воспитание не позволяли наследнику древнего рода Малфой опускаться ниже своего достоинства. Уж лучше Круциатус, чем такая низость. А Круциатусов после провала с Пророчеством было много, даже в тюрьме не было так паршиво, как в первые месяцы свободы. Люциус с интересом наблюдал за тем, как Снейп извлекает из кармана колбы с переливающейся холодными цветами жидкостью. Это что-то новенькое: в прошлый раз зелье было цвета грязной охры, а запах… Потом неделю пришлось проветривать помещение. Несчастного испытуемого перед смертью вырвало прямо на ковер в кабинете Люциуса.

— Мой Лорд, я уверен, что с тем ингредиентом, который вы мне дали, зелье сработает, — сухо отчитался Северус. — Я опробовал его на мышах, и они исчезли.

— Время, Северус, в какое время ты отправил мышей?

— Это еще предстоит выяснить, мой Лорд, но зелье работает, — ровно сказал Снейп. — Полагаю, что не обязательно пробовать на людях…

— Снейп, — оборвал Тёмный Лорд; его змеиные ноздри раздулись — в раздражительности ему не было равных, — если зелье действует на животных, это не значит, что оно приемлемо для людей. Тебе ли не знать это?

Люциус заметил, как дрогнули губы Северуса — непозволительное для него проявление эмоций.

— Да, мой Лорд, я полностью с вами согласен, но оно еще требует доработок, я уверен, что нужно время для изучения его свойств, прежде чем мы снова попытаемся отправить кого-то в прошлое.

Северус мысленно корил себя за несдержанность — вот он уже попытался вмешаться в ход истории. Он прекрасно понимал, что не стоит перечить Тёмному Лорду и не хотел вернуться в Хогвартс истерзанным его мощными Круциатусами, но он просто не мог промолчать.

*

— Да, тебе не повезло, — протянул Долохов, провожая пленницу по коридорам Малфой-мэнора.

Луна едва держалась на ногах, она совершенно потеряла чувство реальности и пространства в сыром подземелье и шаталась из стороны в сторону, щурясь от яркого света канделябров. Глаза отказывались привыкать, а тело не слушалось. Долохов что-то бубнил ей вслед, а второй Пожиратель шел молча.

— Жаль, ты мне нравилась, Лавгуд, — сказал он с усмешкой. — Но ничего, может, тебе повезет, и ты выживешь.

Нравилась? Луна даже представить не могла, на кого сейчас похожа. Спутанные сальные волосы и грязная одежда. Всего раз в неделю в подземелье, где их содержали, приходили домовые эльфы и очищали их заклинаниями, но этого, конечно же, было недостаточно для поддержания личной гигиены. Она даже привыкла к пытке грязью, не пойми откуда бравшейся в камере, но ощущение неотмытости создавало определенный дискомфорт. Одна сережка в виде редиски потерялась еще во время нападения на Хогвартс-Экспресс, а ожерелье из пробок разорвалось и осталось «на память» мистеру Олливандеру.

Пожиратели Смерти обсуждали что-то, но она не слушала — слишком привыкла к тишине и тихим повествованиям мастера волшебных палочек. В голове стоял туман, Луна устала, еще и простыла, да так, что нос распух и покраснел, как и глаза. Всегда румяные щеки потеряли свой цвет.

— Эй, глаза разуй! — прикрикнул на нее, кажется, Эйвери, когда она споткнулась и ударилась о стену, а вернее, об огромный портрет, который даже не пискнул.

Она не успела в деталях разглядеть нарисованное лицо, но отметила, что картина не двигалась, а женщина на ней была блондинкой. Нарцисса Малфой, судя по всему. Картины не двигаются, если их натурщики ещё живы. Как она догадалась, чьё это поместье? Однажды, когда из подземелья забирали одного из особо буйных плененных, он крикнул что-то саркастичное про гостеприимство Люциуса Малфоя. Больше Луна не видела этого человека и прекрасно понимала, что с ним могло стать, но старалась отгонять эти мысли, иначе её судьба могла показаться совсем незавидной. О чем говорил Долохов, она не имела понятия. Ему было жаль, но что конкретно? Ах, она совсем не вникала в смысл его фраз…

*

После осторожного стука в дверь ввели пленную. Мерлин, Северус не мог поверить, что это Лавгуд — вот почему Тёмный Лорд не узнал, вернее, не узнает её: заляпанное сажей осунувшееся лицо и спутанные волосы, свисающие на лоб. Совершенно болезненный вид. Всегда жизнерадостная Луна была похожа на чумазого черта, только вот глаза её вовсе не горели огнем — она смотрела в пол; складывалось впечатление, что ей всё равно, что с ней будет.

Люциус с отвращением посмотрел на пленницу, снова переживая за чистоту собственного дома. Вероятно, эльфы совсем забросили заключенных, стоит их наказать за это.

Тёмный Лорд даже не взглянул на Луну: он подошел к окну и, будто бы не участвуя в процессе, отвернулся и сцепил руки за спиной. Судьба бедной девушки была ему не интересна, интересен был лишь результат.

— Снейп, приступай, — сухо произнес он, глядя на Северуса из отражения в стекле.

Тот так хотел привлечь его внимание, но почему-то был уверен, что Тёмный Лорд не сможет её узнать. Однако больше всего поражало молчание Луны и полное отсутствие сопротивления, словно она смирилась со своей участью, даже не зная её. Это было похоже на то, что время само разводит их, будто не дает соприкоснуться возможным вариантам развития событий, оставляя только один-единственный. Снейп и сам понимал, что ничего не сделает, чтобы предотвратить это…

Все прекрасно знали эту девушку: она являлась одной из тех, из-за кого Беллу, Эйвери, Долохова и самого Люциуса посадили в Азкабан полтора года назад. Все они, несомненно, потеряли в рейтинге и были злы на детишек, хотя вину, скорее, можно было приписать Ордену Феникса. Флакон с зельем, направляемый Снейпом, взлетел вверх от стола и поплыл по воздуху прямо к Луне. По дороге отлетела крышка.

Северус уже не нервничал, словно ему передалось равнодушие Лорда и Луны; теперь он был соучастником. Складывалось неестественное ощущение, что кто-то свыше им управлял.