Merry dancers: продолжим? (СИ) - Страница 136
Сквозь пронизанный любовью и умиротворением стук собственного сердца, она не заметила, с какой опаской он оглядывался по сторонам, словно ожидал, что из леса выбежит стадо кентавров. Люциус тряхнул головой и зачем-то вытащил волшебную палочку, подойдя к Авроре, ничуть не испугавшейся направленного на неё артефакта. Путы цветов, утягивающие её в сладкий сон, ослабли и расползлись в разные стороны под звук знакомого заклинания… Ах, какой у него был приятный бархатный голос! — властный и строгий, но очень притягательный. Несмотря на воспоминания о нём, как о жестоком маге, Аврора отчего-то возгордилась таким сыном…
— Вставай, — попросил он, протягивая широкую ладонь.
Но она будто бы не расслышала, продолжая им любоваться, и на последующие просьбы отреагировала примерно так же. Взгляд его метался из стороны в сторону по поляне, он щурился и хмурился, точно пытаясь от чего-то себя сдерживать.
— Какой красивый у вас сын… — благоговейно протянула Джоконда, вставая прямо напротив Люциуса, но он смотрел сквозь неё, не замечая, что кисть его руки буквально торчала из спины Джеки, словно прошла сквозь привидение.
— Ребята, прекратите, — застенчиво отмахнулась Аврора, хихикая, когда Том и Абрахас попытались положить ей на голову свои венки. Растения снова стали оплетать щиколотки, но внезапно её резко подняли на ноги. — Нет… что ты делаешь? — она резко запротестовала, когда сын потащил её прочь от поляны, но вдруг запнулся, будто ему не хватило сил.
Аврора почувствовала, как Джоконда, Том и Абрахас стали тянуть её обратно, пытались расцепить хватку рук её Люциуса, но ослеплённая исполнением заветной мечты, она не видела, что вместо рук друзей её предплечья охватывают лианы Северного Сияния и лодыжки намертво обхвачены растениями.
— Нет, Аврора, не уходи, — Том хмуро посмотрел на неё.
— Ты же так хотела, чтобы мы были вместе… — вторила ему Джеки, пытаясь расцепить пальцы Люциуса, который, будто бы увидев её, использовал ослабляющее заклинание, и она, точно ошпарившись, на секунду отпрянула, однако тут же возобновила свои попытки. — Что же он делает, Аврора? Он хочет забрать тебя у нас…
Абрахас уже находился позади Люциуса, пытаясь оттащить его, но внезапно режущее заклинание прошлось по его предплечью, и Аврора с ужасом и удивлением смотрела на то, как оторвалась рука мужа — упав на землю, она превратилась в клочок бесцветной лианы потухших цветов, а на месте обрубка выросла новая рука.
— Это всё ненастоящее! — взмолился Люциус, тревожная складка залегла меж его бровей; но Аврора лишь блаженно изучала его лицо, думая, что странно видеть своего сына старше себя. — Кто бы не держал тебя — это всё мираж!
— Я знаю, — отозвалась она, с улыбкой взглянув на друзей. — Я всего лишь хочу свой кусочек счастья. Разве это так плохо?
Но Люциус, оказавшийся в захвате ещё и Тома, неожиданно взмахнул волшебной палочкой, из которой вырвался тёмный дым, окутавший их и постепенно рассеивавший чары миража… Перед Авророй вместо знакомых лиц близких предстали щуплые лианы, оплетающие её тело, пытающиеся перекинуться на её сына.
— Зачем ты это сделал? Мне было хорошо… — с материнским укором, но совершенно спокойно отреагировала она. — Мне незачем жить… Я знаю, что последует за видениями…
— Так ты в себе… — констатировал он и стал произносить какое-то сложное заклинание, полное слов, которых она никогда ещё не слышала.
— Верни мне их! Верни мне их! — Аврора и сама стала вырываться, чувствуя подступающую панику вместе с возвращающимся состоянием опустошенности. — Разве ты не понимаешь, что это всё, что у меня осталось? Они — всё, что мне было нужно! Почему ты так со мной поступаешь? — слёзы хлынули из её глаз, когда путы лиан стали высыхать и превращаться в тлен, осыпаясь пылью на светящиеся цветы. Аврора вдруг осознала, кто стоит перед ней, её едва не покинуло сознание: — Ты… Вы… Вы настоящий!!! Вы не плод моего воображения! — понимание этого жахнуло, словно Бомбардой. — Как? Мерлин, отпустите меня! — закричала она, только яростнее выкручиваясь, когда Люциус с ещё большим рвением грубо поволок её в сторону сосен, опасаясь, что и его затянет великолепие несбывшихся грёз этого невероятного места. — Ступе… — попыталась было закричать Аврора, вспомнив, что при ней была волшебная палочка Адары, но Люциус, вовремя обернувшись, выбил из её свободной руки деревяшку, и та отлетела куда-то назад.
— Так ты встречаешь собственного сына?
— Вы не мой сын! — завопила она. — Вы убийца и Пожиратель Смерти! Вы чудовище, такое же, как и он!
Люциус вздрогнул, но не остановился, и, едва сойдя с поляны, прислонил Аврору к теневой стороне широкого ствола дерева, схватив за плечи и хорошенько встряхнув.
— Ты поэтому решила нас бросить? — взревел он злобно — именно таким Луна Лавгуд запомнила его в день битвы в Отделе Тайн. — Трусливо убежала от ответственности? Ты не имеешь никакого права называть меня чудовищем, ты сама сделала меня таким!
Её лицо выражало полное недоумение, она и представить не могла, как такое могло произойти.
— Я хотела спасти вас с Абрахасом! Я дала дедушке знания будущего! — запротестовала она, чувствуя, что сердце пропускает удары. Что же она натворила? — И это вы с Волдемортом отправили меня в прошлое!
— Дамблдору? — зловеще усмехнулся Люциус, игнорируя последнюю реплику. — Дамблдор всего лишь старый манипулятор! Он использовал знания, помогая Гарри Поттеру и его друзьям! Но не твоей семье! Не своим потомкам! Он не сделал того, что ты от него ожидала! — он внезапно взглянул за дерево, где располагалась поляна, и сощурился от вновь тронувшего глаза яркого света.
Там только что с хлопком появился мужчина и стал судорожно оглядываться по сторонам.
— Аврора! — полный отчаяния голос эхом отразился от высоких деревьев, заставив искомую дёрнуться, попытавшись выглянуть из-за дерева.
— Волдеморт… — прошептала она испуганно, и глаза Люциуса вспыхнули узнаванием. — Если его не будет, не будет страшного будущего… Я должна…
— Заткнись, — шёпотом приказал он и удержал её от попытки вырваться; она хотела пойти против, пускай и молодого, Лорда с голыми руками, и Люциус, брезгливо глядя на бывшего будущего лидера, направил на неё волшебную палочку. — Ты уже не имеешь права что-то менять, ты уже сделала всё, что могла… — обвиняюще сказал он и, прошептав заклинание, погрузил не успевшую возмутиться Аврору в глубокий сон, успев подхватить её при падении.
Достав из кармана пиджака небольшой флакончик с искрящейся жидкостью, Люциус уже собирался закончить задуманное и перенестись обратно в своё время, но он не смог оторвать взгляда от человека на поляне — именно человека, со слишком человечным ужасом утраты на лице.
— Нет… — выдохнул тот судорожно, словно навсегда распрощавшийся с надеждой, и рухнул на подкосившихся ногах, обессиленно схватившись за голову.
Сложно было поверить в то, что сейчас собственными глазами видел Люциус, он едва моргал, наблюдая столь «трогательную» картину страданий человека, который никогда не был способен на проявление подобных эмоций. Взглянув на молодую и измученную болью, причиненной этим человеком, мать — женщину, о которой мало что знал с самого детства, он получил ответ на долго мучивший его вопрос: почему же два заклятых врага сошлись в последней воле — спасти её… Волдеморт любил его мать. Люциус хотел было пожалеть о своих словах, ранивших её ещё больше, ведь вынести любовь Лорда вряд ли было хоть кому-то под силу. Белла — и та сошла с ума. Но глядя на хрупкую, измождённую мать, он шумно вздохнул и разбил флакон с зельем, тотчас заискрившимся вокруг них мириадами кристалликов Северного сияния, входившего в его состав…
Всего несколько секунд беспорядочного мельтешения картинок, где вокруг менялся рельеф местности, вырастали и ветшали деревья, образовывались муравейники, расползался мох и менялась почва — то вспучиваясь, то образовывая небольшие выемки, будто под ней копошились черви. Сверху — сумасшедшее движение облаков, точно течение бурной реки, едва заметная смена времен года, дня и ночи… Бег времени внезапно остановился. Люциус осторожно усадил Аврору у подножия ближайшего дерева и вышел на сохранившуюся в первозданном виде поляну Северного Сияния, сейчас больше напоминающую поросшую частым сорняком прогалину. Над головой голубело чистое небо, освещая спокойный хвойный лес, где тут и там раздавались шорохи, шелест крон, далёкие крики животных и стук копыт отдаленно пробегающего стада единорогов или, быть может, кентавров. Почти полвека назад, а может, всего минутой раньше, здесь стоял молодой лорд Волдеморт, безутешно оплакивая свою потерю…