Мера один (СИ) - Страница 53

— Что-то я разозлилась. Как сильно полыхнуло.

Затем она открыла дверь пошире. Я заглянул внутрь и у меня все похолодело внутри.

Там было небольшое помещение, метра два на два, не больше. Улечься в полный рост хватит, но пленнику было трудно это сделать.

Мастер Хорм, старейшина Зеленых Скорпионов по прозвищу Старый, сидел на коленях. Его руки были вздернуты на цепях, голова безвольно свесилась на грудь, а все тело оплетали веревки с уже знакомыми заговоренными колючками. Тут и там под ними виднелись кровоподтеки с уже засохшей кровью.

Инфериор умеет быть жестоким, и не только к нулям и первушникам. Видеть, как зверь ждет суда, даже мне было страшно. Хорм сильно исхудал, и постарел сразу будто лет на двадцать. Ребра проступили, лицо заметно осунулось и стало угловатым.

— Хорм, — негромко позвала Хильда.

Пленник пошевелился и поднял голову. Казалось, борода его росла отдельным пышным кустом на худом теле.

Хорм открыл глаза, и я заметил, что его зрачки был мутными. Щурясь от света, Старый пытался рассмотреть, кто к нему пришел.

— Хорм, ты можешь говорить?

Старый опустил снова голову на грудь, не издав ни звука.

— Хорм, мне нужна правда. Почему вы напали на Белых? Чьим решением это было?

Зверь не отвечал, полностью игнорируя вопросы. Волчица злилась, качая головой. Судя по состоянию пленника, его сейчас хоть бей, ничего не добьешься.

— Старый! — подал я голос.

Хорм вздрогнул, и Хильда обернулась.

— Он удивлен, — сказала она, — У него прямо буря эмоций!

Я поднял руку:

— Госпожа, помолчите, пожалуйста.

Волчица аж захлебнулась от возмущения, а пленник вдруг издал смешок.

— Просва…

— Я это, Старый.

— У меня видения? Ты снишься мне?

— Нет.

— Просва? — удивленно переспросила Хильда.

По ее виду стало понятно, что она совершенно не понимает, что происходит.

— Что со стаей? — спросил Хорм.

— Отослали на восток, на войну, — ответила за меня Хильда.

— Ты не первый раз приходишь ко мне, — Старый повернул голову к ней, — А в этот раз привела необычного гостя.

— Он не может быть просветленным, — она покачала головой, — Это не ноль. Может, ты спутал с тем просветленным, которого вы поймали у Белых?

— Не ноль? — несмотря на плохое состояние, знахарь все же удивился.

— Да, мастер зверь. Я первушник…

Хильда ахнула и отошла на шаг от меня, а пленник закашлялся от удивления.

— Я думала, это сказки, — только и покачала головой Волчица, — Почему же ты молчал?

— А что бы меня ждало? Казнь? — я усмехнулся, глядя ей в глаза, — Я все равно ничего не помню!

И тут же мне в голову пришла идея, и я быстро ее озвучил, надеясь, что Волчица не заметит это маленькой лжи.

— Когда меня выбросило в первую меру, память отшибло. Провалы.

Хильда в недоумении качала головой, пытаясь собраться с мыслями, а я же повернулся к знахарю:

— Старый, у меня была печать со «словом», что Кабаны приняли новую веру. Еще там, в деревне.

— Мы не нашли никакой печати, — ответил пленник, тяжело качая головой, — Я бы почуял.

Я вспомнил, что Рычок рассказывал, как охотники ушли в Вольфград с этой самой печатью. Рассказать правду.

— Я же тебе говорила, первота, — сказала Хильда, — Ни один клан в Вольфграде не рискнет прятать у себя такую печать!

— Секретница, — чуть слышно повторил Старый, — Та самая, которая скрывает секреты от неба.

— О, даже в вашей глуши об этом слышали? — усмехнулась Хильда.

— Серая Волчица, — надрываясь, ответил Хорм, — Зеленые Скорпионы — потомки Желтых. Мы… когда-то правили этими землями…

— Что же это за секретница такая? — спросил я.

— На забывайся, первота, — недовольно поморщилась Хильда, — Хорм, кто был на том совете, когда вы получили разрешение наказать Белых Волков?

— Шкатулка, — будто не слыша Волчицу, ответил пленник, — Из аурита…

— Аурит? — только и спросил я.

— Заткнись, первота, — зашипела Хильда, уткнув взгляд в потолок, — Прошу тебя, только заткнись!

— Металл… ангелов… — тихо сказал Хорм и закашлялся, покачиваясь на цепях.

— Тише ты, старый хрыч, — прошептала Хильда, не отрывая взгляда от потолка.

Я почувствовал, что она что-то делает со стихией земли. Может, прослушивает, как я, сканером. А может, и глушит прослушку, как маг Грэй тогда на празднике.

— Что, Волчица, боишься, Небо накажет? — засмеялся Хорм, но растряс раны, и тяжело закашлялся.

— Не звериное это дело, вести такие разговоры, — с бледным лицом Хильда посмотрела на Хорма, а потом подарила мне лютый взгляд, — И не первушье! Какие нули, кхм… какие еще, к нулям, ангелы?

— Госпожа, — я покачал головой, — Пришло время раскрывать карты.

— Я уже боюсь твоей правды, Спика, — покачала она головой, — Ты не ноль, я прекрасно вижу! И этот Хорм, он тут уже умом тронулся…

Выглядело так, будто она пыталась объяснить сама себе все, что тут происходит. При том, что она в самом начале нашего знакомства удивлялась, что я не такой первушник, как все.

Привычки Инфериора были такими крепкими, что в один миг не рушились.

— Ты хотела бы узнать про Белых Волков? — спросил я.

— Но только я не знала, что все так… — она нахмурилась, а потом рыкнула так, будто решилась нарушить закон, — Рассказывай!

— Я был нулем, но достиг первой меры, — сказал я.

Хильда подняла руку и затрясла головой:

— Это сказки. Не бывает такого! Ересь просветленных!

— Ты же знаешь их ересь, — тихо произнес Хорм, — Они верят, что ноль становится сразу Абсолютом…

— Заткнитесь! Вы, оба, — Хильда оперлась о стену, — Все это… Одно дело, мышиная грызня наших кланов, а другое, когда концы ведут на небо…

Я почуял слабину. Не ожидал, что мою хозяйку, эту стальную стерву, что-то может так поколебать. И, если ее характер дал трещину, надо выжимать из ситуации максимум. Для ее же пользы.

Сконцентрировавшись, я коснулся стены. Представил под пальцами копье. Сейчас не было времени на сомнения, в любой момент мог прийти смотритель, и я подстегнул свой разум.

Сила прокатилась по мышцам, и я, холодно улыбнувшись, сказал:

— Так ты дашь мне выслушать Хорма, госпожа? — спросил я, — Пока ты сиськи мнешь, и хвост звериный поджала?

Мне резко обожгло лоб — ее глаза, казалось, сверкнули огнем. Она сорвалась на крик:

— Первота сраная!

Ее кулак метнулся мне в лицо, но я не стал уворачиваться.

Притянув энергию из земли, я выбросил ее в свободную ладонь… и перехватил руку Хильды! Либо я оказался так силен, либо она слишком слабо ударила.

А потом я метнулся вперед, прижал ее к стене. Оказался близко…

Волчица особо не сопротивлялась, она и не пыталась использовать против меня всю силу. Видимо, все эти разговоры окончательно выбили из-под нее почву. И даже то, что драный первушник зажимает ее в подземелье, не казалось ей таким возмутительным, как разговоры о просветленных.

Наоборот, кажется, она даже прижалась чуть ближе.

— Марк! — ее глаза были рядом, — Ты понимаешь, что это значит?

— Ты о чем?

— Тебя казнят!

Я усмехнулся. Сколько говорил ей об этом, и только сейчас до нее дошло. Только вот непонятно, почему это так вызывает у нее беспокойство. Прималом больше, прималом меньше.

— Это не важно.

— Мне важно! — чуть не крикнула она, и поспешно добавила, — Ты — мой примал.

Выдержав взгляд черных глаз, я усмехнулся и сказал:

— На мне лежит долг мести Белых Волков, госпожа. У меня нет выбора.

Ее брови поползли вверх, кажется, я окончательно перевернул весь ее мир вверх дном. Бедный разум Хильды пытался составить паззл, но некоторые нестыковки оставляли дыры.

— Белых? — беспомощно вырвалось у нее, — На тебе их месть?

Я потянулся за шнурком и вытащил амулет Рычка.

— Видишь? — я потряс скруткой, — Тут волосы последнего из стаи Белых. Пацану было совсем ничего, лет пятнадцать, и его убил ангел. И все из-за Серых.