Менялы - Страница 87

Майлз смотрел дикими глазами, как затравленный зверь.

— Фальшивые… деньги, — пролепетал он.

— А именно?

— Я купил немного… переправил в банк… потом еще, на машине… отвез в Луисвилль.

— Дальше.

— Кредитные карточки… водительские права.

— Ты знаешь, кто их делал? Кто печатал фальшивые деньги?

Майлз попытался кивнуть.

— Дэнни.

— Кто тебе сказал?

— Он… мне сказал.

— А ты все выложил легавому из банка? Он в курсе?

— Да.

Тони Медведь свирепо взглянул на Керригана:

— Пьянь паршивая, трепло! Ты ничем не лучше его.

Старик дрожал как осиновый лист.

— Мистер Марино, я не был пьян. Просто я думал, что он…

— Заткнись! — Тони Медведь снова переключился на Майлза. — Что ещё они знают?

— Больше ничего!

— Они знают, где печатаются деньги? Где находится типография?

— Нет.

Тони Медведь снова обмакнул кисточку в кислоту. Майлз следил за каждым его движением. Инстинкт подсказывал ему, какого ответа от него ждут.

— Да! Да! Знают.

— Ты рассказал этому типу из службы безопасности?

— Да, — в отчаянии солгал Майлз.

— Как ты узнал? — Кисточка зависла над мензуркой. Майлз должен был что-то придумать. Любой ответ, который бы удовлетворил Тони. Он взглянул на Дэнни:

— Он мне сказал.

— Лгун! Мерзкий, проклятый лгун! — Рот старика то открывался, то закрывался, подбородок дрожал. — Мистер Марино, он врет! Клянусь вам, врет! Это неправда. — Но то, что несчастный прочел в глазах Марино, только усилило его отчаяние. Он метнулся к Майлзу. — Скажи ему правду, ублюдок! Скажи!

Обезумев от ужаса, зная, какая кара его ждет, старик озирался по сторонам в поисках оружия. На глаза ему попалась мензурка с кислотой. Схватив её, он выплеснул содержимое Майлзу в лицо.

Раздался короткий вопль. Запах кислоты смешался с густым запахом горелого мяса. Майлз, потеряв сознание, повалился на стол, на искалеченные, истекающие кровью руки.

Хуанита не знала, что именно происходит с Майлзом, но его крики и мольбы причиняли ей невыносимую муку. Когда Майлз затих, она подумала: сколько, интересно, пройдет времени, прежде чем они с Эстелой разделят его участь? Смерть казалась ей неизбежной.

Слава Богу, Эстела не проснулась, несмотря на шум. И тут Хуанита начала горячо молиться Деве Марии — чего она не делала уже много лет — о легкой смерти для Эстелы.

В соседней комнате произошло какое-то движение. Затем, к её немалому удивлению, рядом с ней возник Лоу и принялся развязывать веревки. Она решила, что её куда-то поведут, подвергнут новым пыткам. Освободив Хуаниту, он отвязал и Эстелу.

— Вставайте! — приказал он обеим. — А теперь слушай меня, — обратился Лоу к Хуаните. — Тебе повезло, из-за ребенка. Шеф тебя отпускает. Где ты была, ты не знаешь и никого на след не наведешь. Но если сболтнешь кому бы то ни было, девчонку из-под земли достанем и прикончим. Понятно?

Хуанита кивнула, не веря своим ушам.

— А теперь иди. — Лоу указал на дверь. Было ясно, что завязывать ей глаза он пока не собирается.

Проходя через смежную комнату, Хуанита увидела Майлза — вернее, то, что от него осталось: голова упала на стол; руки — бесформенная, кровавая масса; лицо и волосы — сплошной, жуткий ожог. Она поняла, что Майлз ещё жив, хотя находится на грани смерти. Он слегка пошевелился и застонал.

— Не останавливаться! — прикрикнул Лоу, и они пошли вверх по лестнице.

Зрелище, которое являл собой Майлз, потрясло Хуаниту до глубины души. Чем ему можно помочь? Сейчас ничем. Но если они с Эстелой выберутся на свободу, то, может быть ей удастся привести сюда людей? Вряд ли. Она понятия не имела, где они находятся, а выяснить это решительно невозможно. И все же она должна что-то предпринять. Должна облегчить это ужасное чувство вины. Ведь это она выдала Майлза. Она назвала его имя, какие бы причины её к этому ни вынудили.

В голове у неё зародилась идея. Она полностью на ней сосредоточилась, отринув все остальное, даже Эстелу. Скорее всего не сработает, но какой-то шанс все-таки был. Успех зависел от восприимчивости её органов чувств и обостренной способности запоминать. Важно, чтобы ей не завязали глаза до того, как она сядет в автомобиль.

Дойдя до конца лестницы, они повернули направо и вошли в гараж. Здесь стояла только одна машина — не та, большая, в которой её привезли утром, а темно-зеленый «форд». Она хотела взглянуть на номер, но его не было видно.

Она быстро осмотрелась вокруг — кое-что показалось ей весьма странным. У стены стоял темный полированный комод — таких комодов она никогда прежде не видела. Вертикально распиленный пополам, он явно был полым изнутри. Рядом с комодом стоял точно такой же буфет, одну половинку которого выносили из гаража двое мужчин.

Лоу открыл заднюю дверцу «форда».

— Полезайте! — скомандовал он. В руках он держал два куска плотной темной ткани — повязки на глаза.

Хуанита села в машину первой. Она умышленно споткнулась и, повалившись вперед, ухватилась за спинку переднего сиденья. Это позволило ей увидеть спидометр. У неё была ровно одна секунда, чтобы запомнить цифры: 25714.8. Она закрыла глаза, «ввинчивая» число в память.

Затем на заднее сиденье забралась Эстела. За ней — Лоу, который завязал им обеим глаза. Он толкнул Хуаниту в плечо:

— На пол, и та и другая. И не суетитесь — никто вас не тронет.

Свернувшись калачиком на полу рядом с Эстелой, Хуанита старалась «смотреть» вперед. Она слышала, как в машину сел кто-то еще, заработал мотор, с грохотом открылись ворота гаража. Они выехали.

И тут Хуанита сосредоточилась так, как не сосредоточивалась никогда в жизни. Она должна постараться запомнить время и направление. Она начала отсчитывать секунды, как когда-то её научил один фотограф. Тысяча и ОДИН; тысяча и ДВА; тысяча и ТРИ… Она почувствовала, что машина поворачивает, затем отсчитала ещё восемь секунд прямой дороги. Они сбавили скорость — почти остановились. Съехали с шоссе? Вероятно. Машина ползла медленно, скорее всего выезжая на какую-то улицу… Левый поворот. Теперь быстрее вперед. Десять секунд. Сбавили скорость. Правый поворот… Тысяча и ОДИН; тысяча и ДВА… Тысяча ПЯТЬДЕСЯТ… Все с той же скоростью… Четырехсекундная остановка…

О Господи! Во имя спасения Майлза помоги мне запомнить!

…Тысяча и ДЕВЯТЬ; тысяча и ДЕСЯТЬ. Правый поворот…

Гони другие мысли прочь. Реагируй на малейшее изменение в движении машины. Отсчитывай время — и надейся и молись, что твоя уникальная память, которая помогала тебе в банке… которая однажды спасла тебя от хитрости Майлза… сейчас спасет его.

…Тысяча ДВАДЦАТЬ; тысяча двадцать долларов. Нет!.. Пресвятая Дева! Помоги мне не отвлекаться… Правый поворот… Тысяча и ОДИН; тысяча и ДВА…

Дальше и дальше.

Время шло, запоминать становилось все труднее, вероятность того, что она сумеет восстановить путь по памяти, уменьшалась.

— Говорит сержант Гладстон, городская полиция, центральное бюро информации, — раздался в трубке монотонный гнусавый голос. — Действую согласно распоряжению: если найдутся Хуанита Нуньес или девочка Эстела Нуньес, сразу вас оповестить.

Спецагент Иннес напряженно выпрямился:

— Есть новости, сержант?

— Только что получено сообщение по рации. Женщина с ребенком — имена и приметы сходятся — были обнаружены на перекрестке Чеви-оф-Тауншип и Шони-Лейк-роуд. Взяты под охрану. Их везут в 12-й полицейский участок.

Зажав рукой трубку, Иннес тихо сказал Нолану Уэйнрайту, сидевшему здесь же, в штаб-квартире ФБР:

— Городская полиция. Нашли Нуньес и девочку.

Уэйнрайт ухватился за край стола:

— Спросите, в каком они состоянии.

— Сержант, они в порядке? — осведомился Иннес.

— Рассказал все, что знаю, шеф. Если вас интересуют подробности, лучше позвоните в 12-й.

Иннес набрал номер 12-го полицейского участка. Его соединили с лейтенантом Фазакерли.