Меня учит Смерть. Том I — Абитуриент (СИ) - Страница 1

Осень. Ох уж эта осень.

В конце октября светает поздно, и когда встаёшь пораньше, кажется, что на дворе ещё ночь, и ты не выспался…

А, ладно, кого я обманываю. Я действительно не выспался.

«В могиле отоспишься», так, кажется, говорили раньше? Впрочем, после Прорыва поговорка уже не выглядела такой непререкаемой истиной; мёртвые, что раньше оставались в своих могилах, теперь ходят среди живых. Может, поэтому некоторые из них такие агрессивные? Я бы тоже был злым, если бы планировал спать вечным сном, а меня взяли и разбудили…

Впрочем, мне спать было некогда. Понедельник, да к тому же практический экзамен в Немёртвом Университете. Первый практический экзамен в моей жизни! Опаздывать точно нельзя. Поморгав ещё пару секунд, я бодро отбросил в сторону старенькое шерстяное одеяло и быстрым шагом направился в ванную.

«ДОБРОЕ УТРО, ДЕНИС». Надпись, написанная на запотевшем зеркале пальцем, заставила меня хмыкнуть.

— И тебе доброе утро, Каспер, — отозвался я. — Надеюсь, ты сейчас не тут.

В ответ на мои слова в коридоре что-то грохнуло. Я усмехнулся ещё раз и включил душ.

Каспер — полтергейст. Имя, конечно, банальное, но так уж повелось; называть своё настоящее имя этот сгусток эктоплазмы упорно отказывается, нужно же было его как-то называть. Я стал звать его Каспером, он — откликаться.

Жить в квартире, где обитает привидение — тот ещё специфический опыт. Конечно, полтергейст — это не банши или ещё какая-нибудь смертоносная тварь, однако и с ними бывает всякое. Пару месяцев назад был случай, когда полтергейст — то ли со злости, а то ли просто играя — включил ночью в квартире газ, убив целую семью; другой как-то открыл воду, пока хозяева были на даче. Говорят, когда взбешённые соседи снизу, полиция и остальные вскрыли дверь, дух мирно гонял по воде кораблики, сложенные из бумажных листов.

Но Каспер вроде как был потише, таких фокусов не выкидывал, да и общий язык мы с ним вроде как нашли. Даже что-то вроде соглашения заключили. Он не прячет ключи, документы или телефон, не роняет посуду и не заходит в санузел, когда я там; я — не мешаю ему заниматься его призрачными делами, время от времени оставляю включённым телевизор и покупаю ему дешёвую карманную приставку. Что ещё нужно для счастья?

Может быть, совсем одному жить в квартире было бы поспокойнее… Но когда тебе 19 и ты круглый сирота без родственников, выбор не очень велик. Да, на 18-летие государство выделило мне квартирку. Вот только это был такой медвежий угол, что оттуда бы сбежали любые призраки. Плесень на стенах, щели, соседи-алкаши… К тому же, на самой окраине: оттуда до Немёртвого Университета мне пришлось бы добираться часа полтора-два с несколькими пересадками. В общем, с первой же небольшой зарплаты я решил снять что-то более вменяемое и близкое к Немёртвому. С призраком? Плевать; зато за копейки (наличие полтергейста сильно роняет цену!) и жить можно.

Вылетев из душа (мало времени, мало!), я метнулся на кухню. Яичница, а главное — кофе, кофе, кофе! Я чиркнул спичкой, включая огонь.

Каспер был уже тут; об этом говорила солонка, выписывающая по столешнице сложные и изящные пируэты. Кто бы ни придумал легенду, что призраки боятся соли — он явно прогадал.

Впрочем, почти все легенды про нежить, сложенные до Прорыва, оказались далеки от истины.

Прорыв случился двадцать лет назад; за год до моего рождения. Мир, привыкший к размеренному порядку вещей — жизнь сменяется смертью, всё идёт своим чередом — неожиданно оказался лицом к лицу с новой реальностью, где смерть грубо вторгалась во владения жизни.

Причины Прорыва были неизвестны до сих пор; лучшие учёные, маги-практики и некроманты спорили до хрипоты. Одной из самых популярных версий была некая война, случившаяся на Той Стороне; хлынувшая же в наш мир нежить всех мастей, по этой версии, была кем-то вроде беженцев. Другие уверяли, что это никакие не беженцы, а полноценная захватническая армия, её первые волны, которые должны подготовить мир живых к масштабному вторжению мертвецов. Третьи считали, что какая-то сила сломала сам механизм смерти, нарушила работу фундаментального закона энтропии, из-за чего мёртвые стали возрождаться…

Спорить можно было долго, но факт оставался фактом. Мир изменился.

Призраки, упыри, зомби, вампиры. С этими ребятами люди были знакомы и раньше — по многочисленным фильмам ужасов, книжкам, играм. Были и экземпляры поспецифичнее — стригои, ламии, драугры, юки-онна и прочие виды нежити со всех концов света. Разумные, полуразумные и полностью лишённые разума. Почти безобидные, опасные и чертовски опасные. Предпочитающие уединение глухих мест — и выбравшие своим обиталищем крупные города.

Вместе с существами Той Стороны в мир проникли и новые силы. Магия, некромантия, ритуалистика, демонология — всё это стало из легенд реальностью. И, конечно же, всё это было поставлено человечеством себе на службу, чтобы хоть как-то ответить на атаки мёртвых. Государственный Отдел по борьбе с некротическими прорывами и частные гильдии ежедневно охотились на нежить, отвоёвывая для живых их привычный мир.

Лично я знал о старом мире только по рассказам, книгам и фильмам. Но скучное, наверное, было место. Безопасное — пожалуй, но скучное.

Солонка опрокинулась набок, издав глухой звук, и покатилась по столешнице; я метнулся к ней и успел подхватить её уже у самого пола.

— Каспер! — вздохнул я, ставя солонку обратно на место. — Мы же договаривались насчёт посуды!

В кухне раздался отчётливый вздох (голос, как обычно, был таким, что не определить ни пола, ни возраста вздыхающего), а затем одна из дверец кухонного шкафа громко хлопнула — так, что аж задрожали стёкла в окне.

Я покосился на неё — и принялся посыпать шкворчащую яичницу большим количеством острого перца.

— И чем ты недоволен в этот раз?

Вместо ответа дверца хлопнула ещё раз, уже мягче. Ну вот, диалог идёт хотя бы не на повышенных тонах.

— Практический экзамен? — предположил я, переворачивая яичницу. — Дело в нём?

Дверца слегка покачалась, а затем всколыхнулась занавеска. Полтергейста порой не слишком-то легко понять, но я живу в одержимой квартире уже год и сумел, наверное, подружиться с Каспером — насколько это вообще возможно. Да, собеседник из Каспера не очень, зато какой слушатель!.. И вообще он отличный парень.

Если он парень, конечно. Если он при жизни был девушкой, то всё наше общение приобретает какой-то оттенок неловкости.

— Если ты это из-за экзамена, то ты здесь не при чём, — я снял с огня чайник и насыпал в чашку пару ложек растворимого кофе. — То, что я хочу стать охотником на нежить, не значит, что я собрался тебя изгонять. Скорее всего, нам сегодня дадут порубить каких-нибудь зомби, агрессивных и безмозглых, только и всего.

На кухоньке раздался далёкий, словно через три помещения, смех — то ли детский, то ли просто потусторонний. Кажется, я не угадал со своим предположением, раз Касперу от него так смешно. Что ж, лишнее напоминание — призраки вовсе не тупые. Они просто мыслят иначе.

— Тогда что? — я не стал гадать, лишь пожал плечами. — Принеси кубики, что ли, я мысли не читаю.

Кубики с буквами я принёс Касперу ещё в первую неделю нашего совместного проживания, сообразив, что если уж нам торчать тут вместе, то лучше понимать друг друга. По счастью, в моём старом детдоме таких кубиков было навалом, и мне согласились отдать пару наборов.

На этот раз, однако, кубики не понадобились. За стеной, в единственной жилой комнатке маленькой квартиры, что-то щёлкнуло, зашипело — а затем искажённый помехами голос певца пропел:

— И у любви у нашей села… БАТАРЕЙКА!!

Я хлопнул себя по лбу.

— Что, опять?! Батарейки в приставке сели?

Дверца шкафчика хлопнула как-то утвердительно.

— Ооооооо… БАТАРЕЙКА! — провыл голос из комнаты, после чего песня опять сменилась шипением.