Men na guil edwen (СИ) - Страница 32

— Куда вы пойдете?

— Есть лишь одно место, — Бард скользнул взглядом по Одинокой горе.

— Да вы просто гений, сир, — тут как тут оказался Альфрид. — Мы можем укрыться внутри горы, пусть там воняет драконом, но женщины все отмоют. Там безопасно, тепло и сухо. И полно припасов: постель, одежда, немножко золота…

— Золото в этой горе проклято, — возразил Бард. — Мы возьмем лишь то, что нам обещано. Для того, чтобы восстановить наш город.

— Новость о гибели Смауга разлетится быстро, — медленно произнесла Тауриэль, задумавшись. — Многие обратят взоры на гору и ее богатства, на ее местоположение.

— Ты что-то знаешь? — спросил Бард, с подозрением поглядев на дочь короля эльфов.

— Наверняка не знаю, — нахмурилась Тауриэль. — Но боюсь, что так и будет, — взгляд ее устремился вдаль, на уходивший вверх склон берега.

— Леголас, за нами пришли, — промолвила она тихо.

Сын короля вышел за ней на пригорок. Перед ним на лошади стоял советник короля Ферен:

— Hir nin, Legolas. Celin «winiath o adar lin. Can i hi danwenidh na le (Господин Леголас. Я несу вести от вашего отца. Вы должны вернуться к нему немедленно), — сказал он, с легким поклоном головы.

Леголас поглядел на Тауриэль:

— Nin naito tuv-rya (Я должен найти ее), — произнес он. — Cuin egor dangen (Живую или мертвую), — добавил он с болью в голосе.

— Nin pada (Я пойду), — Тауриэль подалась вперед. — Tuv-rya ar danwen (Найди ее и возвращайтесь).

Ее брат кивнул. Он взял сестру за руку и прошептал:

— Прости, мне правда жаль насчет того гнома…

Тауриэль посмотрела в синие глаза брата. Он желал ей лучшего. По-своему. Он знал, что их отец никогда не благословит дочь на союз с гномом, и не желал ей подобной горечи. Леголасу сейчас было так же тяжело, как ей. А может даже хуже — надежды на спасение Лириан было безумно мало. Но она была.

— Gwedh tuv-rya (Обязательно найди ее), — Тауриэль улыбнулась брату, и провела рукой по его щеке. Затем запрыгнула на вторую лошадь, шедшую с Ференом, и они направились домой.

***

Едва Тауриэль переступила порог Лесного Дворца, с желанием укрыться в своих покоях и привести себя в порядок после нескольких дней погони и страха, как ей велели передать, что отец ждет дочь внизу.

Трандуил часто бывал в купальной комнате — обширное помещение, окруженное серебристыми толстыми стволами могучих дубов. Посередине было искусственное озеро, диаметром не больше десяти саженей. Не глубокое дно было отделано ровным камнем. Каждый день вода обновлялась, а заботливыми служанками сажались невероятно красивых цветов кувшинки — от темного терракотового до светлого пастельного. Иногда кувшинки попадались и вовсе чУдные — янтарные или сапфировые.

Сбоку от озера стоял резной стол, на котором всегда стояло два-три вида наилучшего вина Средиземья.

Вот и сейчас король, облаченный в широкую серебристую мантию с красным подолом, стоял возле стола и наливал себе в позолоченный бокал терпкий виноградный напиток.

— Le entul erui (Ты вернулась одна), — Трандуил не спрашивал дочь, он утверждал. — Manan (Почему)?

— Legolas dar-ennas… tha-firiath (Леголас остался… помочь людям), — ответила Тауриэль с запинкой.

— Дракон убит. Кто всадил в него черную стрелу? — Трандуил знал самое главное — результат.

— Бард Лучник, потомок Гириона.

— Это было его предназначение, — Трандуил обернулся, и посмотрел на уставшую дочь. — Ma le baul, hen (Что тебя мучает, дитя)? — произнес он неожиданно ласково.

Тауриэль, не смея поднять на отца глаза, быстро захлопала ресницами, смаргивая слезы.

— Эти… люди, отец. Они остались без крова, без пищи, — обманывала она. — Они собираются в Дейл, найти там укрытие.

— Им не выжить без помощи извне, — произнес Трандуил. — А что гномы? Торин не вознаградил Лучника?

— Думаю, Бард запросит свою часть сокровищ.

— И останется ни с чем, — усмехнулся Трандуил. — Дубощит не станет делиться. В нем течет кровь Трора. Жадность скует его сердце, как только рука дотронется до сокровищ.

Тауриэль удивленно посмотрела на отца. При ней он никогда не говорил о гномах. Она знала только о бушующей ненависти к ним. Причину рассказал ей Леголас. Но то был взгляд со стороны. Никто не знал насколько сильна была ненависть Лесного Короля к потомку Дурина. И сколь чернило оно его сердце.

— Ферен! — позвал Трандуил первого советника, который тут же спустился к ним. — Вели собрать провизию для людей. Две телеги еды, чистой воды и вина. И теплые вещи.

Тауриэль обрадовалась доброте своего отца, она улыбнулась ему. Трандуил подарил дочери легкую ухмылку, которую было трудно разглядеть в незаметном поднятии уголка рта.

— И собери войско. Нужно доходчиво втолковать Торину, что у него должок.

Тауриэль нахмурилась и подошла к отцу:

— Зачем идти с целым войском?

— Чтобы мои доводы звучали убедительно, — ответил король.

Когда Тауриэль ушла, Трандуил сделал глоток из бокала и вздохнул. Он долго ждал этого момента. Сто семьдесят лет. С тех пор как Смауг захватил Подгорное царство Трора, Лесной Король ждал, когда чудовище сгинет. И хотя сотни лет — лишь мгновение в жизни эльфа, эти полтора века тянулись для него безумно долго. И вот час пришел. Тот час, когда гномы отдадут то, что принадлежит только ему, Трандуилу.

Король вздохнул. Нет. Не ему.

Оно принадлежит ей. Только ей одной.

Трандуил опустился на резной, под стать столу, стул. В голову возвращались яркие картины прошлого. Воспоминания, которые он столько веков отгонял от себя…

========== Глава 14. Тень прошлого ==========

муз.сопровождение

С.Гросс — Для тебя (минус)

Lost — Life and Death

_________________________________________________

Король долго молчал, сидя на стуле. Когда вино в его бокале закончилось, он сжал в руке золотой кубок и поднялся. Проходя мимо озера, эльф поймал свое отражение в гладкой, словно зеркало, поверхности воды. Черные брови сведены к переносице, каменное лицо не выражает никаких эмоций, словно оно застыло много веков назад. Трандуил прожил на этой земле больше шестидесяти людских жизней, пережил много войн и сражений, судьба не миловала его. Но он никогда бы не подумал, что самую сильную, самую жгучую боль ему принесут не потери друзей и родных в битвах, не предательство, а смерть той, что делала его существование жизнью, по-настоящему счастливой жизнью. Смерть той, что покинула его больше восьми веков назад. Воспоминания нахлынули на него волной, удушая и не давая сделать ни единого вздоха.

***

Янтарный свет закатного солнца заливал светлицу. Она стояла у окна, последние лучи красного диска легонько касались ее силуэта, очерчивая точеную фигуру эльфийской девы, облаченную в легкий шелк. Медные волосы развивались на ветру, источая тончайший сладкий аромат. Девушка стояла, облокотившись на деревянные, ажурно расписанные перила балкончика. Когда мимо нее, с громким щебетанием, пронеслась стайка маленьких киринок, эльфийка привстала на цыпочки и засмеялась. Ее звонкий смех разлился по огромному саду во дворе дворца. Резкий порыв ветра заставил девушку сделать шаг назад. Она посмотрела на небо — с юга наползала синяя туча. Улыбка тут же погасла на лице девушки — предстоящая ночь обещалась быть пасмурной, а это значит, что Пир Звездного Света пройдет без главных виновниц торжества.

— Не грусти, моя милая, — подошел Трандуил к жене со спины и приобнял за талию. — В этот год звезды хотят отдохнуть от веселья эльдар.

— Чем же им так не нравится наше веселье? — спросила она, оборачиваясь к мужу и смотря в его голубые глаза.

— Em ataltane-hain din (Мы нарушаем их тишину), — ответил он, бросив взгляд на небо: его голубизну, словно древний паук в свою паутину затягивала в серость и черноту грозовая туча.

— Em mereth cuil (Мы празднуем жизнь), — она обвила его шею руками.

Трандуил серьезно посмотрел на жену: