Мельин и другие места - Страница 21

С пригорка позади фаланги бьют арбалетчики, пращники метают глиняные сосуды с огненной жидкостью. Две когорты «черепахой» заходят с флангов. А в это время легионеры первой линии достигли строя лучников. Знаменитаястена щитов теснит, давит и ломает строй Дану.

Едва ли пять сотен эльфов вырывается из смертельной западни. Их конница уже не представляет смертельной угрозы.

Ночь, тьма, путаница, неразбериха. Люди, Дану, Эльфы — всё смешались. Это уже не сражение — неуправляемая бойня.

Марк выхватывает длинный фамильный меч из ножен, и лично повёл немногочисленную конницу в атаку в самое жаркое место. Марка сопровождают Вольные. Сегодня на нём доспех простого легионера, снайперы Дану выбивают командиров.

Под Бассом убивают коня, он сражается пешим. Дальнейшие события этой ночи как в тумане, лишь изредка всплывают картинки.

То Марк ведёт поредевшую наполовину когорту выбивать Дану с господствующего холма, то уже среди ополченцев, прижатых к реке, с яростью обречённых отбивает атаки эльфов, то совершенно один рубиться в лесу с тремя мечниками, а в руках не привычный меч, а короткая алебарда — ronca.

Утром поле было затянуто густым туманом. Усталые, еле держащиеся на ногах легионеры и ополченцы совершали обход места боя и окрестностей, собирая своих раненых и безжалостно добивая чужых.

Люди победили. Если взаимное истребление можно назвать победой. Дану оставили на поле девять тысяч убитых, не выдержали натиска, рассеянные на десятки отрядов отступили в леса. Их не преследовали. Люди отдали за победу почти шестнадцать тысяч жизней. Убит, или ранен каждый второй легионер, из ополченцев в строю осталась едва ли треть, их ряды просто выкосили стрелы Дану. Конница почти вся полегла на поле боя. Но что потери, Люди победили, первый раз, после многих поражений. Это главное.

После разгрома Дану Марка Басса долго искали среди живых и мёртвых. В пылу и неразберихе битвы он потерялся. Марк дохромал до лагеря сам. В грязном, израненном, потерявшем три пальца на левой руке рядовом легионере никто не узнавал легата. До тех пор пока не сверкнуло на здоровой руке простое стальное кольцо-печать с василиском.

— Мы недооценивали людей. — несмотря на знаменитую эльфийскую гордость, Келебдил умел признавать ошибки.

— Хумансов! — перебила его Селантэ.

— Нет, людей, они доказали своё право зваться людьми! Брат распятого тобою консула сумел отомстить….

— Ему повезло… Ничего, это только одно поражение…. Скоро подойдут подкрепления, и мы втопчем хумансов в грязь! — ненависть к хумансам сжигала видящую.

— Войну пора заканчивать. Да, и не смотри на меня так. Вам, Дану, выгодней жить в мире с Людьми. Забудьте об утраченных землях, эта молодая раса слишком сильна. Я наблюдал за ними, Селантэ, они учатся на ошибках и не повторяют дважды. Век их недолог, и они не берегут жизнь. Вчера погибло слишком много эльфов и Дану. Слишком много. Для нас, Эльфов, это не допустимые потери. С людьми нужно мириться!

— Что, проиграл битву и сломался, Келебдил?! Ты же бил их раньше? От этих животных некуда бежать, или они нас, или мы их! Не хочешь драться, бросай всё и беги! Что, значит слухи правда, и вы, эльфы, готовите себе убежище за морем?

— Всё может быть, видящая, мы, эльфы, не принимаем удар грудью, если его можно отвести щитом, и не выходим безоружными против латников. Эту войну следует прекращать — такого моё мнение, я заявлю об этом правящему совету и королю. Если вы, Дану, хотите сражаться в одиночку — ваше право!

Славный град Мельин походил больше на растревоженный муравейник, чем на столицу. Шутка ли, бунтовщик и изменник Марк Басс, да, да брат того самого Басса, с войском шёл на Мельин. Нет, после победы над Дану его первое время уже не изменником называли, а спасителем республики, Сенат присвоил ему звание консула, они надеялись этим откупиться, глупцы. Но Марк ничего не забыл. Разорвал бумаги, кинул под ноги принесённые ликторами регалии, а самих ликторов посадил под замок.

Отправленные против него войска или переходили на сторону восставших, или же без боя пропускали Басса к Мельину.

Взяточники и пустозвоны в Сенате, получившие места благодаря богатству и знатному происхождению, всем надоели. Люди ждали, как накажет Сенат Басс, и мало кто задумывался, что будет дальше?

Здание Сената обезлюдело, исчезли гвардейцы охраны, слуги. Остались только сами сенаторы. Едва ли треть от прежнего числа, те, кто не успел сбежать из Мельина в провинции, кого горожане не выпустили. Народ окружил Сенат, люди стояли и ждали Марка, дождь, что не прекращался уже третий день и затопил все подвалы, превратил улицы в реки, был зевакам не страшен.

На площади перед Сенатом толпа взрывается приветственными криками. Значит Басс рядом. Уже слышен топот сотен солдатских сапог по выложенному мрамором полу.

Марк Клавдий Басс входит в зал заседаний окруженный легионерами вместе с ним Страза. Старый маг довольно улыбается, оглядывая пожелтевшие от страха фигуры тех, кто ещё недавно отказывал ему в деньгах. Басс с презрением смотрит на сенаторов. Одни из них молчат, другие пытаются грозить, третьи заискивают и молят о пощаде.

— Мельин верил вам, мой брат отдал жизнь за республику, вы не оправдали надежд, разрушили мечты. Всё! Объявляю этот клоповник распущенным! Стража! Выкиньте их прочь!

Толпа на площади замерла, когда вновь появился Марк. Воцарилась удивительная тишина.

— Люди! Мы все верой и правдой служили Мельину, дрались и умирали за него. Но республика быстро забывала о своих героях. Сенат погряз во взятках и интригах. Налоги выросли, жизнь ухудшилась. Вы знаете меня, помните моего брата. Род Басов всегда верой и правдой служил Мельину. И сейчас, видя, куда катиться республика, испытав на себе неблагодарность власти, я не смог остаться в стороне. Мне не нужна сама власть, богатство и пышные почести. Мне нужно, чтобы Мельин было сильным, чтобы люди жили достойно! Я дам вам новые земли для крестьян, привилегии для городов, послабления купцам! Мы вместе создадим новый Мельин, сильный и великий! Да здравствует Империя, Империя Людей! — закричал Марк.

— Да здравствует Император! — ответил ему народ.

Марк отправил слуг прочь, закрыл дверь. Молодой император устал от внимания, хотел покоя. В комнате остался только Комнинус.

— Сколько дел сразу навалилось, Комнинус, ты бы только знал. Весь день на ногах, все хотят видеть правителя, у всех требования, прошения и пожелания. Взятки под видом богатых даров суют, жаждут тёплых мест, чиновники лезут с бумагами. — пожаловался Марк. Он и сейчас работал, набрасывал основу реформы армии. Заменить общую воинскую повинность на постоянное войско. Пусть в армии служат за высокую плату только добровольцы, хватит отрывать крестьян и горожан от их привычных дел.

— А ты думал, властвовать легко, ты взвалил на себя ношу единоличного правления, так что тебе придется работать не меньше крестьянина в поле, если хочешь быть настоящим вождём, лидером страны и народа. — усмехнулся Страза, — Но на меня ты можешь всегда рассчитывать. — закончил маг.

— А ты надеялся остаться в стороне? Нет уж. Кстати, я подумал над твоим предложением, о создании специальных орденов боевых магов. Согласен.

— Вот и прекрасно, скоро Дану и прочая нелюдь почувствует на себе нашу силу. Орденов будет несколько, ты выделишь им треть всех доходов империи.

— Даже не мечтай. Десятую часть.

— Столько получают церковники, но они то бездельники, а боевые маги…

— Знаю, будущая опора моего шаткого пока престола, пятину отдам им, не больше. Мне ещё армию и чиновников кормить. Сколько их будет, этих орденов?

— Не мало, иначе смогут сговориться и попытаться влезть в дела империи, но и не много, иначе будут слишком слабыми. — Страза задумался. — Семь.

— Почему?

— Считай сам. Красный, оранжевый, жёлтый…

— Что за чушь ты несёшь, Комнинус?