Мегрэ и человек на скамейке - Страница 7

— Не очень молодой. Продавец не обратил внимания, он думал, что они муж и жена. Заметил только, что у нее на шее была чернобурка.

— Кольцо было дорогим?

— Позолоченное с фальшивым бриллиантом.

— Ничего не говорили при этом?

— Разговаривали, но продавец не помнит о чем.

— Он бы ее узнал?

— Я не уверен. Она была в черной одежде и в перчатках. Одну из них, примеряя кольцо, едва не забыла на прилавке. Месье Луи вернулся, а женщина ждала его за дверью. Она была ростом выше его. На улице он взял ее под руку, и они направились на площадь Республики.

— А еще что?

— Пока у меня было маловато времени. Ходил я и подальше отсюда, в район Монмартра, но напрасно. Ага, чуть было не забыл. Вы знаете продавцов вафель на Месячной? Они помнят его. Приходил частенько за вафлями. Он покупал всегда три штуки и забирал их с собой.

Вафли были огромные. Реклама говорила, что они самые большие в Париже. Кажется невероятным, чтобы маленький месье Луи после обеда мог съесть все три.

Он также не был похож на человека, который мог есть их на скамейке. Может, он съедал их вместе с женщиной, которой купил кольцо? В таком случае она, видимо, живет не очень далеко отсюда. Однако вафли могли быть предназначены и для товарища, которого видел месье Семброн.

— Разыскивать дальше?

— Обязательно.

— А сейчас куда вы идете, шеф?

— Хочу заглянуть туда.

У него не было определенного плана. Просто хотелось осмотреть еще раз место, где был убит Луи Туре. Ведь это произошло совсем недалеко.

— Если бы я мог найти ту женщину! — вздохнул Неве.

А Мегрэ желал бы найти того мужчину, который сел на лавку, жестом попросив разрешения у месье Луи, когда тот разговаривал с бухгалтером. Поэтому-то комиссар просматривал одну за другой лавки. На какой-то из них он увидел старого бродягу с литровой бутылкой, наполненной до половины красным вином, но, вероятно, не о нем шла речь. А чуть подальше провинциалка ждала, пока муж выйдет из туалета. Тем временем она отдыхала, вытянув опухшие ноги.

— Послушай, Неве, на твоем месте я занялся бы не столько магазинами, сколько людьми на лавках.

В начале своей карьеры Мегрэ очень интересовался жизнью улицы и поэтому знал, что каждая лавка имеет своих завсегдатаев.

— Хотите, чтобы я сделал облаву?

— Только не это! Просто подсаживайся к людям на скамейках и завязывай знакомство.

— Хорошо, шеф, вздохнул Неве, которого такая перспектива не очень захватывала, так как он больше любил двигаться. Неве и в голову не пришло, что комиссар с радостью поменялся бы с ним ролями.

Мегрэ вызвал Люка и спросил:

— Нет сведений об Альбере Жорисе?

— Пока нет…

Приятель Моники Туре не вернулся вчера домой, не явился утром на работу, а также не пришел в кафе на Севастопольском бульваре, где всегда обедал с ней.

Люка вместе со служащими железнодорожных вокзалов, жандармами и дежурными на постах руководил розыском юноши. А Жанвье в обществе четырех коллег ходил по железо-скобяным лавкам, надеясь найти продавца ножа. Сантони был занят Моникой, полагая, что Альбер Жорис попытается встретиться с ней или передать о себе весточку.

— Неве не звонил?

— Полчаса назад звонил. Будет звонить еще.

— Лапуэнт ничего не нашел?

— Пока молчит.

Лапуэнт проверял меблированные комнаты. Должен же где-то месье Луи менять башмаки.

Вчера семья Туре поручила похоронному бюро забрать тело. Похороны назначены на следующий день.

Вскоре позвонил Неве:

— Я нашел троих, среди них одну старуху. Она много времени проводит на бульваре и вспомнила Туре. Все твердит одно и то же: был очень милым, приветливым, компанейским человеком. Старуха утверждает, что он ходил на площадь Республики. А еще говорит: «Он кого-то ждал. Когда тот появлялся, они уходили вместе…»

— Ищи дальше, — приказал Мегрэ.

Потом он сел в машину и велел ехать в Жюви. В доме Туре свет горел на кухне и в комнате в мансарде. Звонок не работал: его отключили в знак траура. Но кто-то услышал шаги Мегрэ, и дверь открылась. Комиссар увидел незнакомую женщину, похожую на мадам Туре.

— Комиссар Мегрэ, — сказал он.

Женщина заглянула на кухню:

— Эмилия!

— Слышу. Пригласи.

В узком коридоре пахло цветами и восковыми свечами. Несколько человек ели за столом в кухне.

Моника подумала, что Мегрэ пришел расспрашивать ее об Альбере Жорисе, и окаменела от страха.

— Вы пришли на похороны, месье комиссар? — спросила Эмилия.

— Да.

Моника не шевельнулась, но вздохнула с облегчением.

— Думаю, что мадам знает большинство людей, которые будут на похоронах. Я хотел бы, чтобы вы мне дали знать, если найдется кто-нибудь, чье присутствие окажется неожиданным.

— Вы думаете, что придет убийца?

— Я ничего не думаю. Я ищу.

Комиссар еще раз извинился за беспокойство и вышел.

— На работу, шеф? — спросил водитель.

— Нет. Домой.

На рассвете, часа в три или четыре, пошел дождь, и Мегрэ слышал сквозь сон, как в водосточных трубах лилась вода.

Утром Мегрэ с трудом нашел такси и хорошенько вымок.

— На набережную Орфевр.

Здесь Мегрэ ждал прихода Неве. Комиссар хотел иметь его под рукой, поскольку инспектор знал в лицо многих с участка Сен-Мартен.

— Жорис все еще не объявился? — спросил он Люка.

Мегрэ почему-то был убежден, что юноша не выезжал из Парижа.

— Тебе придется поинтересоваться его приятелями и вообще всеми, у кого он бывал за последние годы.

— Я уже взялся за это.

Прибыл Неве.

— Что и говорить, прекрасная погода, как раз для похорон! — прокричал он еще с порога. — Может, там будут машины?

— Наверняка нет.

Без десяти десять они были уже около дома Туре.

Люди, держа в руках раскрытые зонтики, стояли на тротуарах.

Некоторые входили в дом, ненадолго останавливались в комнате, где лежал покойник, и выходили с грустными и сосредоточенными лицами. Собралось около пятидесяти человек. Кое-кто искал укрытия на порогах соседних домов. Соседи караулили у своих окон, чтобы выйти из дому в последнюю минуту.

Сначала прибыл катафалк. Потом появился, бодро ступая под зонтом, кюре. Впереди него нес крест мальчик из хора.

Фыркали кони, семья выстраивалась за катафалком, а дальше становились соседи и приятели. Из-за дождя все двигались беспорядочно. Некоторые пробирались вдоль стен дома — там можно было спрятаться.

— Никого не узнаешь?

Из разыскиваемых не было никого.

— Пошли, Неве.

Дождь провожал их до самого Парижа.

— Куда вас доставить, комиссар?

— В уголовную полицию. А оттуда я поеду на такси в комиссариат.

В коридорах уголовной полиции было сыро, холодно и неуютно. Какой-то тип в наручниках сидел на лавке у двери кабинета комиссара.

— Что слышно, Люка?

— Звонил Лапуэнт из кафе на площади Республики.

Он нашел комнату.

— Комнату Луи?

— Да. Но хозяйка не проявляет желания нам помочь.

— Он просил, чтобы ему позвонили?

— Он просил вас туда приехать.

Мегрэ это нравилось больше, так как сидеть в кабинете в мокрой одежде было не очень приятно. Он снова сел в черный автомобиль и через несколько минут уже входил в кафе на площади Республики. Возле печки сидел Лапуэнт.

— Где это?

— Недалеко. Я попал туда совершенно случайно. Это не гостиница, а дома вообще нет в наших справочниках.

— Ты уверен, что это там?

— Вы сами увидите. Я переходил улицу Ангулем и увидел в окне объявление: «Сдается квартира». Это маленький домишко в три этажа. Я позвонил и попросил показать комнату. Хозяйка — изрядно потрепанная рыжая женщина, когда-то, может, и красивая, но теперь бесцветная, с редкими волосами. «Это для вас? — спросила она, прежде чем открыть дверь. — Вы один?» Я услышал, что на втором этаже громыхнула дверь. Потом увидел, как над перилами наклонилась красивая девушка в пеньюаре.