Медвежье озеро - Страница 2

Уджурак посмотрел в сторону ели и вздохнул.

— Токло вообще никто не нравится, даже он сам, — негромко сказал он.

Луса удивленно посмотрела на Уджурака, но не успела сказать ни слова, потому что Токло вдруг резко повернулся и высунул голову из-под нависших ветвей ели.

— Если будешь нас задерживать, мы уйдем без тебя! — прорычал он, грозно поглядев на Лусу.

Луса едва сдержалась, чтобы не зарычать. С какой стати он тут раскомандовался? Это не его путешествие, а Уджурака! Но у нее хватило ума проглотить обиду и спокойно ответить:

— Я буду идти наравне с вами.

В глубине души она надеялась, что они вскоре остановятся перекусить, потому что лапы у нее подкашивались, а в животе громко урчало от голода.

Токло покачал тяжелой головой и пробурчал:

— Ладно, чего встали? Надо поискать убежище на ночь.

Не говоря ни слова, он устремился в густеющую тьму между деревьями. Уджурак посеменил следом за ним, смешно подергивая коротким хвостиком.

Несколько мгновений Луса стояла, не трогаясь с места. Она никак не могла понять, чего хочет на самом деле. Разве быть дикой медведицей означало путешествовать неизвестно куда в компании двух странных спутников? Но что еще ей оставалось делать? Снова остаться одной? Нет, с нее было довольно одиночества!

«Даже у диких медведей бывают товарищи!» — решила она наконец.

— Подождите меня! — крикнула Луса, бросаясь вдогонку за новыми знакомыми.

Луса повертелась, устраиваясь поудобнее, и широко зевнула. Лунный свет, просачивавшийся сквозь ветви, серебрил ее лапы. Свернувшись клубочком, она лежала в развилке дерева, где две расходившиеся в стороны ветки образовывали уютное гнездышко, как раз для небольшой медведицы.

Она знала, что нужно уснуть и набраться сил для завтрашнего путешествия, но шерсть у нее просто чесалась от любопытства, и Луса, не успев зажмуриться, то и дело снова открывала глаза. Подумать только, она нашла Токло, а теперь отправляется в новое, неведомое путешествие!

Токло и Уджурак, тесно прижавшись друг к другу, строились в неглубокой берлоге под корнями дерева. Они тоже не спали, и Луса слышала, как медвежата ворочаются и сопят. Внезапно снизу донесся низкий голос Токло, и любопытная медведица вытянула шею, чтобы разобрать, что он говорит.

— Это просто глупо, — ворчал Токло. — Нечего ей с нами делать.

В животе у Лусы похолодело от страха. Неужели Токло все-таки передумал брать ее с собой?

«Ну и подумаешь! Если они не возьмут меня с собой, я просто пойду за ними, вот и все!»

— Но ты сам сказал, что она может пойти с нами, — напомнил Уджурак.

— Этого я не говорил!

— Но ты не сказал, что ей нельзя с нами.

— Значит, теперь говорю! — раздраженно рыкнул Токло. — Зачем нам эта глупая черная медведица? Ты же сам слышал, кто она такая! Всю жизнь прожила там, где еду ей клали прямо в пасть, сама даже охотиться не умеет. Плосколицые кормили ее, охраняли ее, защищали. Какая она после этого медведица?

— Мне кажется, она очень интересная, — ответил Уджурак.

— Она-то? — фыркнул Токло. — Самая обычная черная медведица. Будет нам только обузой.

Лусе хотелось спрыгнуть вниз и наброситься на Токло. Что он о себе возомнил? Пусть она родилась в Медвежатнике, но как только попала в дикий мир, быстро освоилась и смогла не только о себе позаботиться, но и в одиночку пройти весь этот долгий путь. А самое главное — она хотелабыть дикой медведицей, несмотря на то, что это означало навсегда, расстаться с семьей и друзьями из Медвежатника. И вообще, черные медведи гораздо лучше гризли! Ее отец говорил, что когда-то они были царями леса, вот так-то!

Она уже напряглась, чтобы спрыгнуть, когда Уджурак вдруг сказал:

— Я думаю, мне было предназначено найти Лусу. И еще думаю, ей предназначено пойти с нами.

Токло оглушительно фыркнул.

— Если она не сможет идти с нами, она сама уйдет, — продолжал Уджурак. — Но я думаю, что духи медведей ждут ее, так же, как они ждут нас с тобой.

Поежившись, Луса снова устроилась на своей развилке и уставилась в пахнущую медведями тьму. Неужели Уджурак прав? Но где эти духи медведей, что ждут ее?

Интересно, чьи это духи? И зачем она им понадобилась?

Токло беспокойно ворочался рядом с Уджураком. Тот безмятежно спал, сладко посапывая черным носом, так что валявшийся возле его морды опавший лист тихонько шуршал в такт дыханию медвежонка.

Но Токло не мог уснуть. В животе у него бурлило и урчало, как будто он наелся падали. А виновата во всем эта глупая черная медведица!

«Не хочу, чтобы она шла с нами! — упрямо стучало в голове у Токло. Острый коготь ревности больно скреб его изнутри. — Уджурак мой друг! Зачем она приперлась и все испортила?» Токло раздвинул губы и угрожающе зарычал. Ну и пожалуйста! Если Уджурак и Луса так понравились друг дружке, пусть путешествуют вдвоем! А он снова будет свободен и пойдет сам по себе.

Токло тяжело вздохнул. Если бы все было так просто! Уджурак, свернувшийся клубочком в лужице серебристого лунного света, выглядел каким-то особенно маленьким и беззащитным. Токло знал, что этот странный медвежонок мог запросто угодить в беду, броситься навстречу любой опасности или превратиться в совершенно неподходящего зверя в самое неподходящее для этого время. Если бросить Уджурака с Лусой, они и двух дней не проживут. Разве Уджурака можно оставить без присмотра?

«Но почему именно я должен за ним присматривать?» Токло беспокойно завертелся, словно этот вопрос был острой сосновой шишкой, попавшей ему под бок.

«Вовсе не должен!»— вздохнул тихий голосок у него в голове.

Если он останется с Уджураком, это будет его собственным решением. Токло снова посмотрел на спящего друга. Упавший лист приземлился на плечо Уджурака, отбросив едва заметную тень на посеребренную луной шкуру гризли. Токло вспомнил другого медвежонка, засыпанного землей, палой листвой и ветками. Затаив дыхание, он вновь почувствовал вокруг неотступную пустую тьму.

— Прости меня, Тоби, — прошептал Токло. Он видел, как умер его брат, а потом оставил Тоби там, где мама похоронила его.

Однажды он уже бросил одного медвежонка, которому не сумел помочь, и больше этого никогда не повторится.

Вся проблема была в Лусе. Посмотрев вверх, на дерево, Токло заметил темный силуэт, угнездившийся в развилке между двумя ветками. Луса спала, спрятав нос в лапах. Всем известно, что черные медведи слабаки и ни на что не годятся! Только и могут, что прятаться на деревьях, потому что боятся ходить по земле, не говоря уже о том, чтобы спать на ней! Луса была такой же неженкой и трусихой, как и все ее сородичи, даже хуже — ведь ее кормили с лапы плосколицые!

Но тут Токло смутился. Эта Луса в одиночку проделала огромный путь из своего Медвежатника, чтобы найти его.

«Пожалуй, для этого требовалась кое-какая храбрость, — нехотя признал Токло. — И еще она знала мою мать».

Когда Токло снова посмотрел на Лусу, ему вдруг почудилась за ее спиной огромная тень Оки. Он не видел маму, но знал, что она здесь, точно так же, как темная часть луны всегда есть на небе, хоть ее и не видно.

«Почему она меня бросила? — в который раз с горечью подумал Токло. — Почему не смогла любить, как любила Тоби?» Медвежонок глубоко впился когтями в землю. Зачем он только вспомнил об Оке? Разве он не старался навсегда забыть о ней? Во всем виновата эта Луса! Если бы не она, он бы смог забыть о своей матери.

«Хочу, чтобы она убралась прочь и оставила нас в покое! И не желаю слушать ее дурацкое послание!»

Закрыв глаза, он со вздохом зарылся в листву. Но прошло много времени, прежде чем Токло смог наконец уснуть.

Выбравшись из берлоги, Токло стряхнул с шерсти приставшие листья и иголки. Потом сделал глубокий вдох, впуская в себя все ароматы леса: запахи листьев, сырой утренней земли и енота, шумно возвращавшегося с ночной охоты. Воздух был густ от сырости, но дождь явно обошел лес стороной, и длинные когти солнечного света уже пробивались сквозь листву над головой Токло.