Медовый десерт - Страница 12
— С удовольствием присоединюсь к вам.
Лицо Триш озарилось улыбкой.
— Правда?
— Правда! — весело воскликнул он.
Триш захлопала в ладоши и быстро обняла Брента:
— О, это великолепно! Я скажу Лукасу, он будет счастлив. Мы часто вспоминаем тебя. Не правда ли, это будет прекрасно, дорогая? — спросила она, оборачиваясь к Грейс.
Грейс кивнула:
— Просто супер.
Не слишком воодушевленный ответ Грейс вызвал у Брента улыбку. Триш, к счастью, ничего не заметила — она быстро посвятила Брента в детали мероприятия и удалилась.
Они стояли в приемном покое и смотрели ей вслед.
— Извини. Я понимаю, ты не жаждешь моего присутствия. Просто… — он посмотрел на нее. — Она выглядела такой расстроенной. У меня язык не повернулся отказать ей. Но если ты против, я не пойду.
Грейс кивнула, различив в золотистом сиянии его карих глаз тревогу и сострадание.
— Теперь ты уже не можешь дать задний ход, Брент.
— Но ты не хотела, чтобы я соглашался, да?
Он неожиданно очень напрягся, и огонь в его взгляде обжег ее, пробежав по позвоночнику и отозвавшись где-то глубоко внутри.
— Мне кажется, общаться в неофициальной обстановке — не самая лучшая затея, — ответила она уклончиво.
Брент скользнул взглядом по ее губам. По губам со вкусом ванили и меда. Чего она боится?
— Мы же решили, что будем друзьями, так? Разве друзья не могут общаться?
Что ж, на это ей было нечего возразить… Вот только на нее он смотрел совсем не по-дружески. А ее сердце совсем не по-дружески на это отзывалось.
Грейс глубоко вдохнула и сознательно сделала шаг назад. Почему они вообще оказались так близко друг к другу?
— Конечно, могут, — строго произнесла она. — Да и семья будет рада снова тебя увидеть.
Брент осознал, что они стоят в приемной, совсем рядом с регистратурой, и на них с любопытством уставилась Габби, а кроме нее, несколько пациентов, ожидавших своей очереди.
Он, как и прежде, терял голову в присутствии Грейс.
— Отлично. Значит, решено. В воскресенье в полдень.
— В воскресенье в полдень, — повторила она.
Жаркий же будет полдень…
Звонок в дверь раздался ровно в полдень. Грейс в этот момент резала лук. Из-под ее ножа вылетала мелкая соломка — она отважилась на такой вид нарезки, решив, что очки защитят ее глаза от луковых испарений.
Грейс протерла покрасневшие глаза чистым кухонным полотенцем — ее предположение явно было ошибочным.
Она вымыла руки под краном и почувствовала, как участился пульс. Это точно был он — все остальные приехали еще час назад.
— Я открою! — крикнула она.
Брент уже собирался снова нажать на кнопку звонка, когда дверь резко распахнулась и откуда-то снизу раздалось:
— Ты кто такой?
Брент посмотрел вниз, поверх букета ярко-красных гербер, который держал в руках:
— Я — Брент. А ты, наверное, Бенджи, да?
Бенджи недоверчиво покосился на незнакомого мужчину:
— А ты откуда знаешь?
— Я видел твою фотографию в сумке у тети Грейс.
Грейс замедлила шаги, услышав разговор. Она прислонилась к стене с обратной стороны прихожей, рассеянно вытирая руки и активно напрягая слух.
— Ты знаешь тетю Грейс?
— Мы с ней давние друзья. Вместе учились в медицинском.
Бенджи поразмышлял пару секунд, затем произнес:
— Так это ты разбил ей сердце? Мама всегда говорила, что тетя Грейс не вышла замуж, потому что парень в университете разбил ей сердце.
Брент моргнул, на мгновение потеряв дар речи.
— Ну… — Что он должен был ответить на это? «Вообще-то, мой юный друг, все было как раз наоборот»?
Если сердце Грейс и было разбито, то она это очень тщательно скрывала. Воспоминания о том, как резко она оборвала их отношения, вихрем закружились у него в голове. Ее убийственное заявление о том, что она уезжает доучиваться в Брисбен, где он больше не сможет отвлекать ее от дела, прозвенело у него в мозгу, как удар гонга.
Грейс выпрямилась и кинулась из своего укрытия на выручку Бренту.
— Бенджи, — сказала она, незаметно подкравшись и опустив руки на его маленькие плечики, избегая встречаться глазами с Брентом, — вот ты где. Кажется, тебя ищет дядя Маршалл.
Бенджи улыбнулся своей тете:
— Я сказал ему, что лучше всех развожу огонь. Ему может понадобиться моя помощь.
— Ладно. Только будь осторожен! — крикнула она вслед мальчику, ощутив внутри знакомое чувство тревоги. Почему все ребята так любят возиться с огнем? Маршалла в его тридцать пять эта забава приводила в восторг не меньше, чем в детстве.
Она снова посмотрела на Брента, который все еще стоял в дверях. Точнее, закрывал собой вход, пряча от ее глаз солнечный день, вовсю буйствовавший снаружи. На нем были джинсы и повседневная темно-синяя футболка. Она обтягивала его бицепсы и подчеркивала линию плеч, мышцы груди и пресса.
Он выглядел теплым, уютным и чертовски сексуальным. Щеки были гладко выбриты, а исходивший от него удивительный аромат вызвал в Грейс желание отыскать его источник.
Языком.
— Извини за эту испанскую инквизицию. Все больше убеждаюсь, что у семилеток не слишком хорошо развито чувство такта.
Брент посмотрел ей в глаза:
— Это правда?
Она попыталась притвориться, что не понимает, о чем идет речь, но актерские способности никогда не входили в число ее талантов. Она пожала плечами:
— Я не вышла замуж, потому что была занята карьерой. Ты знаешь, меня никогда не прельщали радости семейного очага, и я ни разу не пожалела о своем решении. Джули — романтик и считает, что все вокруг должны пожениться.
Брент задержал дыхание, услышав ее оговорку, и увидел, как Грейс меняется в лице. На нем лежал отпечаток печали. Он заметил, что глаза у нее покрасневшие. Она плакала? Наверное, ей нелегко даются такие семейные праздники.
— Считала, — поправила себя Грейс.
Брент секунду помолчал.
— Ты плакала, — тихо произнес он.
Грейс непонимающе нахмурила лоб — его слова вернули ее в реальность.
— Нет. — Она покачала головой. — Это от лука. Я резала лук.
— О, — протянул он и рассмеялся. — Извини.
Она улыбнулась ему в ответ:
— Нет, это ты извини. Я совсем не гостеприимная хозяйка. — Грейс протянула руку к цветам. — Спасибо, они чудесные.
— Ой, — сказал Брент, переводя взгляд с нее на цветы и обратно, — извини, но вообще-то они для твоей матери.
На этот раз рассмеялась Грейс:
— Ух. Как неловко получилось. Прости! — она снова рассмеялась.
Брент улыбнулся, с облегчением отметив про себя, что взгляд ее прояснился.
— Ну что, мы весь день простоим в дверях, обмениваясь извинениями, или все-таки впустишь меня?
Грейс хлопнула себя рукой по лбу:
— Конечно, проходи!
Она отошла в сторону и впустила его, а вместе с ним и волшебный смешанный аромат цветов, солнечного света и воплощенной мужественности. Она вдохнула его полной грудью, и кровь ее забурлила.
— Сюда, — сказала Грейс, ведя Брента через дом и держась на безопасном расстоянии.
Так странно, что он снова здесь. У нее возникло ощущение дежавю — все было почти как в первый раз, когда она пригласила его к себе домой. Ее парень. Ее первый нормальный парень.
Тогда она тоже нервничала. Но по другим причинам. Она хотела, чтобы ему понравился просторный дом, в котором она выросла. Ее отец, плотник по профессии, в течение многих лет пристраивал дополнительные комнаты, чтобы места хватило для всех членов постоянно растущей семьи. Это был не совсем обычный дом.
Кроме того, она отчаянно хотела, чтобы ему понравилась ее семья.
Детство Брента было не таким, как у нее. И она боялась, что он убежит без оглядки, став свидетелем всего этого. Самой младшей из детей, Барри, было всего четыре года. Пятеро из ее братьев и сестер еще ходили в начальную школу. Мало кто смог бы переварить такое.
Но Брент принял все это: ее семью, вечно царившую в доме суматоху и сопровождающий ее шум. Она влюбилась в него именно в тот день.