Мечта (СИ) - Страница 30

Там была жизнь. Там в конце этого нескончаемого коридора. Я открыла двери приемной, и на неустойчивых ногах дошла до двери кабинета, секретарша что-то мне говорила, жестикулировала, но я не обращала внимания. Потом она встала со своего места и на высоченных каблуках направилась ко мне, чтобы остановить. Ручка двери все же поддалась, повернулась и я почти ввалилась в кабинет. И прямо на руки к Федору. А дальше я помню, как Он вскочил из-за стола и рванул ко мне и все, я провалилась в бездну…

Открыла глаза в больничной палате. Я поняла это по белому потолку со специфическими светильниками, правда света не было, только из окна. Я провела руками по животу, пытаясь понять что же на самом деле происходит. Живот был на месте, я почувствовала слабое шевеление моего ребенка. « Все, он на месте. Живой» Пронеслось в голове. И тут я увидела Его. Он стоял возле окна, спиной ко мне.

— Володя, — прошептала я.

Он сразу же обернулся, подошел и сел на стул возле кровати.

— Выспалась? С вами обоими все хорошо. Не говори ничего, я частично знаю. Потом. Отдыхай малышка.

— Можно попросить?

— Что угодно… Я для тебя…

Я перебила его.

— Покажи то фото в парке.

И он не споря достал портмоне из кармана брюк, а потом и фотку, старую, уже изменившую цвета, и немного потрепанную. На ней мы ели мороженное, в кафе. И он держал меня за руку. Я помнила этот день и, как папа нас фотографировал, тоже помнила. Но этой фотки не видела. Теперь понимаю почему.

— Машенька, позволь мне быть с тобой…

— Ты защитишь меня? То есть нас?

— Да и тебя, и сына. Тебе сделали УЗИ и доктор озвучил пол ребенка. У тебя было высокое давление, ты перенервничала, но уже все хорошо. Ты спала почти сутки.

-Сутки?

— Да, маленькая моя. Тебе просто дали отдохнуть, выспаться и восстановиться.

— Ты был здесь?

— Конечно, и не только я. Твой папа здесь, он очень волнуется, еще там в коридоре Кира и Вера Алексеевна. Кира — потому что настоящая подруга, а Вера потому, что хорошая баба, и потому что обещала мне оберегать тебя. Кто ж знал, что все так обернется. И от своих людей я такого и не ожидал.

— Что ты сделал?

— Костю не нашли, а Виталий… перевел на другую работу.

Его Кира и Вера защищали как могли. Они хотели с тобой поговорить, как ты проснешься, и твой отец тоже.

— Ты уходишь? — я боялась, что он скажет «да».

— Нет, малыш, я не уйду. Живой не уйду. Можешь меня гнать, можешь ругать, даже драться. Я не уйду.

Если бы он знал, как я ждала этих слов, как мечтала их услышать!!!

— Я не стану гнать, я так ждала тебя, а ты не приходил…

— Я был рядом, сдуру ждал пока позовешь. Но что тебя достанут в моей компании, на одном этаже со мной, не ожидал. И от нее не ожидал… Она ответит, за все.

Мне снова стало страшно, я боялась и его, и ее. Я боялась, что она что-нибудь сделает с ним, и тогда я останусь одна, совсем одна. Я боялась, что он выйдет из моей палаты и не вернется, я боялась его потерять снова, я боялась с ним жить, я боялась его влияния и воздействия на меня. Вот просто боялась и все, хотя просто бояться невозможно. Но я боялась.

 — Машенька, давай ты поговоришь с Кирой и Верой, потом с папой, и мы отправим их по домам. Но сначала ты поешь. Что хочешь?

— Папу.

— Из еды, малыш.

— Я не малыш, никогда не называй меня так, я Маша, просто Маша и все. Который час и во сколько у них тут кормят? Но нет я не хочу есть, я не знаю, чего я хочу. Я спрятаться хочу, понимаешь? Спрятаться от всех и, в первую очередь, от тебя и твоей жены. Знаешь, что она подарить тебе хочет?! Не знаешь?! Так я тебе скажу, она хочет подарить тебе моего сына… Да купить его у меня, за большие деньги. Ведь только деньги приносят счастье! За них можно все купить и все продать! Даже собственного ребенка! Потому что он вещь! Для тебя и для нее, и для всех вам подобным. Ты просил ее родить тебе дочь, ведь так? Ты тогда еще был человеком, видимо, а она отказалась. Зачем портить фигуру, искажать внешность. Ведь никто не знает какой будешь после родов. Может прибавишь кило тридцать и не сбросишь уже никогда. А кому ты нужна такая корова. Ни в зеркало посмотреть, ни людям себя показать. А главное что? Правильно — нравиться. Нравиться мужчинам, чтобы преклонялись, любовались, дарили подарки. А рожают пусть такие, как я, у которых никого на белом свете, по большому счету, и нет. И на которых всем плевать, даже родителям. Которые хуже узбеков, что на тебя и на ее работают — так расходный материал: «Ты можешь его продать, или я сделаю так, что у тебя его отберут социальные службы, как у шлюхи и наркоманки». А что вам по большому счету стоит сделать из человека шлюху и наркоманку, а потом сказать, что выхода у тебя нет, потому что и тебя фактически нет. Мы использовали тебя как инкубатор и выбросили. Потому, что мы сильные, а ты никто. И если хочет мой муж ребенка, то он его получит любым путем. Лишь бы продолжал деньги грести и, ее — законную жену, обеспечивал. Видишь, Володечка, не велик у меня выбор. И выхода у меня нет.

— Она хотела купить нашего ребенка?

— Да. Только не хотела, а хочет. А иначе меня обвинят в проституции и наркомании. И ребенка все равно отберут. А она его тебе подарит, понимаешь. И вы с ней счастливы.

— Глупость то какая!

— Нет. Сущность владык людских судеб.

— Прекрати нервничать, тебе вредно. Опять давление подскочит. Маша прекрати. Мне кажется, мы с тобой договорились, что мы вместе. И ребенка мы поднимем, и других родим. И мне будет без разницы, если ты поправишься на тридцать килограммов, ты все равно будешь самой красивой и желанной женщиной. А главное, моей единственной женщиной.

— А предыдущих куда? Я единственной уже никогда не буду. Единственной любовницей на данный момент, вот что ты хотел сказать…

Он лишь покачал головой. А потом мило так искренне улыбнулся.

— Машенька, я решаю эту проблему. Я думаю, что скоро смогу назвать тебя своей женой, и действительно единственной. Ты замуж за меня пойдешь?

— Ты женат! И не говори глупости, поговорим после развода.

— Это вопрос времени и денег. Я работаю в этом направлении. А пока ты будешь жить со мной в моем доме, для твоей же безопасности. Я смогу вас защитить. А еще я очень прошу тебя успокоиться и поесть.

В дверь палаты постучали и появился папа.

— Маша, я тебе йогурт принес — «Чудо», как ты любишь.

— С земляникой?

— Он самый.

Я ела, и немного отпускало, но ежик внутри меня еще жил. Даже пожалуй не ежик, а дикобраз, и он периодически стрелял иголками.

— Папа, а Светлана сильно на тебя сердится за то, что я есть?

— В смысле?!

— Ну ты меня содержишь, для семьи меньше денег получается…

— И? А кто тебя содержать должен? Ты моя дочь! Я люблю тебя!

— А Света сердится?

— Маша, я по твоему девятнадцать лет прожил с женщиной, которой нужен только ради денег? Ты считаешь, что нас больше ничего не связывает?

— Нет, я не об этом. Просто я лишняя для нее.

— Не говори ерунду, она вон в холле меня ждет, о тебе беспокоиться. Если бы ты знала, как напугала нас. И Галя звонит каждый час. И бабушка твоя. Машенька, ты не одна. И в обиду тебя никто не даст. Расскажешь?

Я лишь помотала головой, и обняла его за шею. И меня прорвало. Со слезами выходила вся обида и весь страх. Да я не одна. Вот они, все мои родные, все рядом, только чуть что не так. Видимо когда все хорошо, то все хорошо у всех родных, и можно лишь позвонить, переброситься парой фраз и хватает. А вот если нужна помощь, то и время, и возможности у всех находятся. И страх ушел. Я больше не боялась Ее, она ничто перед теми, кто меня любит…

====== Еще одно испытание ======

Я уже неделю дома. Курсовую написала. Вера Алексеевна мне очень помогла. Думаете у себя дома? Нет. У него в том самом особняке. В своей спальне он за один день сделал ремонт и поменял мебель. Получилось мило. Такая чудненькая семейная спальня. Да и обои в цветочек меленький.