Меченые злом - Страница 28

Артем благоразумно помалкивал. Нужно было время, чтобы Пека выговорился. На него иногда находил такой стих. Впрочем, майор понимал шефа. Действительно, ему здорово доставалось от вышестоящего начальства и средств массовой информации. Правда, на крайние меры в виде отстранения полковника от должности, руководство не шло – Петр Каллистратович, при всех его недостатках, был профессионалом высокого класса. А таких осталось немного.

– Ладно, поплакались – и будя… – Леонидов, до этого метавшийся по кабинету, тяжело опустился в свое кресло. – Каждому нести свой крест. А у нас, Артем Саныч, он нелегкий.

Ох, нелегкий… Садись и докладывай. Только саму суть. У меня от лишней болтовни черепушка раскалывается. У нас тут много краснобаев развелось… мать их! А что делать?

Где лучших сыскать? Пока новая, молодая поросль поднимется, рак свистнет. И до тех пор придется нам с тобой, мил дружочек, свои спины под розги подставлять.

– Картина отвратительная, – сказал Артем, раскладывая свои бумаги. – Свидетели ничего не видели. Удивительно! Не понимаю… Ладно, пусть стреляли из пистолета с глушителем, а значит звуки выстрелов прохожие и впрямь могли не слышать. Но ведь к машине мэра никто не подходил! Никто! Все так утверждают в один голос. А "мерседес" был на виду, и на него не могли не обратить внимание хотя бы художники, которые находились как раз с той стороны, где находился стрелок. От них до светофора пятьдесят метров. Что, у нас в городе объявился человек-невидимка?

– У тебя одни невидимки! – злобно огрызнулся Леонидов; и тут же смягчился: – Извини, это я зря… Настроение ни к черту. Готов сам себя за хвост укусить. Продолжай.

– Но самое главное заключается в следующем: на кой ляд мэру понадобилось опускать стекло двери? Он не курящий (так же, как и водитель), а на улице было прохладно.

Заметил какого-нибудь знакомого или приятеля и решил его поприветствовать? Однако к машине по утверждению свидетелей никто не подходил. В общем, полный абзац. Это касаемо свидетельских показаний.

– А что говорят эксперты?

– Отпечатки пальцев на пистолете отсутствуют. Скорее всего, работали профессионалы.

Впрочем, это вы уже знаете. Кузов машины тоже девственно чист. Похоже, водитель лизал машину с утра до вечера. Оружие редкое, приспособленное, кстати, для людей с небольшой ладонью. – Артем не стал развивать эту тему дальше, так как знал, что Пека пистолет видел. – Тут есть, с чем работать. Подобный ствол уже встречался в наших краях.

– Да? – Полковник заинтересованно поднял глаза на майора. – Не припоминаю.

– Бельгийский "браунинг" такой же конструкции в свое время был изъят у Жереха. Я проверил по компьютерной базе данных.

– У Бени Черного, "браунинг"? – удивился Петр Каллистратович. – Вот чего не помню, того не помню… Но лично за ним, при всем том, по-моему, "мокрых" дел не числилось. И к огнестрельному оружию он всегда относился отрицательно. Жерех предпочитал кулаки.

– Было. Наверное, поддался влиянию времени. А может, носил оружие на всякий случай – чтобы своих отморозков держать в ежовых рукавицах. Как говорится, против лома нет приема, кроме лома. Но у Жереха изъяли иную модель "браунинга" – "стандарт" с нормальной рукояткой. И патроны другие.

– Кстати, насчет патронов. Что там говорится в заключении?

– Патрон для специального применения калибра 7,65 миллиметра. Большая редкость.

– Только не для киллеров, – проворчал полковник.

– Это точно.

– У тебя все?

– Скажем так – почти.

– Интригуешь?

– Да как сказать… Интрига, конечно, присутствует. Дело в том, что именно в этот день охранники должны были следовать за мэром. Кстати, вопреки его воле. Так настоял начальник охраны. И мэр будто бы согласился. Но машины сопровождения он не дождался.

– Почему?

– Во-первых, время поджимало – у мэра была назначена встреча с иностранцами. А вовторых, "джип" охраны оказался неисправен. Начальник охранников попросил шефа немного подождать, пока устранят неполадки, но взбешенный задержкой мэр послал его на три буквы и приказал подавать свой служебный "мерседес". Другого транспорта для охраны на этот момент в гараже не оказалось.

– Как-то очень вовремя сломалась машина охранников…

– Вы верно подметили, – скупо улыбнулся Артем. – "Джип" мы осмотрели. И оказалось, что кто-то в нем слегка поковырялся.

– Ну и?..

– Перерезаны тормозные шланги. Всего лишь. Что, собственно, определил и водитель "джипа". Но, как это у нас принято, сначала он долго матерился, затем перекурил, чтобы успокоиться. Потом полез под капот, где, ясное дело, ничего не нашел и снова затеял перекур – уже с досады. И лишь спустя пятнадцать-двадцать минут наконец решил загнать машину на яму и осмотреть ее снизу. Правда, после водитель действовал оперативно и немедленно сообщил о своем открытии начальнику охраны. Тот сразу же заподозрил неладное и попытался связаться по мобильному телефону с шефом, однако уже было поздно.

– Итак, "заказ"…

– Никаких сомнений. Я пока не определился, чем он пахнет – деньгами или политикой (а может тем и другим) – но то, что все сработано на высоком профессиональном уровне, сомнений нет.

– Ах, жизнь моя – копейка! – Удрученный Леонидов стукнул ладонью по столу. – Пятое заказное убийство с начала года! Да что же это такое творится!?

– Передел собственности, товарищ полковник. Мы вступили в эру капитализма.

– Мать ее через колено, эту новую эру и этот гребаный капитализм! Озверел народ из-за денег, право слово.

– Народ? Не обижайте наших людей, Петр Каллистратович. Народ у нас нормальный. Все эти пакости делают те, которым при любой власти жизнь малина. Редиски. Снаружи красные, а внутри белые. И нередко с гнильцой. Генетические уроды.

– Твои философские рассуждения меня в гроб загонят. Ты дай мне результат. Хоть чтонибудь!

– А вы не заметили в этих убийствах некую странность? Которая, как мне кажется, превращается в закономерность. – Артем пропустил мимо ушей выпад полковника.

– Не заметил, – отрубил Леонидов. – Наверное, шибко постарел.

– По крайней мере, в шести… нет, теперь уже в семи случаях, квалифицированных как заказные убийства, свидетели твердили в один голос, что ничего подозрительного не наблюдали. Хотя почти все эти преступления совершались белым днем. Мистика!

– Да уж… Вот она где сидит, эта мистика. – Полковник провел ребром ладони по горлу. – Из-за этой самой "мистики" меня скоропостижно отправят капусту на "фазенде" выращивать. Тебе от этого легче будет?

– Никак нет, Петр Каллистратович. Тем более что на ваше место я не претендую. Нет у меня, знаете ли, здорового первобытно чувства, именуемого карьеризмом.

– Врешь, поди. Ну да ладно, не о том разговор. Иди и работай. Кстати, я обещал тебе помощников. Так вот – группу подберешь сам. Можешь взять лучших. Разрешаю. Всетаки, убили мэра. А то эти… – Полковник с мученическим видом поднял глаза на потолок.

– Долбят, понимаешь ли.

– Привычное дело.

– На этот раз точно головы полетят. Вместе с погонами. Если, конечно, мы не найдем убийц.

Артем пожал плечами и встал. Подобные разговоры давно набили оскомину. Они уже стали ритуальными. Пора приниматься за работу.

Старлей Сипягин, которого майор привлек, чтобы он опрашивал свидетелей убийства мэра, был красный от злости.

– Эти гении меня за дурака держат! – кипятился он, размахивая какой-то бумажкой. – Вместо ответов по существу читают лекции по станковой живописи! Несут полную бредятину.

– Ты о ком говоришь? – спросил Артем, с удивлением отметив, что Сипягину известно даже такое мудреное понятие как "станковая живопись".

– О художниках. Ну, о тех, с площади. Мазилы чертовы!

– А-а… – Майор скупо улыбнулся. – Народ непростой, что и говорить. Неужто хамят?

– Как бы не так. Вежливые, паразиты, до тошноты. Иначе как господином не называют.