Меч всевластья (СИ) - Страница 43

Несмотря на все недостатки, Анжелика умела быть верной своим принципам и преданной тем, кого считала своими близкими людьми. Каким-то непостижимым образом тёмное безумие и жестокость сочеталось в ней с искренней любовью к беззащитным животным и к тем, кто был к ней добр. Старушка, что приютила нас, каждое утро подавая завтрак на стол, целовала Анжелику в лоб и называла ее цветочком, а девушка аж млела от удовольствия и боготворила старушку. В ее присутствии она всегда была милой и доброй, не позволяла себе никаких злобных высказываний, и главное, почти справлялась с эмоциональными магическим выбросами. Я даже стала учить ее справляться с этими самыми выбросами. Оказалось, Анжелику особо и не учили обращению с ее магическими силами. Большинство ее знаний она приобрела благодаря самообразованию и сильному желанию справиться с теми кошмарами, что прорывались в ее голову время от времени. Она с детства слышала голоса из междумирья и голоса тёмных духов. Это не были галлюцинации, каким-то образом она была связаны с силами хаоса. И никто из ее родни и окружения не позаботился о защите и обучении девушки. Она вообще не была избалована искренней любовью и дружбой. Всем всегда нужно было ее баснословное богатство и власть. А еще большинство ее родственников использовали ее как батарейку, подпитывая свои магические силы от Анжелики.

Похоже, я стала для нее связующим звеном с миром и людьми. Я объясняла ей элементарные вещи, почему нельзя требовать, а необходимо вежливо просить. Почему нужно сдерживать свои желания, и почему нужно прислушиваться к мнению окружающих. Мне даже пришлось рассказать сюжет одного мультика, в котором рассказывалось о настоящей дружбе и о взаимопомощи. С этого дня я стала ее личной рассказчицей добрых сказок. Оказалось, что она не слышала ни одной. Её няне было запрещено рассказывать девочке сказки.

В тот день, когда мы покидали рыбацкую деревушку, Анжелика искренне плакала, обнимая свою любимую старушку, и обещала обязательно навестить ее, как только война закончится. Я была очень удивлена, когда Анжелика, краснея и запинаясь, сказала своему рыбаку, что он хороший, и пожелала ему счастья.

На корабль подымалась не безумная сестра князя Париса Мили Авитала, а девушка, учившаяся быть человеком. Она сильно изменилась, вскоре она попробовала шутить, юмор у нее был простоватым и не всегда понятным, но я под конец пути начала ее понимать.

Мы плыли на небольшой арбатской шхуне, корабль, плывший за нами, пропал в шторме, ждать мы больше не могли и, выкупив шхуну, отправились в путь. Нас ждал путь на северо-восток, к устью реки Шумной, где нас должны были ждать люди князя. Река славилась своим неукротимым потоком, обилием шумных порогов и мелей в самых неожиданных местах, к тому же берег был тоже негостеприимным, сплошь усеянным камнями самых разнообразных размеров.

Этой весной к Шумной уходило много кораблей и караванов. Два огромных войска стояли там уже неделю, строя укрепления и готовясь к решающей судьбу страны битве. Купцы спешили продать желающим оружие и магические амулеты, за хорошие деньги уходил и фураж. Кому война была горем, а кто-то наживал себе состояния.

— Где нас встретят? — спросила я, как только вдалеке показалась линия горизонта.

— Ты же уже спрашивала, — ответила Анжелика, не отвлекаясь от игры с котёнком. С ним она не пожелала расстаться.

— И всё же, где? — настояла я на ответе. Мне было неспокойно. Магическое поле этого мира то и дело как бы вздрагивало, ощущая грандиозные переливы энергий используемой магами обоих армий.

Каждую ночь мне снился Титус и пытался что-то сказать, но из-за гула энергий я только успевала услышать одно слово: «Осторожней». Я знала, князю доверять нельзя, да и Анжелика, несмотря ни на что, прежде всего, была родственницей северянина, и как она поведёт себя по возвращению в привычную обстановку, было неизвестно. Регина? Она, конечно, очень тщеславна и амбициозна, и всё же я очень хотела ей верить. В конце концов, наши жизни связаны, мы через многое прошли вместе… Я убедила себя, что верю ей.

Так откуда мне ждать беды, откуда это навязчивое опасение предательства? Артур? Почему-то ему я верила. Не было ни капли сомнения, он меня не предаст, и Лиран был со мной согласен, Артуру я могла довериться. Почему же это предчувствие не отпускало меня? Князь был единственным, кто мог предать, и я была к этому готова, а значит, предчувствие должно было отступить. Но нет, оно преследовало меня и днём, и ночью.

— Они встретят нас у первого порога, там у нас сторожевой отряд. Айс разместил своих людей в самом выгодном месте, приток провизии мы им перекрыли, враг не пройдёт, не переломав ноги. Им теперь приходится делать большой крюк, чтобы добраться до близлежащего порта, а туда караваны почти не ходят, гиблых мест много. Пираты. В общем, нашим соперникам эта война обойдётся в копеечку.

— Понятно, — ответила я и снова погрузилась в свои размышления. Лиран едва заметно вибрировал, так он выражал свою тревогу. В энергопотоках мира происходило слишком много изменений, такого еще никогда не было.

Из размышлений меня вывел треск, и меня скинуло с бочки, на которой я сидела на палубе. Шхуна дёрнулась и, слегка накренившись, замерла. Капитан был в ярости, и я пополнила свой запас ругательств еще десятком восхитительных перлов, хотя думала, что капитан нас порадовал всеми своими высказываниями, но нет, в этот раз он загнул такую тираду, что мы с Анжеликой остались сидеть на палубе с открытыми ротиками и покрасневшими щёчками.

Мы сели на мель. И на берег нас доставили на шлюпке. До первого порога нам пришлось добираться пешком, берег, усыпанный изгрызенными ветром валунами и острыми камнями, был непроходим для всадников.

— Всего шесть часов ногодробительного пути, и мы почти на месте! — Восторженно и одновременно недовольно воскликнула Анжелика, вытаскивая из подошвы уже разбитых сапог очередной камушек. Она умела совмещать несовместимые эмоции и высказывать их самым неповторимым тоном.

— Зато мы на два, а то и на три часа опередили корабль. С мели ты их сняла, а вот мачту убила. — Смеясь, ответила я, и Анжелика тоже рассмеялась, вспомнив молчаливое возмущение капитана, стоявшего на палубе и смотревшего на то как его шхуна сползает смели, но, видимо, Анжелика что-то не так наколдовала, потому что под душераздирающий срежет мачта рухнула и накрыла команду парусом.

— Ага, — хихикая, ответила девушка и, перепрыгивая с валуна на валун, пробралась поближе к берегу. — Было смешно смотреть, как капитан пнул зазевавшегося юнгу, и тот рыбкой ушёл за борт.

— Да уж, парень заслужил. Прозевать такую отмель — это надо умудриться. — Я тоже пробралась ближе к берегу и с облегчением села на небольшом песчаном пляже.

— Я вижу шатры! — вдруг завопила Анжелика и, не жалея ног, помчалась к лагерю.

Нас заметили издалека, и небольшой лагерь зашумел, зашевелился, Регина и князь, разодетые в шелка и драгоценности, вышли из самого большого шатра и пошли нам навстречу. Айса нигде не было видно, и моё сердце снова наполнилось тревогой. К тому же у князя улыбка была слишком приветливой, а взгляд слишком холодным, похоже он был чем-то недоволен.

Большое количество времени ушло на приветствия и обмен любезностями. Князь старался быть предельно вежливым, Регина сияла и рвалась поскорее остаться со мной на едине. Похоже ей не терпелось похвастаться своим новым статусом.

Но я смотрела по сторонам и видела только личную стражу князя. а Анжелика говорила, что нас должны были встретить люди из личного отряда Айса. Солдаты смотрели на меня радушно-хищно, но я продолжала улыбаться и делать вид, что ничего не замечаю.

— Что происходит? — шёпотом спросила я Регину, как только мы остались наедине.

— Ничего особенного, князь получил анонимку, в которой говорится, что ты заключила договор с шестёркой против него. Он считает, ты поддалась проклятью меча и рвёшься к власти. Я постаралась его переубедить, но это было нелегко, он хочет меня физически, восхищается моими способностями, но не очень прислушивается к моему мнению.