Меч Бедвира - Страница 33

— Не следует недооценивать то, что тебе дали, — торжественно заявил Оливер.

— Я никогда не видел такого лука, — начал Лютиен.

— Я не имею в виду лук, — перебил его Оливер. — Он достаточно хорош, можешь не сомневаться, но и только. Я говорю об алом плаще. Необычайно щедрый дар!

Лютиен с сомнением посмотрел на него, затем на свои седельные сумки, как будто ожидал, что плащ выскользнет оттуда и выскажется в свою защиту. Конечно, это прекрасный наряд, его алый цвет притягивал взор своей глубиной и мерцал при малейшем освещении, словно живой, и все же…

— Ты так и не понял, верно? — спросил Оливер, сомнение на лице Лютиена сменилось любопытством.

— А ты не заметил ничего странного там, в пещере дракона? Почему старина Бальтазар беседовал только со мной? — хитро спросил Оливер. — И как я сам реагировал, когда мы столкнулись во время моего флангового маневра?

Флангового маневра? Лютиену понадобилась пара секунд, чтобы сообразить, что столь пышное наименование Оливер присвоил маневру, больше заслуживающему названия «паническое бегство».

«Да, верно, — вспомнил юноша. — Там, в пещере, дракон полностью игнорировал меня. Казалось, он даже не заметил, что у Оливера есть напарник».

— Глаза дракона зорче, чем у орла, — заметил Оливер.

— Но он не заметил меня, — сказал Лютиен, понимая, что именно этого ответа ждет от него Оливер, хотя юноша все еще не придавал этому факту большого значения.

— Это все из-за плаща, — объяснил хафлинг.

Лютиен потряс головой, пытаясь осмыслить услышанное.

— Но это правда! — внушал ему Оливер. — Я тоже не видел тебя, пока ты не вцепился в жезл.

— Ты просто был занят драконом, — рассуждал Лютиен, — а Бальтазар перенес все свое внимание на тебя, особенно после того, как твои карманы стали раздуваться от его сокровищ.

— Но я потерял тебя из виду еще до того, как мы обнаружили дракона, — возразил Оливер. Теперь Лютиен посмотрел на него более внимательно.

— Когда я впервые нашел посох, я повернулся и позвал тебя, — продолжал Оливер. — Я подумал, что ты остался за одной из этих груд или отстал, и только когда ты откинул капюшон, я смог увидеть тебя.

— Игра света, — ответил Лютиен, но теперь уже Оливер потряс головой.

— Плащ алый, а за тобой был серый каменный пол и груда золотых монет.

Лютиен опять оглянулся на седельные сумки и потер рукой щетинистый подбородок.

— Я слышал о таких вещах, — сказал Оливер, — этот наряд окажется весьма полезной вещью на улицах Монфора.

— Это инструмент для вора, — презрительно заметил Лютиен.

— А ты и есть вор, — напомнил ему Оливер.

Лютиен промолчал. Неужели он действительно вор? А если нет, то кто он тогда? И почему он скачет по дороге в Монфор бок о бок с Оливером де Берроузом? Юный Бедвир громко рассмеялся, предпочитая такую реакцию дальнейшим мыслям, которые увели бы его слишком далеко. Он давно уже потерял контроль над событиями; если Оливер де Берроуз назвал его вором, то кто он такой, чтобы спорить?

За следующим поворотом между скалистыми северными склонами Айрон Кросса появился Монфор. Друзья увидели множество строений, теснящихся по склонам холмов и спускающихся в долину. И конечно, трудно было не заметить среди них здание Собора.

Он казался скорее частью величественных гор, чем творением человеческих рук, как будто сама длань Господня придала форму этим камням. Две башни с квадратным верхом, каждая из которых поднималась футов на сто, стояли по бокам фасада, а гораздо более высокий шпиль находился сзади по центру. Огромные арочные опоры виднелись по бокам от островерхой крыши до рядов меньших шпилей, принимая на себя огромный вес строения. Каменные горгульи злобно глядели на прохожих, а огромные цветные витражи изображали множество сцен и разнообразных узоров.

Даже на таком расстоянии зрелище было весьма впечатляющим. Лютиен не мог не восхититься творением древних мастеров, но его дух был угнетен с того самого момента, как он услышал жалобу Бринд Амора на нынешнее использование соборов. Опять юный Бедвир почувствовал, что почва уходит из-под ног, и он почти ожидал, что земля расколется и он рухнет в ужасающую бездну.

Как и большинство городов, расположенных поблизости от Айрон Кросса, Монфор был окружен двумя стенами, причем обе охранялись множеством угрюмых циклопов. Двое подошли к воротам, встречая Оливера и Лютиена. Сперва они глядели с большим подозрением и крепко сжимали оружие, особенно при взгляде на разряженного хафлинга. Лютиен ожидал, что их, по меньшей мере, прогонят прочь. Честно говоря, его не удивил бы даже ливень стрел, пущенных арбалетчиками на стене.

Один из циклопов двинулся к седельным сумкам Ривердансера, и Лютиен затаил дыхание.

— Не имеете права! — резко запротестовал Оливер.

Лютиен недоверчиво взглянул на хафлинга. Конечно, у них с Оливером могли быть неприятности, если бы циклоп обнаружил складной лук, но эти неприятности нельзя сравнить с возможными последствиями проявленной хафлингом наглости.

Другой циклоп нехорошо взглянул на Оливера и сделал к нему шаг, однако хафлинг только молча протянул ему изготовленные волшебником пропуска. Циклоп развернул пергамент и внимательно посмотрел на него. (Лютиен, однако, понял, что тупица не умеет читать, потому что тот все время держал пропуск вверх ногами.) Однако выражение лица циклопа существенно смягчилось, и он позвал своего напарника. Этот циклоп оказался более сообразительным, он даже, с минуту подумав, перевернул пропуск. Но выражение лица второго циклопа тоже вскоре стало почти любезным. Стражник взглянул на стену и помахал рукой арбалетчикам; он, казалось, был почти рад впустить обоих всадников в Монфор — оба циклопа даже низко поклонились, когда Лютиен и Оливер проехали мимо них!

— О, ну и силен же этот волшебник! — засмеялся Оливер, когда ворота остались позади. — Просто мастер своего дела!

Лютиен не ответил, потрясенный размерами Монфора. Юноша никогда не видел города крупнее Дун Варны, а Монфор превосходил ее раз в двадцать.

— Сколько здесь людей? — ошеломленно спросил он у Оливера.

— Наверное, тысяч двадцать, — ответил хафлинг, и по его тону Лютиен понял, что на Оливера эта цифра не производит особого впечатления.

Двадцать тысяч людей! Весь остров Бедвидрин, площадью в пять тысяч квадратных миль, едва ли мог похвастаться четвертью этой цифры. Величина Монфора и то, как все эти люди теснились в нем, ошеломила молодого человека и заставила его ощутить изрядное беспокойство.

— Ты привыкнешь, — заверил Оливер, явно ощутив его тревогу.

Отсюда Лютиен разглядел внутреннюю стену, в одной точке соединенную с Собором и окружавшую возвышенную часть города. Монфор, рядом с которым находилось множество шахт, богатых разными видами руды, был процветающим городом, но Лютиен теперь видел, что, в отличие от Бедвидрина, где благосостояние более-менее делилось поровну, Монфор был похож на два разных города. Его нижняя часть состояла из множества рынков и скромных домов, многие из которых представляли собой не что иное, как лачуги. Когда друзья вели своих коней по булыжным мостовым, Лютиен видел детей, играющих самодельными игрушками, размахивающих отломанными ветками, как мечами, или баюкающих связанные палочки, отдаленно напоминавшие кукол. Торговцы и ремесленники, которых он видел, явно занимались нелегким трудом, их спины согнулись под бременем забот, руки покрылись сажей и мозолями. Впрочем, эти люди казались дружелюбными и довольными жизнью. Некоторые даже махали и улыбались двум достаточно необычным приезжим.

Лютиену не нужно было проходить за внутреннюю стену, чтобы вообразить, каких людей он мог бы встретить за ней. Шикарные дома возвышались над стеной, шпили некоторых взмывали высоко в небо. Он подумал об Обри и Авонезе и внезапно ощутил желание вовсе не попадать в богатую часть города. Однако юноша заметил — и это показалось ему весьма любопытным, — что внутреннюю стену охраняло больше стражей, чем обе внешние стены вместе взятые.