Меценат из ментовки - Страница 6

В маленьких черных глазках хозяина «Аладдина» зажглись недобрые огоньки, однако он подавил в себе гнев и с язвительной улыбкой сказал:

– В любое время готов встретиться с тобой в честном поединке.

На что Жорик вяло ответил:

– Бог даст, встретимся.

– Если бог и даст, – хмуро заметил майор, – то свидитесь вы лет эдак через пятнадцать, а то и через двадцать. Думаю, именно такой срок определит тебе, Привольнов, суд за совершенные тобой преступления. Иди давай! – и Ковалев легонько подтолкнул Жорика к двери, ведущей на закрытую для посторонних территорию кафе.

Возглавляемая Мишей процессия двинулась по лабиринтам «Аладдина». В небольшом зале, где стояли два бильярдных стола, находились четверо мужчин. Они остановили игру и с удивлением уставились на проходившую мимо странную компанию.

– Все в порядке, граждане! – сказал им майор. – Не отвлекайтесь.

Процессия гуськом втянулась в следующие двери. Наконец оказались в длинном коридоре, в конце которого располагалась дверь, выходившая на задний дворик.

Майор остановился.

– Расскажи-ка нам, Миша, еще раз, – потребовал он, – о том, где ты был и что делал в момент нападения на твое кафе.

Остановился и хозяин заведения.

– Вот в этом кабинете я был, – он указал на дверь, декорированную под грубо оструганные доски. – Знакомые здесь вечеринку устроили, ну и пригласили. Я зашел на пару минут, а тут выстрелы и начались.

– Что вы сделали?

– Выскочил из кабинета. Я не знал, в какой именно комнате стреляли, и остановился в растерянности. Тут открылась предпоследняя справа дверь, из нее вышел человек в маске и направился к выходу. По дороге он разминулся с официантом Димой, а затем вышел на улицу.

– Вы не погнались за ним? – полюбопытствовал следователь.

Миша посмотрел на майора, как на ненормального.

– Нет, конечно. У него же автомат в руках был. Я сразу же из кармана сотку достал и позвонил в милицию.

– А скажите-ка, Миша, – сузил глаза майор, отчего вид у него стал заговорщицкий. – Не похож ли этот человек на того самого убийцу?

– Я в лицо его не видел, – изрек хозяин заведения и окинул Привольнова задумчивым взглядом. – Врать не буду. А вот сзади похож. Очень похож. Этот факт я подтверждаю.

Следователь многозначительно посмотрел на Жорика и скомандовал:

– Пойдем дальше!

У последней справа по коридору двери остановились. Миша повернул в замке ключ, Ковалев сорвал с двери приклеенную полоску бумаги с печатью, и компания ступила в кабинет. Все здесь оставалось на тех же местах, что и после убийства. Ну не все конечно. Трупы были убраны, кровь замыта, однако на полу все еще оставались очерченные мелом контуры тел. Убрали и остатки пищи, которую употребляли незадолго до смерти убитые. Остальное не трогали. Один стул стоял у стола, два других валялись на полу. Уныло свисала с потолка лампа с перекошенным абажуром, картины, украшавшие стены, упали, кругом осколки битого стекла, посуды и следы от пуль.

– Вот здесь ты и расстрелял своих компаньонов! – майор сделал широкий жест, предлагая Привольнову полюбоваться на результаты своих деяний. – А затем ты покинул кабинет.

Майор вышел в коридор и направился к черному ходу. Остальные потянулись за ним.

Задний дворик был огорожен глухим железобетонным забором, примерно два с половиной метра высотой. Справа находились опять же глухие ворота, в дальнем левом углу стояли два мусорных контейнера с закрытыми крышками. Во дворе росло несколько фруктовых деревьев, стояла пара скамеек, была разбита клумба.

Следователь дождался, когда приблизится процессия, и продолжил, обращаясь к Привольнову:

– Оказавшись во дворе, ты дошел до его угла, вскочил на контейнер и перемахнул забор. Ну?!. – Ковалев испытующе уставился на Привольнова. – Теперь будешь говорить?

Казалось, Жорик утратил интерес к окружающему его миру. Он посмотрел куда-то мимо майора, даже не удостоив его ответом. Стало ясно: Привольнов ни в чем не сознается.

Ковалев не отчаивался.

– Я все равно расколю тебя, Привольнов! – он щелкнул пальцами и нацелил палец на Жорика. – Так и знай! А сейчас вернемся в кабинет и продолжим беседу. – Ковалев круто развернулся и зашагал к зданию.

А конвоир чувствовал себя все хуже и хуже. Он был бледный и шел, шатаясь, словно пьяный. Жорик с удивлением косил на него глаза. Чего это с ним? В коридоре парень замедлил шаги, потом вовсе остановился и сдавленно произнес:

– Мне дурно, товарищ майор!

– Что такое?! – Худой, длинный, похожий на циркуль Ковалев, с важным видом шагавший впереди компании, остановился, обернулся.

На конвоире не было лица. Рот перекошен, глаза выпучены, казалось, еще немного – и он грохнется в обморок.

– Ты чего это, парень? – недоумевая, спросил следователь и приблизился к конвоиру. – Как Лысенко, тоже перебрал вчера?

– Да нет, вы что, товарищ майор, – ответил конвоир и, сдерживая позывы к рвоте, на секунду задержал дыхание. – Я вообще не пью. Ну иной раз, рюмку-две по праздникам. Мне кажется, я чем-то отравился.

Лысенко подхватил качнувшегося конвоира под локоть.

– Что на завтрак ел? – спросил он с участием.

Конвоир высвободил руку и оперся ладонью о стену.

– Яичницу с колбасой, – выдавил он.

Тут в разговор вступил хозяин заведения. Он покачал головой и с видом профессора по токсикологии, выступающего на консилиуме, изрек:

– Вот-вот! Колбасой в такую жару запросто травануться можно. Это я вам как специалист по общепиту говорю.

– Этого нам только не хватало, – произнес Ковалев и озадаченно взглянул на капитана. – Что теперь делать?

Лысенко неопределенно пожал плечами и, как человек, не видящий особой проблемы в происшествии, беспечно изрек:

– А что делать? Перекуем подозреваемого ко мне, а конвоир пусть посидит пока где-нибудь, в себя придет.

– Ко мне в кабинет отведем его, – с готовностью предложил свои услуги Миша. – У меня отвар есть из трав, я его живо в норму приведу. Давай, браток, пойдем. А то я вижу, тебе совсем худо.

– Ключи от наручников давай! – потребовал Лысенко и протянул руку.

Конвойный неуверенным жестом вытер обильный пот, выступивший на лбу, затем достал из кармана ключ, отдал его капитану. Тот ловко снял наручник с запястья конвойного и защелкнул его на своей руке.

– Вот так-то лучше! – капитан сунул ключ в карман брюк.

– Ты здесь побудь пару минут, – приказал Ковалев капитану. – А я с Мишей парня отведу в кабинет и вернусь.

Майор и хозяин «Аладдина», поддерживая конвойного под руки, осторожно повели по коридору. Капитан и Привольнов остались стоять в коридоре, глядя им вслед.

– С минералкой я что-то переборщил, – заявил Лысенко, когда майор, конвойный и Миша скрылись за одной из дверей. – Давай-ка в туалет заскочим. – Лысенко открыл крайнюю дверь по левой стороне коридора и втолкнул в нее Привольнова.

Выложенная белым кафелем комната была прямоугольная, с тремя кабинками с пластиковыми дверьми. Единственное закрашенное белой краской окно приоткрыто. Кругом идеальная чистота. Умел Миша требовать от своих подчиненных соблюдения порядка в своем заведении.

Капитан направился было к одной из кабинок, однако тут же остановился, удерживаемый наручниками.

– Ты чего это? – Лысенко дернул руку. – Пойдем!

Но Жорик не двигался с места.

– Ты нужду будешь справлять, а я рядом с тобой стоять? – изрек он. – Не пойду!

– А ты что, криминальный авторитет, что ли? – стал насмехаться над Привольновым капитан. – Это у них такие понятия – не работать, не опускаться и так далее. Тоже мне вор в законе выискался.

– Считай, как хочешь, – твердо сказал Жорик, – но я с тобой рядом у унитаза стоять не буду, хоть убей!

Лысенко хитро улыбнулся:

– Умный, да? Думаешь, браслеты сниму? И не надейся. – Капитан несколько секунд раздумывал, как поступить, и вдруг согласился: – Но ладно, пусть будет по-твоему.

Лысенко неожиданно ловко заломил Привольнову руку, подвел его в полусогнутом положении к крайней кабинке и, сняв со своего запястья кольцо наручника, зацепил его за ручку двери.