Мессия для варана(СИ) - Страница 2
Много чистой воды, безлюдно, и в большом пустом помещении есть простор для манёвра - почти идеальные условия. Он прислушивается, пытаясь сориентироваться. Вроде бы слева гул насосов доносится громче. Боль в проколотом лёгком пульсирует всё сильнее - нужно добраться до воды, извлечь из раны обломок и восполнить потерю жидкости. Шагов через двадцать путь ему преграждает люк - массивный, из двухслойного карбонопласта. Отпирающая панель должна светиться в темноте зелёным диодом, либо красным - если включена блокировка. Она не светится никак - люк заперт и обесточен.
Несколько секунд беглец колеблется, не поискать ли обходной путь, потом решает, что если здесь и стоял сигнальный датчик, то его, скорее всего, отключили вместе с питанием замка. Тогда он выламывает стенную панель и добирается до запирающих люк поршней. Несколько быстрых рывков, бульканье вытекающей из порванных шлангов гидравлической смеси и наконец - победное усилие, чтобы вручную раздвинуть массивные створки. Одна из них поддаётся со слабым шипением, уходит до половины в раскуроченную стену и...
...во мрак коридора льётся свет. Неяркий, рассеянный, но - свет! Огромный зал, в который выходит служебный туннель, освещают несколько ламп, разбросанных под потолком с кажущейся хаотичностью. И в этом зале кто-то есть!
Беглец пригибается, готовясь либо нырнуть обратно во тьму паутины коммуникаций, либо прыгнуть навстречу угрозе и убрать её со своего пути. Он почти делает выбор, когда оценивает своего противника - тот слаб, уязвим, и не представляет серьёзной опасности даже для раненого существа. Маленький - всего лишь чуть выше пояса беглецу, - хрупкий, тщедушный. Карлик? Нет. Ребёнок. Человеческое дитя женского пола. Девочка.
- Привет, - говорит она ему... и что-то происходит с её лицом...
...и беглец цепенеет, будто парализованный зарядом мощного станнера...
...и что-то рушится в нём, изменяется - внезапно, сокрушительно, необратимо...
Стратегия "Выживание" : к р итический сбой ...
Попытка устранения сбоя : ошибка ввода программы ...
Системы жизнедеятельности: не диагностируется...
Предписания: отсутствуют...
Я - есть! Но... кто я?
* * *
- Эйт. Мы будем звать тебя Эйт, хорошо? - на губах Юлны играл намёк на улыбку, обещание грядущей радости.
Он кивнул. Почему бы и нет. Должно же у него быть какое-нибудь имя, в самом деле. Бледно-фиолетовый индекс на щеке, который виден, когда смотришься в поверхность воды, за имя вряд ли сойдёт. BP-86... Нет уж, пусть будет просто Эйт.
- Здорово! Пойдём к остальным.
Поколебавшись, он отрицательно мотнул головой. Остальные его боятся, ни к чему снова их пугать.
- Пойдём. Я тебя представлю, и страх уйдёт.
Казалось, Юлна с лёгкостью читает в его голове то, что он не может произнести. Не может, поскольку... не может. Новонаречённый Эйт смутно ощущал, что вроде бы способен говорить, что эта возможность заложена в него создателями, но до сих пор все его попытки вербального общения порождали лишь слабое шипение в глотке. Змеиный шип пугал детей, и он прекратил насиловать свой речевой аппарат.
- Пойдём, Эйт. Пойдём.
Юлна ухватилась за руку, потянула. Смешно: даже десяток таких, как она, не смогли бы просто сдвинуть его с места, но Эйт не стал сопротивляться и позволил вытащить себя к резервуару, на краю которого сидели, болтая ногами, Макс и Хейда. Подростки, что-то негромко обсуждавшие, замолкли при их появлении.
- Эй! - позвала Юлна громко. - Все сюда!
Повинуясь её звонкому кличу, к ним потянулись те, кто обжил большую опреснительную установку техпалубы номер три. Здесь, возле резервуара с уже очищенной от морской соли водой, обитали двадцать два человека возрастом примерно от восьми до пятнадцати лет. Тринадцать детей, восемь подростков и Юлна - нечто такое, что лишь внешностью походило на худенькую десятилетнюю девочку.
Юлну слушали все, даже самые старшие ребята. Слушали и слушались. А она воспринимала это как данность, и её улыбка словно наполняла жизнь маленькой общины особым смыслом. Она... не руководила, нет. Те, кто был постарше и посильнее, брал на себя заботы о младших и слабых, добывал и готовил еду, планировал вылазки в соседние отсеки, даже на другие палубы. Юлна же просто ходила везде, неизменно оказываясь там, где была нужна - говорила со всеми будто бы о чём-то совсем отвлечённом, улыбалась. Ей улыбались в ответ, и будто бы сами собой затухали вспыхнувшие ссоры, высыхали слёзы обид, а приступы отчаяния сменялись весельем. Она редко о чём-то просила, но когда делала это - её слушались беспрекословно, будто бы слово девочки было среди здешних детей законом. Вот и сейчас - стоило ей всего лишь позвать, и спустя пару минут вокруг собралась вся община.
- Это Эйт, - произнесла Юлна, указывая на незваного гостя. - Теперь его зовут так.
Двадцать одна пара глаз разглядывала чужака. Кто-то смотрел с недоверием, кто-то с опаской, кто-то (в основном, самые младшие) просто с любопытством; особого дружелюбия не выказывал никто.
- Почему он синий? - спросил темноволосый мальчик, имени которого Эйт ещё не знал.
- Чтобы отличаться от нас, - ответила Юлна уверенно.
- Он странный, - произнесла Хейда - высокая девушка, длинные светлые волосы которой свисали на грудь пышной косой. - Всегда молчит и не двигается, как неживой. И ещё... он голый.
Кто-то из ребят фыркнул. Юлна тоже хихикнула - совсем по-детски, потом резонно заметила:
- Он же не девочка, и не мальчик. Чего ему прятать-то?
- Ну... лучше бы всё-таки оделся. Пусть для него Дон штаны раздобудет.
- Легко сказать, - проворчал смуглый крепыш лет двенадцати. - Вон, Тея и Зан давно уж ботинки новые просят, у меня у самого локти в дырках. А ты на складах была? Там ящиков...
Подростки загомонили - казалось, сразу все разом:
- К прачечной бы подобраться...
- Засекут же, чудило! Это двадцатая секция, там сигналки везде!
- Да видала я твои сигналки... Пф! Нашёл чем пугать!
- Он нам поможет, - сказала вдруг Юлна, глядя на Эйта снизу вверх, и спор ребятни прервался так же внезапно, как и начался. - Пусть он странный, зато добрый.
- А-а-а откуда...
Хейда закрыла рот, так и не закончив вопроса. И в самом деле, откуда им знать, что здоровенный, голый и абсолютно лысый человек с кожей бледно-синего оттенка - поможет? И тем более, что он - добрый? Потому, что так сказала Юлна?
"Да, потому, что она так сказала".
Эйт не удивился этой мысли, почему-то показавшейся ему естественной. Он начал привыкать к ней с того самого мгновения, как девочка с растрёпанными медно-рыжими волосами посмотрела в его перепачканное копотью лицо и губы её растянулись в широкой детской улыбке. Когда прямо у неё на глазах окровавленные мертвенно-синие руки раздвинули створки считавшегося заблокированным люка, она почему-то не бежала прочь с криком ужаса, но встала перед страшным гостем, сказала ему "Привет" и улыбнулась. А гость внезапно понял, что не может опустить уже занесённый для удара кулак...
* * *
- У тебя так быстро всё заживает.
Он медленно кивнул, потом поднял правую руку, подвигал плечом, несколько раз напряг мышцы, сжал и разжал кулак. Похоже, ключица полностью срослась, о недавнем переломе напоминали лишь слабые уколы боли. Лёгкое тоже восстановилось - от раны, способной гарантированно убить обычного человека, остался лишь голубоватый неровный шрам на груди. Вспомнилось вдруг, как Юлна провела его мимо притихших напуганных друзей, показала укромное место за насосной станцией, сама принесла пластиковую канистру с водой, а потом не отходила ни на минуту, пока он стирал с тела кровь и грязь, промывал порезы, выковыривал из обожжённой кожи кусочки спёкшегося пластика. Даже не отвернулась, когда он, коротко выдохнув, рванул из собственной плоти осколок композита, и лишь побледнела, глядя на хлынувший из рваной дыры тёмный кармин.