Мазохистка (СИ) - Страница 107

– Ты чего, женщина? – я аккуратно придвинул ее поближе, и женщина, наконец, поспешно улеглась головой мне на грудь, сжав при этом мою руку.

- Мне страшно, – тихо произнесла она, заставив меня вздрогнуть. – И даже не понимаю, почему.

- Все из-за этой скотины, – даже не знаю, кого я конкретно имел в виду. Я обнял ее крепче, одной рукой поглаживая по голове. – Все хорошо, он больше к тебе никогда не прикоснется, – видимо, все-таки, Занзаса.

- Я люблю тебя, – произнесла она, перед тем как заснуть. «Разве это возможно? Любить такого человека, как я?..»

====== POV Скуало – 27. ======

Как я и подозревал, первый же сон закончился ночным кошмаром. Занзас стоял напротив меня, прижав женщину к себе и приставив к ее виску пистолет. «Давай проверим, сколько она для тебя значит», – ехидно произнес он и выстрелил. Я резко сел на кровати. Холодный пот выступил на моем лбу. Я перевел взгляд на безмятежно спящую женщину и тяжело вздохнул. «Как только она проснется…»

Неожиданно в голове созрела мысль, которую я до этого успешно гнал от себя: «Мне нужно исчезнуть из ее жизни, пока все не станет еще хуже». Поднявшись с кровати, я подошел к шкафу. «Ты приносишь ей одни лишь несчастья и боль. Прав был Луссурия, оставь ее в покое, она заслуживает чего-то большего…» Сгреб в охапку свои вещи и покидал в дорожную сумку, даже толком не глядя, что именно беру. Переодел брюки в джинсы, и тут заметил, что в шкафу осталась еще одна моя рубашка. Я снял ее с плечиков, а когда надел и начал застегивать, обнаружил, что последней пуговицы нет. Мне сразу вспомнилось, как женщина ходила в ней после нашей очередной бурной ночи по комнате, дразня меня и игриво улыбаясь, а я лежал на кровати, разглядывая ее голые ноги. «Почему ты не пришьешь, наконец, пуговицу?» – спросил я у нее тогда, на что она ответила: «Знаешь, за что я люблю эту рубашку? Она напоминает мне о том, с чего все началось. В частности, отсутствующая на ней пуговица. А если я ее пришью, то спутаю с любой другой, и вся ее магия исчезнет».

С какой-то глупой и грустной улыбкой я снял с себя эту «волшебную» рубашку и повесил ее обратно в шкаф. Я посмотрел на женщину, по щеке которой скользил вконец обнаглевший солнечный луч. Взяв сумку, я подошел к окну, загородив собой свет, и невольно засмотрелся на пылающий багрянцем закат. «Нужно уйти сейчас, пока она еще спит. Пока не посмотрела в глаза, прося остаться. Пока не поцеловала, пока не… … Черт, я не могу! … Да и оставить ее в таком состоянии… С другой стороны, ей будет лучше без всех этих мафиозных разборок. Приставить к ней пожизненно человека из своего отряда. Спрашивая изредка, как там у нее дела…» – едва я это представил, сердце болезненно сжалось, пропустив удар. «Проклятье! Идиот, какой же я идиот! Все из-за моего гребанного желания никому не принадлежать. *баное чувство собственного достоинства, чтобы оно горело в аду! Все могло бы быть совсем иначе, будь у меня еще один шанс. Один-единственный, мать его, шанс!» – я взглянул на заходящее солнце, скатывающееся за горизонт, и уперся рукой в стекло. «Глупо просить о таком. Ведь чудес не бывает. Особенно для таких людей, как я». Не знаю, сколько я так стоял, погрузившись в свои тяжелые мысли, но чем дольше я раздумывал, тем больше убеждался в том, что не смогу оставить свою женщину одну. Во-первых, я не мог уйти, не попрощавшись, как бы глупо это не звучало. Не мог просто испариться из ее жизни, ничего не объяснив. Во-вторых, это было небезопасно – я не мог доверить охрану какому-то подчиненному, когда обстановка все еще оставалась напряженной. В-третьих,.. если бы из ее жизни исчез я, то, я на сто процентов уверен, в ней бы появился Занзас, ни хрена не спросив ее разрешения и наплевав на все неудобства, которые он бы ей причинил. Да, теперь я был абсолютно уверен в том, что он конкретно запал на мою женщину, так конкретно, что, думаю, она была его вторым по силе желанием после должности Десятого босса Вонголы.

Неожиданно раздавшийся со стороны кровати шорох прервал мои размышления, заставив обернуться. Рена, поморщившись, потянулась рукой к голове. Я стоял, ожидая, что же она скажет, приготовившись к самому худшему. Но то, как она на меня смотрела, вовсе не походило на взгляд человека, испытывающего ко мне отрицательные эмоции. Более того, взгляд этот был наполнен нежностью. И вот она тянется ко мне рукой и зовет:

- Скуало.

- Ты как, женщина? – я подошел к кровати и присел рядом с ней на корточки.

- М? А почему ты спрашиваешь? – совершенно, будто, не понимая, что я имею в виду, спрашивает она.

«Что здесь происходит, мать вашу?..»

- Ты что, ничего не помнишь? – решил я уточнить.

- Нет… пока… моя голова… что-то случилось… но…

«Возможно ли такое, что мне дали этот самый гребанный шанс?» – я никогда не был особо верующим, но в данный момент был готов начать верить во вмешательство сверху. Или снизу, учитывая мой род деятельности.

- Не пытайся вспомнить! – я сжал ее руку, нахмурившись. «Теперь главное, чтобы она ничего не вспомнила», – получив такой подарок, я очень боялся его потерять. Тут Рена посмотрела в сторону окна и, видимо, заметила мою сумку, так как глаза ее широко раскрылись от неподдельного ужаса.

- Ты… Т-ты собираешься меня бросить? – она резко вскочила на кровати. – Я вчера что-то не то сделала? Скуало? – «Боже, она когда-нибудь перестанет во всем винить себя?» – я закрыл глаза, тяжело вздохнув. Женщина кинулась мне на шею, как можно ближе прижавшись к моей груди, будто я собирался сбегать прямо сейчас. – Пожалуйста, не надо. Чтобы я ни натворила, я обещаю больше никогда ничего такого не делать! Я клянусь, только…

- Рена, – как-то само собой получилось, что я назвал ее по имени. Потому что очень хотел, чтобы она прекратила, наконец, говорить глупости, от которых мне становилось плохо. – Дело не в тебе.

- Тогда… п-почему ты хочешь от меня уйти?

- Я… не собираюсь от тебя уходить, – выдохнул я. «В самом деле, особенно теперь, в этом нет никакого смысла».

- Но сумка…

- Я хотел. Но не могу, – я прижал ее к себе, чтобы, наконец, почувствовать, что она все еще моя. – Эгоизм мой не знает границ, – я горько усмехнулся.

- Может, хоть объяснишь мне? – она начала перебирать пальцами мои волосы, шумно вдыхая, очевидно, пытаясь привести дыхание в порядок. Я никогда не любил, когда кто-то трогал мои волосы, и вдруг понял, что мне нравится, когда к ним прикасается она. Аж мурашки по телу.

- Это к лучшему, что ты ничего не помнишь. Наверное, защитная реакция организма. В любом случае, будь уверена – я больше не допущу подобного.

- Скажи. Пожалуйста. Я должна знать.

- Нет. У тебя был нервный срыв. Я очень надеюсь, что ты ничего не вспомнишь, – я попытался отстраниться, чтобы взглянуть на ее лицо, но женщина словно тисками в меня вцепилась. «Боже, глупая, ну куда я от тебя уйду?»

- Нервный… срыв? Из-за че… – она не договорила, неожиданно вскрикнув и схватившись за голову.

- Что такое? – обеспокоенно спросил я, больше всего на свете боясь, что она все вспомнила.

- Голова… раскалывается, – женщина повалилась на кровать, хмурясь и массируя виски. – Почему я танцевала с Занзасом? – все-таки задала она вопрос, на который у меня не было ответа. Иначе пришлось бы все ей рассказать. Я отвернулся, поднялся с колен и сел на кровать лицом к окну.

- Я же сказал – не надо. Почему ты все время хочешь…

- Исправить, – не дала она мне договорить. Я вздрогнул от того, что она произнесла именно это слово, вспомнив ее вчерашнюю реплику: «Я вечно хочу что-то исправить, и все только хуже получается…» – Хорошо, я не буду. Не буду вспоминать, – тяжело дыша, произнесла Рена. Я обернулся, внимательно разглядывая ее лицо: «Интересно, почему же она это решила? Неужели подсознательно чувствует, что там что-то ужасное?..» Женщина приподнялась на постели и поцеловала меня в щеку. – Пойду, умоюсь.

- Стой! – я схватил ее за руку, вспомнив про грязное в крови платье и дурацкое колье с сережками.