Маятник времени (СИ) - Страница 30

Морщась и с хлюпаньем выныривая из трясины, Чейз попятилась. Под ногами что-то хрустнуло. Аманда удивленно склонилась, но с громким визгом тут же отскочила назад. Кости. И не животного происхождения. Если только рыбы в этом месте не исполинских размеров, потому что, судя по всему, она наступила на когда-то бывший чьим-то хребет. Ссохшийся и практически мумифицированный плавник все тех же гигантских размеров навевал на определенные мысли.

— Чего орешь! — обглоданные кусты зашевелились, и в темноте замаячил силуэт Райана. Он неудачно свалился с пригорка, на котором очутился и теперь отряхивался от грязи. — Всех на уши поднять хочешь?

— Под ноги посмотри… — с отвращением передернулась Аманда, отходя от берега как можно дальше.

Что-что, а Бранд был не из малодушных. Он вполне себе спокойно поворошил найденной на земле палкой останки. Которых тут оказалось немалое количество, кстати. И костей не только мертвых русалок, но и человеческих. Даже выудил из болотной тины возле берега пугающе похожий на человеческую черепушку предмет.

— Тут явно что-то происходило… — задумчиво покрутив в руках находку, он небрежно кинул её обратно в заросли камышей.

— Понять бы только что, — перебарывая неприязнь к этому месту, Чейз осмотрелась. — И куда занесло Тамину с Адрианом? Пошли, надо их отыскать.

Надо заметить, вторая часть группы в этот момент тоже непременно занялась бы поиском товарищей, если бы не обстоятельства. Заклинание Кэтрин перенесло их почти к самой границе деревни, что расположилась неподалеку от Русалочьих вод.

Тамина с трудом узнавала родные края. Её память всё ещё хранила зелёные луга и спускающиеся к воде изгибистые ветви ивы. Она часто любила сидеть на тех ветвях, наблюдая, как сестры резвились возле каменистого побережья. Теперь же взамен любимому дереву зиял криво срубленный пень.

Да все здесь почему-то превратилось в заброшенный пустырь. Ноги утопали в выжженной траве, а часть леса, что когда-то отделяла пристанище русалок от деревни, было срублено под корень. Копоть от пожара настолько въелась в землю и валяющиеся на земле бревна, что покрывала собой не только спускающий вниз холм, но и омывающие его берега.

Место для высадки путешественников ведьмочка выбрала самое неудачное. Потому что здесь их ждали. Адриан и Тамина даже не успели понять, что произошло, когда из-за края чудом уцелевшей части леса призраками появилась толпа. Мужчины, женщины, дети. Вооруженные вилами, веревками и топорами.

М-да, кажется, на этом острове проживал крайне негостеприимный народ.

— Наши дальнейшие действия? — Тамина посерела в лице, хотя это было скорее отражение серости и безысходности самого острова. Не предвещающая ничего хорошего толпа замерла подобно надрессированным псам. Только и ждёт сигнала.

Действия? Если бы Адриан знал.

— Вероятно действуем по наитию.

— Это как? — не поняла вещунья.

— Как обычно поступает Аманда при ссоре — делает ноги. Давай и мы последует проверенному опытом обычаю.

Маленький, едва уловимый шаг назад. Толпа даже не моргнула. Только угрожающе зашипели факелы. Ещё один неуверенный шаг назад… Кто-то из оппонентов выдвинулся вперед, откалываясь от стаи.

— Попробуем скрыться в том, что здесь называется лесом, — Адриан озадаченно оглядел пепелище.

Укрыться за пнями казалось весьма проблематичным. Черт, ну вот почему он не додумался захватить с собой арбалет? Правда, кто вообще на свадьбу арбалеты берет? А потом и времени на сборы не было. При себе только охотничий нож. Сильно он поможет, когда в ход пойдут топоры и вилы?

— Если напрямик, по левую руку русалочий водоем, — Тамина бегло оглядывала территорию, пытаясь вытащить из закоулков памяти полезные воспоминания. — И каменные ущелья. Там можно укрыт… Аааа!

Задетая рыболовная сеть, укрытая до того ковром сухих листьев, взметнулась вверх и в сторону, увлекая и волоча по колючей земле вещунью. Адриана зацепило на излете, сбив с ног, но он быстро вскочил обратно. Тамина же оказалась безнадежно порабощенная ловушкой и всячески извиваясь, пыталась выбраться из сети. Ловко, однако. Наверное, именно из-за расставленных капканов русалки и покинули этот берег.

— Хватай, дьявольское отродие! — донеслись до них крики, а в следующее мгновение всё потонуло в хаосе поднявшегося топота.

У Адриана имелось в наличии два пути: наплевать на спутницу и бежать, либо рискнуть и попытаться её высвободить раньше, чем кто-нибудь насадит его на вилы. Какой уж тут выбор.

Выхватив нож, он подлетел к сетке.

— Ну давай же… — раздраженно цедил сквозь зубы Адриан, пытаясь перерезать веревки.

Завершить дело до конца не удалось. Кто-то больно схватил его и оттащил в сторону. Несколько дородных мужчин в старых застиранных одеждах и заросшим лицом, не знающим бритвы, наверное, последние лет десять, в предвкушении расправы сверкнули глазищами.

Завязалась потасовка. Бедному Адриану оказалось весьма проблематично отбиваться против своры единственным ножиком. В какой-то момент, раздраженно пнув одного из соперников, он обзавелся повидавшим виды топором, но шансов на победу это не повысило. Едва рядом с ними упало бездыханное тело собрата, мужчины рассвирепели ещё больше. Милосердия ждать не приходилось.

Тамина поспешно пыталась выкарабкаться из-под подрезанной сети. Руки и ноги путались в веревках, но с горем пополам она умудрилась наполовину высвободиться. Вторая часть своры, в большинстве своём женщины, а среди них и несколько не особо доброжелательных детишек, бросились к ней, угрожающе размахивая факелами. Левую руку пронзило болью, в нос ударил запах паленых волос. Пламя зацепило на излете.

На помощь Адриана, которого накрыла толпа орущих и толкающихся спин, рассчитывать не приходилось. Едва ли не впервые за всю ее жизнь Тамине пришлось воспользоваться самым мерзким и отвратительным даром русалки — смертоносными когтями. Представляя собой малопривлекательное зрелище, они могли появляться от желания и были способны разодрать человеческую плоть легким прикосновением. Именно так её сестры и расправлялись с несчастными: утаскивали ещё живых, но уже захлебывающихся на дно, раздирая голыми руками их грудные клетки.

Несколько женщин в диком крике отпрянули назад, хватаясь за лица, на которых кровавыми бороздами теперь красовались длинные порезы. Остальные, что оказались поумней, вовремя поотскакивали, закрываясь факелами. По шрамам на руках становилось понятно, что им уже доводилось сталкиваться с русалочьим “маникюром”.

Вещунья завопила от боли, когда что-то проткнуло ей так и не выпутавшуюся из сети голень. Юный мальчишка, едва ли ему было больше двенадцати, всадил в неё вилы, казавшиеся явно не по размеру герою. Удар здоровой ногой и мальчишка упал на землю. Сдерживаясь, чтобы снова не закричать, вещунья со слезами схватилась за зубцы. Металл с причавкивающим звуком вышел из голени, уже утопающей в крови.

Времени оставалось всё меньше. Адриан с трудом отбивался и начинал выдыхаться. Порезанные рукава и рассечённая бровь лишь давали это понять воспрявшим духом мужчинам. То, что их число поубавилось на четверть, видимо, никого не пугало. Что ни говори, а воинами эти ребята не были. Озлобленными и враждебными — да, но не бойцами. Однако колличество всегда побеждает качество.

Тамина же, на которую снова набросились неугомонные женщины, ползком и едва не теряя сознание, поспешно высвободила покореженную ногу из сетей. В какое-то мгновение ей это удалось и, извернувшись, она швырнула треклятую сеть на своих преследователей. Не сказать, что это сильно помогло, но время выиграло.

Схватив всё те же окровавленные вилы, вещунья, продолжая передвигаться ползком, ударила ими одного из мужчин — самого дотошного и живучего, как раз повалившего Адриана и целенаправленно пытающегося, размозжить его голову разделочным мясницким тесаком.

Адриан, улучив момент, схватив с земли отброшенный кем-то ещё горящий факел, и хорошенько приложил по бородатой физиономии соперника. Мужик неистово заверещал, хватаясь то за лицо, то за вспыхнувшие одежды, вслепую натыкаясь на товарищей, бросившихся от него врассыпную.