Маятник Судьбы - Страница 11

Сэр Томас сосал свой палец с таким ожесточением, что я уже начал опасаться – не отгрызет ли он себе ненароком руку. Я уже был готов броситься на выручку, когда Чартуотер вынул перст изо рта и с важным видом вытер его о штаны.

– Даем по сотне золотых монет, за каждый месяц, проведенный в тюрьме – и лети, птичка, на волю. Знаете, на что они тратят эти деньги?

Подразумевалось, что нет, и я изобразил на лице живейший интерес.

– Нанимают адвокатов и подают на нас судебные иски. Требуют еще большей компенсации. За последнюю пару недель в Столице Церкви появились четыре новые юридические фирмы, которые только этим и занимаются. В основном, там работают гоблины. Гоблин-стряпчий – только подумать!

– Почему же случилась вспышка философии зла, сэр Томас? – спросил я. – Это имеет отношение к тюрьме Сокорро?

– Мы не знаем, – отвечал Чартуотер с важностью первооткрывателя. – Однако!

Он воздел вверх палец, и я поспешно отшатнулся, памятуя, где только что побывала эта часть его руки.

– Мы нашли там человека – вернее, наполовину вампира. Он обладает большими способностями к предвидению. Такой талант бывает только у одного на миллион. Если мы привезем его в Общину, он наверняка сможет сказать, что там произошло.

– Но у этого плана есть недостатки, раз мы здесь?

– Проблема в том, что он – ближайший помощник коменданта тюрьмы. Когда Сокорро была погружена в Хрустальный Лед, он находился не внутри нее, а был вместе с патрулем. Как вы знаете, ближайшие окрестности тоже были заморожены.

– И вы не уверены, захочет ли он вам помогать? – спросил я.

Чартуотер замялся.

– Точнее сказать, мы уверены, что не захочет. Главы Великой Церкви хотели послать к нему троих кардиналов. Спеть пару псалмов о победе добра над злом.

Здесь он издал звук, который следовало бы назвать «хрюканием». Но поскольку я вежливый эльф, скажу, что сэр Томас скептически усмехнулся.

– Они даже в бандитский притон пошли бы с походной исповедальней – твердо уверенные, что висельники тут же раскаются при первом взмахе кадила.

Сэр Томас аккуратно расстегнул пуговицу на манжете, и стал засучивать рукав. Пространство перед ним успело покрыться бурными волнами. Бушующее озеро астрала, у которого не было ни берегов, ни дна, ни даже воды – только вздыбленная поверхность.

Нельзя сказать, будто Франсуаз не участвовала в разговоре. Она вообще отсутствовала. Все ее мысли витали вокруг Марата Чис-Гирея и его пасквильного эссе.

– Надо, чтобы кто-то поехал в Аспонику и поболтал с этим человеком, – пояснил Чартуотер. – Не хотелось беспокоить вас, поэтому мы обратились к Витязям Долга. Они были рады помочь и обещали приступить месяцев через семь. Правда, потом выяснилось, насколько все опасно, и им стало очень жаль.

– Что известно об этом человеке? – спросил я.

– Очень мало. Мы начали с заключенных. Среди них гораздо больше невинных людей, которых надо извлечь из Хрустального Льда, чем среди тюремщиков. Сейчас я вам его покажу.

Сэр Томас поднес руку к астральному порталу, намереваясь раскрыть его и показать мне провидца тюрьмы Сокорро. Внезапно черная тень метнулась из мечущихся всполохов. Она устремилась прямо к горлу Чартуотера.

Черный магистр в ужасе отпрянул.

Маленькая гаргулья, черная как мраморная статуэтка, чуть больше моей ладони, уселась на груди сэра Томаса. Тремя лапками она цепко хваталась за пиджак и жилетку Чартуотера, а третьей изо всех сил старалась отцепить золотую бутоньерку.

Магистр замахал руками.

– Мерзкое создание, – воскликнул он. – Прочь, прочь! Пошла вон! Кыш! Гули-гули!

На этом его запас устрашающих криков иссяк, и он принялся с удвоенной силой махать руками.

Над волнами пространства появилась голова второй гаргульи. Сперва осторожно, нерешительно она осмотрелась вокруг, потом золотые часы сэра Томаса привлекли ее внимание.

Существо вспорхнуло вверх и вцепилось Чартуотеру в руку.

– Маленькие гаденыши, – бормотал магистр. – Отдай мою бутоньерку. Глупая тварь.

В столь критической ситуации я поступил так, как сделал бы на моем месте любой отважный, сильный и благородный эльф.

Я поспешно отступил в сторону.

Однако Франсуаз не отличается моим благоразумием. К тому же, за это время в ней успел накопиться достаточный запас злобы, адресованной Чис-Гирею. А раз выспреннего поэта поблизости не оказалось, можно было выплеснуть настроение на астральных воришках.

Быстрее молнии Франсуаз оказалась возле сэра Томаса. Резкий удар ладони отправил первую гаргулью в полет по всей комнате. Зверек шлепнулся о стену из серого камня, обиженно заворчал и нырнул в волны астрала.

Теперь смелая демонесса бросилась выручать руку сэра Томаса. Но то ли девушка не рассчитала своей силы – что с ней часто случается – то ли она не учла энергических движений черного магистра.

С жутким шумом, оглушительным хлопком и душераздирающими криками сэр Томас свалился в астральный пруд. Доля секунды – и только его ноги в штанах цвета соли с перцем дергались отчаянно перед нашими глазами.

Франсуаз схватила сэра Томаса за икры и стала тащить. То-то заохали бы праведные прихожане, увидев, какие непотребства творятся в Столице Церкви!

Здесь уж и мне пришлось прийти на помощь своей незадачливой спутнице. Я обошел астральный пруд так, чтобы сэр Томас не смог ненароком меня лягнуть, и обхватил его за икры.

Я никогда не обольщался относительно комплекции Чартуотера. Но только в тот момент понял, насколько же магистр поправился.

Лишь через пару минут спустя, извиваясь и отплевываясь во все стороны, сэр Томас смог выбраться из астрального пруда. При этом он так отчаянно дергал ногами, что заехал моей партнерше прямо в глаз лакированным ботинком.

Это не заставило девушку выпустить Чартуотера, но и не наполнило ее сердце сестринской любовью к ближним.

– Ангельские создания, – ругался сэр Томас, пытаясь прийти в себя. – Чтоб им лопнуть.

Он продолжал отплевываться, и увесистая плюха астральной жидкости полетела Франсуаз прямо в лицо, уравновесив тем самым синяк под глазом.

– Хотели украсть мои часы, – пожаловался Чартуотер, и потянулся было к запястью, чтобы продемонстрировать нам свою отвоеванную собственность.

Я постарался стушеваться. Я-то видел в каком состоянии сэр Томас вышел из неравной борьбы с двумя гаргульями. А ему еще предстояло это оценить, осознать и смириться.

Перво-наперво сэр Томас обнаружил, что на его руке больше нет часов. Его лицо приняло озадаченный вид, и он потянулся к галстуку, чтобы его поправить.

Галстук тоже отсутствовал; а когда Чартуотер попробовал оправить отвороты пиджака, то выяснил, что остался в одной рубашке. И та была так сильно порвана, словно ей занималась целая стая в дупель пьяных енотов-прачек.

Пару секунд сэр Томас дышал так тяжело, что я уж решил – он собирается с силами, намереваясь нырнуть обратно в портал и взять реванш у проказливых гаргулий. К счастью, здравый смысл возобладал, и магистр ограничился тем, что принял важный вид.

– Если не возражаете, – чопорно сказал он мне. – Можете отправиться в Аспонику сегодня же, Майкл. Что же до вас, мисс Дюпон… – Франсуаз пыталась стереть с лица плевок, и потому не выглядела столь эффектно, как ей бы того хотелось. Однако она подняла голову, готовая выслушать смиренные извинения.

– Вам я пришлю счет за золотые часы, бутоньерку, две запонки с изумрудами, пуговицы из агата, пиджак и бумажник.

С этими словами сэр Томас важным колобком выкатился в придел, где сторожили ангелы. Взгляд его случайно упал в светящийся водоем, служивший там лампой.

– И за парикмахера! – закричал он.

Неподалеку от тюрьмы Сокорро

пустыня Аспоники

четыре года назад

– Дорого ли стоит жизнь? – спросил демон.

– Мне кажется, она ничего не стоит, – ответил я. – Мы получаем ее бесплатно. И нам ничего не дают взамен, когда мы теряем ее.