Маяковский. Самоубийство - Страница 157
Иллюстрация к стихотворению «Хорошее отношение к лошадям».
Рисунок А. Тышлера.
Иллюстрация к поэме «Про это».
Фотомонтаж А. Родченко.
Осип Максимович Брик.
Фотомонтаж А. Родченко.
И. Г. Эренбург: «Он был создан скаковой лошадью, часто он хотел быть битюгом. Он сказал как-то одному критику: «Вы думаете, я не мог бы писать хорошие стихи?» Он писал в то время замечательные стихи, но у него были свои счеты с поэзией».
Владислав Ходасевич: «Восемнадцать лет, с первого дня его появления, длилась моя литературная (отнюдь не личная) вражда с Маяковским».
М. А. Булгаков: «Но и вам, Владимир Владимирович, клопомор не поможет… Загородный дом с собственным бильярдом выстроит на наших с вами костях ваш Присыпкин».
На репетиции «Клопа» в Государственном театре имени Вс. Мейерхольда. Д. Шостакович, Вс. Мейерхольд, Маяковский, А. Родченко. 1929.
В. Э. Мейерхольд.
«В маленькой столовой в Гендриковом переулке происходит чтение «Клопа». Владимир Владимирович читает в первый раз пьесу Мейерхольду… Он не успевает закрыть рукопись, как Мейерхольд срывается с банкетки и бросается на колени перед Маяковским: — Гений! Мольер! Мольер! Какая драматургия! гладит плечи и руки наклонившегося к нему Маяковского, целует его».
(Галина Катанян. «Азорские острова»)
Маяковский на своей юбилейной выставке «20 лет работы».
На той же выставке — в окружении новых «соратников» — рапповцев. Слева от Маяковского А. Сурков и А. Фадеев, справа — В. Ставский.
Этот портрет к юбилею Маяковского был напечатан в журнале «Печать и революция» с таким приветствием: «В. В. Маяковского — великого революционного поэта, замечательного революционера поэтического искусства, неутомимого поэтического соратника рабочего класса — горячо приветствует «Печать и революция» по случаю 20-летия его творческой и общественной работы». Но из отпечатанного тиража какой-то большой начальник распорядился эту фотографию выдрать: его возмутило, что «попутчика» посмели назвать «великим революционным поэтом».
Татьяна Яковлева.
Вероника (Нора) Полонская.
«Товарищ правительство. Моя семья — это Лиля Брик, мама, сестры и Вероника Витольдовна Полонская».
(Из предсмертного письма)
Борис Пастернак: «Мне кажется, Маяковский застрелился из гордости, оттого, что он осудил что-то в себе или около себя, с чем не могло мириться его самолюбие».
Марина Цветаева: «Двенадцать лет подряд человек Маяковский убивал в себе Маяковского-поэта, на тринадцатый поэт встал и человека убил».
Николай Гумилев.
Бесполезно, да и бессмысленно задаваться вопросом: могло ли так случиться, что Гумилева не расстреляли бы, а Маяковский бы не застрелился.
Такая постановка вопроса не имеет смысла, потому что Гумилев — это тот, кого расстреляли 24 августа 1921 года.
А Маяковский — тот, кто застрелился 14 апреля 1930-го.
Улица Воровского в день похорон Маяковского.
17 апреля 1930 г.
