Материнство Элси - Страница 42

— Была ли… эта рана… смертельной… вначале? — спросил Уилкинс.

— Думаю, нет, если бы она была быстро и надлежащим образом обработана. Но теперь это имеет мало значения. Тебе не в силах помочь ни один человек. Могу ли я еще что-то сделать для тебя?

— Да, да… Помолитесь о моей… грешной душе.

Для доктора Бартона подобная просьба была не в новинку. Как искренний христианин, он служил не только телам, но и душам своих пациентов. Склонившись на колени, врач вознес горячую молитву о том, чтобы умирающему было дано покаяние и прощение грехов, он мог обрести спасающую веру в Господа Иисуса, надеяться только на Его праведность и получить свободный вход в Его Царство и славу.

— Спасибо, доктор, — сказал, задыхаясь, Уилкинс. — Я был… злым человеком… Очень злым, порочным… человеком. Есть ли для меня… какая-то надежда?

— «Желающий пусть берет воду жизни даром». «Приходящего ко Мне не изгоню вон».

— Не слишком ли… поздно? — впалые глаза с отчаянием посмотрели в лицо доктора.

— «Желающий пусть берет». Ты можешь прийти к Нему до тех пор, пока смерть не закрепила твое состояние в вечности.

— Я так и сделаю! Господь, помоги… спаси меня! Меня, несчастного… потерянного подлеца… беспомощного грешника! — воскликнул Уилкинс, поднимая глаза и протягивая руки к небу, и по его впалым щекам покатились большие слезы. — Я склоняюсь… у Твоих ног. О, прости, спаси меня, или же… я потерян… навеки.

Уилкинс закрыл глаза, его руки упали, и на мгновение все подумали, что с этим криком о милости и прощении он ушел в вечность, но тут он глубоко вздохнул, его губы зашевелились, и мать склонилась над ним, чтобы услышать, что он говорит.

— Леланд. Пошлите за ним.

Со слезами на глазах, миссис Фостер повернулась к Элси и повторила просьбу сына, добавив:

— Вы думаете, он приедет?

— Вне всякого сомнения. Я немедленно отправлюсь за ним.

Бледные губы умирающего опять зашевелились. Мать объяснила, задыхаясь от рыданий.

— Он говорит, чтобы миссис Леланд тоже приехала, и ваш муж и отец. Они приедут? Скажите им, что мой мальчик умирает и хочет уйти, примирившись со всем миром.

— Я позову их, и они обязательно приедут, — ответила Элси сквозь слезы, и поспешно вышла.

Она отправилась прямо в Фэйрвью и, к счастью, встретила там своего мужа и отца, беседующих с мистером и миссис Леланд. Элси быстро рассказала свою печальную историю, которую все выслушали с большим сочувствием к обнищавшей и подавленной семье.

— Вы же не откажете просьбе бедного умирающего. Папа? Эдвард? — спросила она в завершение.

— Конечно же, нет! — ответили они в один голос. — Мы сразу же отправимся туда. А вы, мистер и миссис Леланд?

— С радостью составлю вам компанию. Я не питаю к бедняге никакой злобы, и буду рад сделать для него все, что в моих силах. Что скажешь, Мэри?

Миссис Леланд посмотрела на мужа немного обеспокоено.

— Ты уверен, что для тебя это безопасно?

— Абсолютно, — ответил он, спросив у джентльменов их мнение.

Они согласились с ним, а мистер Динсмор добавил:

— Я не сомневаюсь в искренности Уилкинса и еще более уверен в его матери, которую я уже долгое время считаю настоящей христианкой.

— Кроме того, — отметил мистер Травилла, — сейчас ку-клукс-клан вряд ли осмелится на какую-либо выходку. Самые отъявленные головорезы убежали из страны, а остальные находятся в страхе перед войсками.

— Я совершенно уверен, что в этой поездке нет никакого риска, — сказала убедительно Элси, — но мы должны торопиться, потому что Уилкинс явно очень близок к смерти. Возможно, он умрет еще до нашего прибытия, даже если мы выедем со всей поспешностью.

Затем последовали быстрые приготовления, и в кратчайший срок они уже были в пути. Миссис Леланд ехала в экипаже с Элси, а джентльмены — верхом на лошадях.

Благодаря задействованным доктором Бартоном лекарствам, состояние Уилкинса заметно улучшилось. Его боль немного утихла, и ему стало легче дышать и говорить.

При виде посетителей его бледное лицо слегка покраснело, а черты отразили чувства сожаления и стыда.

— Спасибо, что вы все приехали, — сказал он слабо. — Пожалуйста, садитесь. Я стою на краю могилы, и… и хотел бы уйти, примирившись со всеми людьми. Я… Я ненавидел всех вас, а вас, Леланд, убил бы, если бы мог. Именно в попытке сделать это, я… и получил свою смертельную рану от руки вашей жены.

Миссис Леланд вздрогнула и разразилась слезами. Эту часть истории, опущенную Элси, она слышала в первый раз.

— Не огорчайтесь, — сказал Уилкинс. — Вы поступили правильно… защищая себя, мужа и ваших детей.

— Да, да, — всхлипывала миссис Леланд, — но, сейчас я спасла бы вас, если бы могла! Неужели ничего нельзя сделать?

Умирающий печально покачал головой.

— Можете ли вы, все вы простить меня? — спросил он настолько слабым и тихим голосом, что, если бы не царящая в комнате гробовая тишина, то его слова вряд ли кто-то расслышал.

— С большой радостью, мой бедный друг, поскольку я надеюсь, что будет прощен мой бесконечно больший долг перед Господом, — ответил мистер Леланд с чувством, сердечно пожимая худую руку Уилкинса.

Фостер был глубоко тронут.

— Да благословит вас Бог за эти слова, — прошептал он.

— Как я в вас ошибался, сэр!

Он перевел взгляд на мистера Динсмора и Травиллу, и, подойдя к кровати, каждый из них дал умирающему то же заверение, что и мистер Леланд, который затем сказал:

— Я прошу у тебя прощения, Фостер, за любые слова раздражения, которые я мог сказать, или за любые другие свои поступки, возбудившие у тебя недобрые чувства по отношению ко мне.

В ответ умирающий молча пожал Леланду руку. В этот момент миссис Леланд импульсивно вскочила и упала на колени у кровати Уилкинса.

— И меня! — воскликнула она, разражаясь потоком слез.

— Простишь ли ты мне свою смерть? Мне невыносимо думать, что это — дело моих рук, хотя это и была законная самозащита ради спасения своих близких.

— Конечно… я вас… прощаю, — сказал Уилкинс и потерял сознание.

— Нас здесь слишком много, — сказал врач, выпроводив из комнаты всех, кроме матери.

Элси осталась в смежной комнате, пытаясь утешить сестер Уилкинса, в то время как миссис Леланд и джентльмены вышли на веранду, где встретили только что прибывшего мистера Вуда, которого вызвали для беседы и молитвы с умирающим.

— Как он? — спросил священник. — Я могу сразу же отправиться к нему в комнату?

— Не сейчас. Он без сознания, — ответил мистер Динсмор и начал описывать умственное, духовное и физическое состояние Уилкинса, о чем он мог судить из их беседы, а также из разговора умирающего с доктором Бартоном, в деталях описанного Элси.

— Да, Бог до последней минуты дает человеку возможность обрести милость и довериться Христу в спасении своей души! — воскликнул пастор. — Однако покаяние на смертном ложе — шаткое основание для спасения. За свои пятьдесят лет сужения я видел множество таких покаяний, но среди всех тех, кто оправился от болезни, которая казалась смертельной, только один человек твердо придерживается своего исповедания веры. Все остальные вернулись на свои прежние злые пути, показав в конце концов, что они обманывали самих себя и их вера лицемерна, а «надежда лицемера погибнет; упование его подсечено, а уверенность его — дом паука». Тем не менее, с нашим Богом нет ничего невозможного, и Он приглашает всех, кто еще опирается на основание молитвы: «Желающий пусть берет».

В этот момент к ним присоединилась Элси, которая, пожав пастору руку, сказала тихим, полным слез голосом:

— Я рада, что вы приехали! Он опять пришел в себя и спрашивает о вас.

Мистер Вуд прошел с ней к кровати больного. Потускневшие глаза Уилкинса на мгновение просветлели.

— Вы приехали. О, скажите мне… что я должен сделать… чтобы спастись!

— Я могу только указать на Агнца Божьего, взявшего на себя грех мира, — ответил глубоко тронутый пастор, — и лишь повторить Его приглашение: «Ко Мне обратитесь, и будете спасены, все концы земли».