Материнство Элси - Страница 17

— Да, у нас здесь достаточно места, — добавил мистер Динсмор, — а твой муж и дети, несомненно, смогут обойтись без тебя час-другой.

Элси вопросительно посмотрела на своего мужа.

— Да, езжай, дорогая, если хочешь, — ответил он весело. — Дети не лишатся своей прогулки. Я поеду с ними в Розлэнд, побуду там немного, пока улажу небольшое дело с твоим дедушкой, и затем заберу их домой.

— А мы, вскоре после этого, привезем их маму в Йон, — сказал мистер Динсмор.

Итак, Элси присоединилась к мистеру и миссис Динсмор, и экипажи тронулись в путь, свернув на перекрестке в противоположных направлениях.

По прибытию в Розлэнд мистер Травилла обнаружил, что дома только младшие члены семьи — пожилой джентльмен уехал вместе со своими дочерьми, однако, по мнению Калхауна, они должны были вскоре вернуться. Кал был очень гостеприимен, настаивая на том, чтобы гости все вошли в дом и отдохнули после дороги.

Юные обитатели Розлэнда присоединились к этим уговорам, и, увидев, что его собственные дети очень хотят принять приглашение, мистер Травилла разрешил им выйти из экипажа.

Вскоре они вместе с тетушкой Хлоей и Диной ушли в сопровождении Молли Персивал и девочек Конли в детскую, в то время как их отец отправился на прогулку по поместью в компании Калхауна и Артура.

— Уол, — прошептал Дик своему кузену, отводя его в сторону в тот момент, когда все остальные были всецело поглощены друг другом, и не обращали на мальчиков внимания, — сейчас самое время воспользоваться теми штуками ку-клукс-клана. Они, наверное, уже почти готовы, и, думаю, скоро будут вывезены из дома.

Уолтер кивнул в знак согласия. Они незаметно выскользнули из комнаты, поднялись в свою спальню за ключом и поспешили в швейную мастерскую своих матерей. Обнаружив, что костюмы уже почти закончены и вполне пригодны для их цели, мальчики натянули на себя балахоны и прокрались вниз по задней лестнице. Затем, резко распахнув дверь детской, они с громким гиканьем ворвались в комнату.

Дети и няни издали вопль ужаса и, как один, бросились к двери, в спешке и испуге спотыкаясь друг через друга.

Но, к счастью для них, мистер Травилла и Калхаун уже вернулись со своей прогулки и как раз направлялись в детскую. Они вошли в комнату со стороны холла за миг до того, как мальчики успели выбежать в другую дверь.

Калхаун сразу же схватил Уолтера, а Мистер Травилла — Дика. Сорвав с мальчика балахон, он поднял хлыст, как раз оказавшийся у него в руке, и подверг сорванца наказанию, от которого тот начал вопить и громко взывать о милости.

— Ах ты, мерзавец! — повторял джентльмен, нанося удар за ударом. — У меня мало милости к большому сильному парню, который развлекается, пугая женщин и маленьких детей.

— Но вы — не мой отец, и не имеете права, ай, ай, ай! — выл Дик, пытаясь увильнуть от ударов и вырваться из рук мистера Травиллы. — Я… Я подам на вас в суд за оскорбление и побои.

— Очень хорошо, тогда я всыплю тебе как следует, раз уж начал, чтобы тебе больше было не повадно пугать моих детей.

Это была волнующая сцена. Уолтер был не менее сурово наказан рукой Калхауна. Няни и дети сбились в кучу в дальнем конце комнаты, малыш Герберт пронзительно кричал, а остальные плакали, нервно сжимаясь от вида отвратительных балахонов, грудой сваленных на полу.

— Ох, уберите, уберите эти страшилища! — кричала Вирджиния Конли, вздрагивая и закрывая лицо руками. — Уол, Дик, вы — мерзкие негодяи. Я была бы не против, чтобы они избили вас до полусмерти.

— Папа, папа, пожалуйста, хватит! О, Кал, не бей его больше. Я уверена, что они больше никогда не сделают такого, — умоляла маленькая Элси сквозь всхлипывания и слезы. Она крепко прижимала к себе Ви, пытаясь успокоить и утешить ее.

— Убирайся, — сказал Калхаун вытолкнув Уолтера из комнаты, — и если я еще раз поймаю тебя на подобном, ты получишь в два раза больше.

Дик, которого мистер Травилла отпустил с похожим предупреждением, поспешил вслед за своим соучастником, рыдая и что-то злобно бормоча себе под нос.

Калхаун сгреб ужасные балахоны и бросил их в чулан, дверь которого запер, а ключ положил себе в карман.

— Вот так! — сказал он. — Там они надежно спрятаны и не смогли бы преследовать нас, даже если были бы живыми. Но в них нет жизни. Это — всего лишь ткань и вата.

Малыш Герберт перестал кричать и уткнулся лицом в плечо тетушки Хлои. Остальные четверо детей подбежали к своему отцу.

Он заключил их всех в объятия, утешая поцелуями и нежными отцовскими словами.

— Тише, тише, дорогие, не надо плакать. Папа защитит вас, и никто не причинит вам зла.

— Папа, они похожи на то страшилище, которое выстрелило в человека, — сказала сквозь слезы Ви, прильнув к отцу в почти безумном страхе. — О, не позволяй нам больше никогда сюда приезжать!

— Я так испугался, папа, так испугался! Пожалуйста, забери Гарольда домой, — всхлипывал малыш. Остальные дети присоединились к его уговорам.

— Да, мы сейчас же уедем, — сказал мистер Травилла. Он поднялся, держа на одной руке Ви, а на другой — Гарольда, и дал слугам знак следовать за ним. Когда он уже собирался выйти из комнаты, Калхаун сказал:

— Не уезжайте, мистер Травилла. Думаю, дедушка и леди будут с минуты на минуту.

— Спасибо, но я встречусь с мистером Динсмором в другой раз. Сейчас мой первейший долг — позаботиться об этих крайне напуганных детях.

— Я чрезвычайно сожалею о случившемся. Не могу выразить, насколько я огорчен.

— Тебе нет нужды извиняться, Конли. Ты же видишь, что наш внезапный отъезд вызван необходимостью. Всего хорошего.

Калхаун проводил гостя до дверей экипажа и помог детям забраться внутрь. Затем, обращаясь к мистеру Травилле, он сказал:

— Я вижу, вы усомнились во мне, сэр, и, признаю, вы имеете на этой основания. Тем не менее, заверяю вас, эти костюмы — не мои, я никогда их не одевал и никогда не надену ничего подобного. И тем более не приму участия ни в каком насилии, совершаемого теми, кто прячется за такими балахонами от наказания.

— Рад это слышать, Кал. Всего хорошего, сэр, — и экипаж помчатся по аллее, направляясь домой.

От быстрой езды и осознания того, что причина их страха осталась далеко позади, дети успокоились, хотя каждый старался быть как можно ближе к своему любимому защитнику.

Гарольд и малыш вскоре заснули и, по прибытию домой, были бережно перенесены в кровать, но старшие дети так упрашивали, чтобы им позволили «побыть с папой, пока не вернется мама», что мистер Травилла был просто не в силах отказать им.

Динсморы обнаружили Софи, полностью посвященной своему больному ребенку. Приступ болезни был внезапным и тяжелым. Всю предыдущую ночь мать с ноющим сердцем провела у кровати маленькой страдалицы, боясь потерять дочь, но теперь опасность, похоже, почти миновала, и в течение дня в состоянии девочки произошли обнадеживающие перемены.

Дэйзи сейчас крепко спала, и, оставив у ее кровати сиделку, Софи приняла своих друзей в смежной комнате.

Хотя она была несомненно рада видеть гостей, через несколько мгновений беседы стали очевидны ее подавленность и тревога. В конце концов, Роза заметила это и спросила, не вызвано ли такое настроение чем-либо еще, кроме болезни Дэйзи.

— Да, Роза, — ответила Софи. — Должна признать, меня все более пугают эти нападения ку-клукс-клана. Поскольку они начали избивать и убивать не только чернокожих, но и белых, не только мужчин, но и женщин, то кто может сказать, что мы в безопасности? Я — тоже северянка, и меня некому защитить.

— Я не думаю, что они будут досаждать женщине твоего положения, — сказал мистер Динсмор. — К тому же, ты — вдова офицера Конфедерации. Но где Бойд, если ты говоришь, что тебя некому защитить?

По телу Софи пробежала легкая дрожь.

— Бойд? — сказала она, придвигая свой стул поближе и понижая голос. — Как раз за него-то я и боюсь больше всего, и из опасения ранить свои материнские чувства, мне приходится держать свои страхи при себе. Я знаю, что он часто отлучается с плантации по ночам. Последние несколько недель я подозревала, что он стал членом ку-клукс-клана, и в прошлую ночь — вернее, сегодня рано утром — мои подозрения получили такое надежное подтверждение, что теперь не оставляют почти никаких сомнений. Я всю ночь провела возле Дэйзи, и перед самым рассветом как раз стояла у окна и увидела как Бойд прокрался в дом с каким-то свертком под мышкой — чем-то белым, небрежно скомканным, как будто, впопыхах.