Маски средней и новой комедии - Страница 4

К нему - ни-ни: он не для удовольствия

Пирует, а как будто исполняет долг.

Он и за возлияньем меж попутчиков

Об их убытках с ними препирается,

И сам себя грызет, а не еду свою.

А вот другой: приплыл он из Византия

На третий день, с попутным ветром, радостный,

20 Нажив на каждой мине по двенадцать драхм,

Так и рыгает фрахтами и займами,

Так и берет за грудки девок сводничьих,

Ему я сразу подмигну на пристани,

Ударю по рукам во имя Зевсово,

Сражу его насквозь своей готовностью.

Вот так сужу я! Ежели влюбленный мот

Швыряет так и сяк добро отцовское

К нему бегу я сразу; если ж в складчину

Затеян пир, в прокат взяты посудины,

30 И слышен крик над рыночною завалью:

"Эй, кто сготовит нам обед из этого?"

То пусть кричат: всю ночь на них протрудишься,

А после кулаком с тобой расплатятся.

Ты требуешь, что было уговорено,

А он тебе: "Урыльник где? Понюхай-ка:

Похлебку подавал ты нам без уксуса!"

Повторно просишь - слышишь: "Ох, поплачется

Какой-то повар!" Долог этот перечень.

40 Зато сейчас иду я прямо в блудный дом,

Там девки нынче празднуют Адонии,

Вот там-то мы набьем и зоб и пазуху!

29. Искусство наше презирать не следует,

Любезный Демил, хоть тебе и кажется,

Что все погибло, и любые неучи

Готовы выдавать себя за повара.

Такие, точно, лишь марают славу нам.

Но взять того, кто повар по призванию,

Кто с детства делу будущему учится,

Кто дар имеет, кто стяжал познания,

И по-иному все тебе покажется.

10 Нас, поваров, осталось человека три:

Раз - Бедион, два - Хариад, а третий - я;

Всех остальных я посылаю в задницу.

- Да ну?

- Ей-ей. Лишь мы храним учение

14 Великого Сикона-первоповара.

18 Прочел он все, что о природе писано,

19 И завещал поварне эти знания:

15 Во-первых, он учил нас астрономии,

16 А во-вторых, учил искусству зодчества,

17 И в-третьих, полководческому разуму.

20 - Ты что, зарезать без ножа решил меня?

- Отнюдь! Я просто пользуюсь минутою,

Пока подручный не пришел с покупками,

Тебя о нашем деле вразумить чуть-чуть.

- Свидетель Феб, оно у вас не легкое!

- Так выслушай. Во-первых, надо повару

Все понимать небесные движения,

Дослеживать восходы звезд, заходы звезд

И знать, надолго ль солнце выйдет на небо,

И под каким зодиакальным знаменьем.

30 Ведь кушанья, и главные, и прочие,

Вращаясь в этом мировом движении,

Иной дают нам вкус в иные месяцы.

Кто знает звезды и следит за временем,

Тот всякий харч употребит по-должному,

А кто не знает, тот лицом ударит в грязь.

Вот так: но ты, наверно, и о зодчестве

В толк не возьмешь, зачем оно для повара?

- И не хочу.

- А я-таки скажу тебе:

Как печь поставить, как в ней развести огонь,

40 Откуда на него подуть, да сильно ли,

Ведь это вещь совсем не безразличная.

Как дым пойдет, направо ли, налево ли,

И это важно различать варящему.

А уж о полководческих познаниях

И долгих слов не нужно! Что такое строй,

Ценить умеет каждый в ремесле своем;

И нашему он тоже служит мудростью.

Что как подать, что как прибрать, - во всем

есть строй,

Всему порядок есть и время нужное:

50 Когда подать подряд, когда разреженно,

И каково в застолье настроение,

И кстати ли сейчас нести горячее,

Сейчас чуть теплое, сейчас холодное,

Сейчас мороженое? Вот в чем кроется

Для повара стратегия и тактика

Военная.

- Ты вволю просвещал меня,

А я молчал; теперь ступай и сам молчи.

30. Немало воспитал я поваров, мой Лик,

Но ты по духу и уму единственный

Покинешь дом мой совершенным поваром,

Всех обогнав за девять с лишним месяцев!

Агис Родосский жарил рыбу лучше всех;

Нерей Хиосский пек угрей подстать богам;

Спартанскую похлебку Ламприй выдумал;

Афинский Хариад блистал яичницей;

Евфиний - кашей; Афтенет - колбасами;

10 Аристион - морским ершом для складчины.

Они теперь для нас - вторые семеро

Таких же славных мудрецов, как в древности.

А я, чтоб не отстать от предвосхитивших,

Меж поваров стал первым вором кухонным,

Да так, что все хвалили, а не гневались.

И вот, поняв, что я опередил тебя,

Ты сам измыслил собственные хитрости.

Четыре дня тому назад, не более,

Теносцы, воротясь из дальних плаваний,

20 Зарезали богам козленка тощего

И угощались, но без права выноса.

А ты с них взял не одного, а трех козлят:

Пока они себе ломали головы

Над жертвенною печенью, ты вытащил

Из туши почки и припрятал в погребе,

А после сам же поднял крик: "А почки где?"

Искали долго, не нашли, зарезали

Второго, но гляжу: и от второго ты

Отъел уж сердце, так что нужно третьего.

30 Знай: ты уже давно обрел величие,

И разеваешь волчью пасть не попусту!

Да вот вчера ты два нетвердых вертела

Увил кишками да и повалил в огонь,

И засвистал, как будто в лад под две струны.

То было делом, это - лишь потехою!

ПРИМЕЧАНИЯ

МАСКИ СРЕДНЕЙ И НОВОЙ КОМЕДИИ

Перевод фрагментов сделан в основном по изданию Эдмондса с учетом рукописной традиции, которую Эдмондс иногда нарушал без достаточных оснований. Ниже указывается имя автора, порядковый номер фрагмента по Эдмондсу и позднеантичный источник, в котором сохранилась цитата. Перевод всех отрывков, кроме Э 2, выполнен для настоящего издания и публикуется впервые.

1. Анаксил, фр. 22, II 340-342. Афиней, XIII 558а-e.

3-5 Перечисляются мифические чудовища: Химера, имевшая голову и шею льва, туловище козы, хвост дракона и опустошавшая своим огненным дыханием Ликию, пока не была убита Беллерофонтом; Харибда, олицетворение водоворота, поглощающего проходящие мимо корабли; жившая напротив нее Скилла, обладательница, по Гомеру, шести собачьих голов, которыми она хватала гребцов с проплывавших? кораблей (здесь она названа трехголовой); лернейская Гидра, многоглавая змея, у которой вместо каждой срубленной головы вырастало три новых (множащаяся, 12); Сфинкс, полуженщина-полульвица, обосновавшаяся у входа в Фивы и растерзывавшая всякого, кто не мог разгадать ее загадку; Ехидна, полуженщина-полузмея, родившая от союза с чудовищным Тифоном Химеру, Сфинкс, Гидру и т. п.; гарпии, первоначальной олицетворение вихря, затем хищные птицы с женскими лицами, похищавшие и осквернявшие пищу у слепого фракийского царя Финея.